Harry Ex

— Хорошо. Я могу идти?

— Иди. Даю тебе сутки… И если ты не найдёшь мальчишку…

Антонин содрогнулся, глядя прямо в глаза Волдеморту, поклонился и вышел из паба. Оказавшись снаружи, он огляделся по сторонам и, зайдя за угол здания, аппарировал.

* * *

Гарри в одиночестве сидел в маленькой комнате, где кроме пары швабр и ведра больше ничего не было. Таких помещений в резервной штаб-квартире «Дэрроу Индастриз» было очень много, и он не сомневался, что даже если его начнут искать Гермиона или мистер Дэрроу, то пройдёт ни один час, прежде чем они все-таки найдут его. А ему нужно было побыть одному, разобраться в себе.

Он только что, буквально пару часов назад, убил человека. И пусть этим человеком была кровожадная, безумная и жестокая Беллатриса Лестрейндж, но от этого Гарри не становилось ни капельки легче.

Да, она убила Сириуса, человека, который заменил ему отца… Да, она пытала Гермиону, его лучшую подругу… Да, это её кинжал убил Добби… Это она запытала родителей Невилла до сумасшествия… И еще много преступлений, кошмарных и кровавых было на ней, но кто он такой, чтобы осудить её? Хотя, возможно, только он и имел право судить таких как Беллатриса Лестрейндж.

Гарри в изнеможении сжал голову руками,словно пытаясь выдавить из себя все эти безумные мысли и застонал от боли. Никто не знал, но долгие годы его преследовала в кошмарах смерть Квиррелла, произошедшая на первом курсе. И хоть Дамблдор сразу же попытался его заверить, что в смерти профессора Защиты от Темных Искусств виновен Тёмный лорд, но все равно Гарри подозревал, что это сделал он.

— Гарри? — дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Гермиона. — Я могу войти?

— Входи, — хрипло ответил Гарри. — Как ты меня нашла?

— Я всегда тебя найду, чтобы ни случилось, — тепло улыбнувшись произнесла Гермиона.

Гарри усмехнулся, а потом перевёл взгляд на стену, всем своим видом показывая, что хочет побыть один. Но через секунду, заставив его вздрогнуть, на его колено опустилась ладонь Гермионы.

— Гарри, ты ни в чем не виноват! — мягко произнесла она, пытаясь поймать его взгляд.

— Я убил её… — ответил он, отводя глаза.

— А она бы убила нас. Ты сделал все правильно. Идёт война. И хоть убийство это не выход, но у тебя не было другого выбора. Вспомни, что она совершила. Разве она не заслужила смерть? Ты ведь хотел её смерти?

— Я не хотел стать её палачом. Но я хотел, чтобы она умерла. Гермиона, я не знаю, я не понимаю, что сейчас чувствую… Это сложно объяснить… И я хотел бы об этом забыть.

— Нет, — твёрдо ответила Гермиона. — Это надо помнить. Гарри, ты убил не человека, а мразь. Мразь, понимаешь? Она не достойна была жить. И называться человеком.

— Гермиона, но если…

— Никаких если, Гарри Поттер! — она сжала его коленку..

Она встала и, протянув ему руку, произнесла:

— Пойдём? Тебе нужно на воздух…

— Точно? — улыбнулся он, опершись об её руку и поднимаясь.

— Точно! — неожиданно прильнув к нему и чмокнув в щеку, прошептала Гарри на ухо Гермиона.

— А как ты все-таки нашла меня? — спросил Гарри, уже выходя из комнаты.

— О, это было совсем просто, — пожала плечами Гермиона, закрывая дверь. — Здесь повсюду камеры.

* * *

Долохов аппарировал к поместью Малфоев, где даже после смерти хозяев полюбили собираться Пожиратели Смерти. Быстрым взмахом волшебной палочки он открыл ворота и зашагал в сторону дома.

Переступив порог поместья, Антонин не стал разыскивать Родольфуса Лестрейндж, а просто громко окликнул. Через несколько секунд тот показался из двери, ведущей в винный погреб.

— Антонин? Что-то случилось? — озадаченно нахмурившись, спросил Родольфус.

— Да. Тебя зовёт лорд, — ответил ему Долохов. Несмотря на прямой приказ Волдеморта, в его планы не входило рассказывать Лестрейнджу о гибели его жены.

— Рабастана звать?

— Нет. Лорду нужен только ты один.

— Хорошо, Подожди секунду, я приведу себя в порядок, — Родольфус скрылся за дверью в погреб и вышел к Долохову спустя несколько минут, одетый в чёрную мантию и держа в руках маску Пожирателя Смерти.

— А маску-то зачем?

— Не знаю, — пожал плечами Родольфус. — По привычке, наверное.

— Ладно, тогда пошли, — Антонин не стал церемониться и, схватив Лестрейнджа за запястье, аппарировал к «Дырявому котлу» прямо из холла.

Появившись в пабе, Долохов был поражён — тот пылал. В тот же момент, когда они с Родольфусом крепко встали на ноги после аппарации в главной зале паба, на них обрушилась горевшая балка. Не долго думая, Антонин, так и не отпустив руки немного растерявшегося Лестрейнджа, бегом пересек зал и выскочил в дверь, вышибив её ногой.

Напротив паба, в спокойной задумчивости стоял Волдеморт. Пламя отражалось в его глазах, а руки с длинными пальцами ласкали Бузинную палочку. Казалось, ни толпа маглов, столпившаяся позади и тыкающая в него пальцами, ни двое его соратников, только что вываливавшихся из пылающего дома, не могли оторвать его от этого занятия.

— Вы звали меня, мой лорд? — спросил его, поклонившись, Родольфус. — У вас есть для меня задание?

— Не то чтобы, Родольфус, — ответил ему Волдеморт, убирая палочку. — Я бы хотел, чтобы ты со мной проводил в последний путь свою жену, Беллатрису.

— В последний путь? — удивлённо переспросил Родольфус. — То есть?

— Она мертва, Родольфус. Её убил Гарри Поттер.

— Мертва?! — рявкнул Лестрейндж. — Где она?

— Там, — показав на пылающий паб рукой и удивлённо взглянув на рычавшего от боли и злобы Родольфуса, спокойно произнес Волдеморт.

— Вы решили её сжечь? — ошеломлённо прошептал Лестрейндж и кинулся на Тёмного лорда. В тот же момент его крепко схватил сзади за руки ожидавший чего-то подобного Антонин.

— Да. Думаю, она достойна такого погребения. Это… — Волдеморт улыбнулся и помахал у себя перед лицом рукой, словно пытаясь вспомнить слово. — Символично…

— Ты монстр! — прохрипел Лестрейндж, пытаясь вырваться из цепких рук Долохова.

— Жаль, что ты ничего не понял, Родольфус. Антонин, уведи его. И займись делом, которое я тебе поручил. Найди мальчишку.

— Хорошо, мой лорд, — кивнул Антонин и аппарировал, крепко держа Лестрейнджа за предплечья.

Появившись на окраине Бристоля, он дал высвободиться Родольфусу, а когда тот, рыча, бросился на него, отшвырнул его ногой:

— Это для твоего же блага, Руди. Петрификус Тоталус!