Хаос звезд

её цвет лица по-прежнему остаётся слишком не естественным.

– Нефтида, - говорит она, в её голосе нет злости, когда она смотрит на то, как сестра рыдает в

углу.

– Дорогая сестра, прости меня.

– Это она, - говорю я.
– Всё это время. Сны... всё... это всегда была она. Она и есть тот чёрный

яд, который охотился на нас, угрожая всё разрушить!

– Сердечко, - она улыбается мне, и в моей груди рассветает солнце.
– Спасибо тебе. Я так рада,

что ты здесь.

– А что насчёт неё?
– Я бросаю мельком взгляд в сторону тёти.

– Что ты сделаешь с ней?

– Ничего.

У меня отвисает челюсть.

– Но... она... мама, она пыталась убить тебя! Она и меня пыталась убить!

Я сжимаю кулаки. Нефтида заслуживает смерти. Таким изворотливым и озлоблённым людям,

как она, нельзя давать право на вечную жизнь. Это неправильно, несправедливо.

На долю секунды я замечаю, как чернота скручивается и уползает из поля моего зрения, но

когда я моргаю, она совсем исчезает. Мой гнев стихает, как потухающий костёр. Я не буду питать

эту черноту. Я не допущу, чтобы у неё была душа моей матери; я также не допущу, чтобы у неё была

моя душа.

Мама вздыхает, её голос грустнеет.

– Мы ничего не станем делать. Мы забудем её имя.

– Ты не можешь, - говорит Нефтида, подползая к кровати.
– Ты не можешь!

Отец немного пододвигается, чтобы преградить ей путь. Что нарушило его спокойствие, я не

могу сказать наверняка. Но что-то в его глазах, когда он смотрит на Нефтиду, говорит мне, что в

своих больших планах она не учла, какой гнев мог обрушиться на неё, если бы ей всё удалось.

– Я хранила твоё имя как сокровище, - говорит моя мать, глядя на Нефтиду, и потом не спеша

отводит от неё взгляд.
– Я записала его на своём сердце. Я больше не буду поддерживать его.

Тихо плача, Нефтида встаёт и, запинаясь, выходит из комнаты. Кажется, она стала ниже,

тусклее, и уже уменьшившейся. Интересно, сколько времени пройдёт, прежде чем она исчезнет

после того, как она утратила любовь и магию моей матери. Моя ярость проходит, я чувствую

жалость к ней, жалость за те непостижимые промежутки времени, которые у неё были, но были

растрачены впустую.

Я поворачиваюсь к маме и приглаживаю назад с её лба прядь волос.

Она улыбается мне сухими губами, натянувшимися над зубами.

– Моя смелая умница-дочка. Как только я поправлюсь, отправимся на Нил, устроим пикник.

– С радостью.
– Да, я хочу этого. Я готова узнать её без яда, которому я позволила разрушить

наши отношения, без ноток недопонимания между нами. По правде говоря, мне не терпится

провести с ней вместе время.

– Дорогая?

– Да?

133

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

– Это с чего за три египетских царства ты сделала со своими волосами? Ты под домашним

арестом.

Что ж, новый план. Возвращаюсь в Сан-Диего и узнаю её по телефону и письмам.

– О-о! Осирис! Началось. Принеси родовое кресло.
– Она улыбается, потом кладёт руку поверх

живота. Потоп, началось! – Айседора, ты сделала всё это возможным. Я хочу, чтобы ты приняла

ребёнка.

Вероятно то, что я сказала Нефтиде о том, что мама любит меня, всё же неправда, потому что

вот это – ну полный маразм.

– Мам, я лучше откушу кусочек змея-демона для тебя, к тому же меня станет тошнить, пока

эта штука не выйдет из тебя и кто-нибудь не вымоет её.

Я поворачиваюсь в сторону двери. Рио засунул руки в карманы, широкие плечи расправлены.

– Эм-м-м, мстительная богиня и сумасшедший бог бальзамирования ещё там.

– Ребёнок, которого выжимает из себя мамин родовой канал, вот здесь.

Он выбегает в коридор впереди меня.

– У тебя есть какое-нибудь оружие?
– Спрашивает он.

Мы оба вскрикиваем, когда чуть не тараним человека, стоящего в коридоре.

– Тот?
– Я всматриваюсь в его маленькие добрые глаза. - Пожалуйста, не говори мне, что ты

тоже скрытое зло. Думаю, этого я не переживу.

Он улыбается, превращая обе свои руки в птичек.

– Какие проблемы? – Спрашивает одна из них.

– Сумасшедший Анубис и Нефтида пытались убить маму. И меня. Они всё ещё могут быть

где-то здесь.

Глаза другой руки-птички убийственно сужаются. Именно так, намного угрожающе, чем я

когда-либо представляла театр с кукольными птицами-руками.

– Я позабочусь об этом, - каркает она.

– Хорошо...

Улыбка не сходит с лица Тота, но он стоит выше, и я замечаю силу, исходящую от него,

которая всегда была скрыта под его добротой.

– Я присматривал за твоей мамой с её рождения. Теперь буду присматривать за тобой, малыш.

Сияя, я поднимаюсь на пальцах ног и целую его морщинистую щеку.

– Я рада тому, что всегда помнила о тебе. И я обещаю, что всегда буду. - Тот кивает, и я

смотрю за тем, как его узкая ссутулившаяся фигура исчезает за углом коридора.

Сомневаюсь, что мы ещё увидим здесь Анубиса или Нефтиду. Не знаю, как Сет отнесётся к

тому, что сделала его жена или к её отвержению. Не знаю, что произойдёт, если такая постоянная

часть их семьи исчезнет навсегда. Но я довольна тем, что позволила родителям решить их

собственные проблемы самим.

– Пошли, - говорю я и беру Рио за руку.
– Мы можем спрятаться в моей комнате.

Прежде чем запереть за нами дверь, я проверяю все углы на наличие прячущихся там богов,

но с Тотом неподалёку я чувствую себя спокойно. В безопасности.

– Что-то в этом есть, - говорит Рио, оглядывая комнату, которую мама ещё не разрушила. К