Харальд Поттер. Огнём и сталью

Коротко скользнув по читальному залу мальчик понял, что засиделся здесь не один- за одним из столов, из самой натуральной горы книг торчала чья-то подозрительно знакомая копна каштановых волос.

Немного поколебавшись, Харальд всё-таки решил подойти.

Гермиона Грейнджер с самым печальным выражением лица, не мигая, смотрела в одну точку в книге, будто бы на страницах "Продвинутого курса трансфигурации" она могла найти ответы на величайшие мировые вопросы - кто виноват, что делать и куда всё это послать (список адресов смотри в Приложении 1).

– Извини, что отвлекаю, Грейнджер, но вообще-то скоро ужин, - выразительно прокашлявшись, произнёс Харальд.

– А? Что?
– тут же встрепенулась девочка.
– А... Сейчас... Подожди меня, Поттер, хорошо?

– Да без проблем.

– ...Какая-то ты замученная, Грейнджер, в последнее время...
– заметил Харальд, когда они вдвоём вышли из библиотеки.

– Ну, не все же такие таланты, как ты, Поттер, - язвительно ответила Гермиона.
– Кому-то приходится всё учить.

– Про талант - это хорошая шутка, - хмыкнул мальчик.

– Нда? А по-моему если кто-то является лучшим студентом на курсе, то это - талант.

– Ааа... Вот оно в чём дело... Знаешь, Грейнджер, это здорово, но всё-таки нет.

– Что нет?
– удивилась Гермиона.
– Я тебя что-то не понимаю, Поттер...

– Просто я смотрю, что ты достаточно ревниво относишься к тому, что кто-то лучше тебя учится.

– И вовсе нет!

– Ой, мисс Грейнджер, не врите - вы этого совершенно не умеете делать! И вообще, будь спокойней и относись ко всему проще - уверен, что уже к концу года у тебя по всем предметам будет "превосходно", а у меня не больше "выше ожидаемого".

– С чего бы это такая забота обо мне?
– прищурилась девочка.

– Ну, мы же вроде бы гриффиндорцы?
– показательно "удивился" Харальд.
– Все - одна большая дружная семья, заботимся друг о друге...

– Семья...
– эхом откликнулась Грейнджер.
– Ну да, ну да...

– Это пройдёт, - неожиданно сбросил с себя всю напускную весёлость Поттер.

– Пройдёт что?

– Всё. И плохое, и хорошее. И гриффиндорцы перестанут относится к тебе, Грейнджер... так относится.

– Мне вообще-то всё равно, - пробормотала Гермиона.

Харальд знал, что на самом деле ей не всё равно. И что на самом деле Грейнджер очень страдает от того, что с ней почти никто не хочет общаться. Из-за чего? Да из-за знаний и характера. По сути единственным с кем она более-менее постоянно общалась - это был Поттер, если эту грызню можно было назвать полноценным общением.

– Говорю же, мисс Грейнджер, вы не умеете врать, - вновь надел свою излюбленную шутовскую маску мальчик.

– Я тебе поражаюсь, Поттер, - проворчала Гермиона, но уныние в её голосе уже сменилось лёгкой ехидцей и весельем.
– С твоими мозгами ты должен был попасть в Рэйвенкло. А твоей изворотливости позавидовал бы любой слизеринец. Но ты всё-таки на Гриффиндоре. Почему?

– Сколько комплиментов за столь короткий промежуток времени...
– пробормотал Харальд.
– Вот скажи мне, Грейнджер, а как ты сама оказалась в числе "львов"? С твоими-то мозгами ты уж однозначно должна была попасть в Рэйвенкло.

– Так это меня Распределяющая шляпа сюда направила.

– А вот, скажем, этот древний головной убор с зачатками искусственного интеллекта тебе случайно не предлагал два факультета на выбор?

– А ты откуда знаешь?
– поразилась Гермиона.
– Она что, и тебе...

– Соображаешь, - хмыкнул мальчик.
– Вот именно, что и мне. А выбрали мы с тобой свою судьбу, так сказать, уже сами.

– Понятно, - Грейнджер на несколько минут замолчала, видимо, обдумывая услышанное, а затем поинтересовалась.
– А что она тебе сказала, когда предложила идти в Рэйвенкло?

– Это был не Рэйвенкло.

– Хаффлпафф?!
– поразилась девочка.
– Просто поверить не могу!

– И не надо, - хмыкнул Харальд.
– Что у нас других факультетов нет, что ли?

– Нет, - категорически замотала головой Гермиона.
– Это просто невозможно!

– Отчего же?

– Ты же Гарри Поттер! А из Слизерина всегда выходили чёрные маги!

– А что, великий Гарри Поттер не может быть чёрным магом?
– вкрадчиво поинтересовался Харальд.

Грейнджер просто потеряла дар речи от подобного заявления и сейчас глядела на мальчика совершенно безумными глазами.

– Гарри Поттер - то, Гарри Поттер - это... Избранный, Мальчик-Который-Выжил, Главная надежда светлых сил Британии... Ля-ля-ля! А вот моим мнением в этом всём почему-то поинтересоваться забыли, - саркастически заметил Харальд.
– Да, меня не прельщают идеи Тёмного Лорда в силу их крайнего идиотизма, но и пешкой в руках так называемых светлых сил я тоже быть не хочу. И вообще. Мой настоящий отец был представителем древнего чистокровного рода, среди которых хватало и чёрных магов, а вот с выпускниками Гриффиндора всегда был напряг. И если бы не моя мать, ещё неизвестно на чьей стороне оказался бы род Поттеров...

– Это мне напомнило одну из теорий, описанных во "Взлёте и падении Тёмных искусств", - пришедшая в себя Грейнджер несмотря ни на что осталась верной себе.

– Какую из?

– Самую безумную, - рассмеялась Гермиона.
– Где говорилось, что Тот-Кого-Нельзя-Называть пытался убить тебя, потому что ты был его потенциальным конкурентом и самым могущественным тёмным магом в истории Британии.

Харальд искренне расхохотался.

– Да, мне эта теория тоже всегда нравилась... "В конце останется только один!"

– "А вот и мы - принцы вселенной", - неожиданно пропела Грейнджер.
– "Мы здесь - сражаемся, чтобы выжить."

– "Мы пришли, чтобы править вами!", - хихикнув, продолжил Харальд.
– "Я бессмертен - во мне кровь королей! У меня нет соперников - нет человека, равного мне! Так возьми же меня с собой в будущее![1]"

– Хорошая группа.

– Да, мне тоже очень нравится. Отец сказал, что в этом году выходит их последний альбом, и там будет совершенно улётная песня...

– Кстати, заметил, что собственная культура магического мира очень слабо развита?
– спросила Грейнджер.