Harry Potter and the order of the phoenux. (Гарри поттер и орден Феникса)

– Вот эта, кажется, - ткнул он пальцем в ближайшую тень.

– Нет, определенно, вон та, - не согласилась с ним Парвати.

– А мне кажется, вот эта, - вздохнул Гарри.
– А, ладно, была не была!
– он запомнил номер рисунка, открыл приложение... и остолбенел.

Смерть твоего лучшего друга повлечет за собой другие беды и смерти.

Ребята, заглядывавшие к нему через плечо, отшатнулись и зашептались, оглядываясь на Рона. Тот пожал плечами, но было видно, что он испугался. Парвати зажала рот руками, чтобы, видимо, из него не выпустить вопль ужаса. Лаванда вытирала набежавшую слезу на трагическом лице. Все это выглядит возмутительно театрально, в ярости подумал Гарри и посмотрел на профессора Трелани. Она закатила глаза, всплеснула руками и завопила:

– О бедный, несчастный мальчик! Какая ужасная потеря!

Парвати заплакала, изредка глядя сквозь слезы на Рона. Сам же Рон был ошарашен: еще бы, прямо заживо хоронят. Кто же еще у Гарри лучший друг?

– Все это бред!
– рявкнул Гарри.
– Заткнись, Парвати, и ты, Лаванда, тоже прекрати реветь! Вы все прекрасно знаете, что это - полная чушь!

– Как ты можешь!
– всплеснула браслетами профессор Трелани, возмущенно сверкая очками.
– Я понимаю, что правду принять нелегко, но такое отношение к флюидам грядущего...

– Нет никаких флюидов грядущего!
– заорал Гарри, стукнув учебником по подоконнику. Решив, что это недостаточная демонстрация своего неприятия такой идиотской ситуации, он размахнулся и швырнул учебник Кальпурнии Джонс в сугроб за окном. Ребята притихли. Невилл с восторгом смотрел на Гарри и явно им восхищался, жалея, что у него самого недостаточно смелости поступить так же.
– Все, мне надоело! Я больше не собираюсь торчать тут и слушать эту дикую чушь! Гермиона была права, Прорицание - сплошная чепуха! Я не буду тратить здесь время!

Он ушел, ожидая, что Рон последует за ним, но, прождав его полчаса под лесенкой, Гарри понял, что Рон остался в классе. Наплевать, яростно подумал Гарри, упрямо топая по лестнице и периодически попадая ногой в исчезающие ступеньки, наплевать, что будет скандал. Наплевать, что Рон струсил - это же очевидно!
– и не пошел со мной. Наплевать, что из-за меня мы продули в квиддич в прошлой игре. На все наплевать! Никогда туда больше не вернусь!

– Гарри, с тобой все в порядке, - спросила Гермиона, подходя к кабинету Зельеделия. Гарри сумрачно уставился в никуда, сидя на собственном рюкзаке.

– Я поступил так же, как ты, - ответил он, поднимая глаза на Гермиону. Его упрямый злой взгляд поразил ее.
– Я бросил Прорицание.

– Правильно, давно надо было, - Гермиона кинула свою сумку рядом с Гарри и присела рядом.
– Но ты ведь не только из-за этого так зол, верно?

– Я не зол, - отрезал Гарри, хмуро провожая глазами группу маленьких первоклашек из Рэйвенкло. Они искоса пялились на его шрам. Что за черт!

– Нет, ты не зол, ты просто устал, наверное, - Гермиона погладила его по плечу, но он нервно сбросил ее руку.
– Да что с тобой, Гарри?

– Эта сумасшедшая старуха сказала такое, что, - Гарри запнулся. Нет, решил он, Гермионе не стоит говорить об этой чуши, она, может, и посмеется над ними, но что если она втайне будет ужасно тревожиться за Рона? Пусть уж лучше он сам ей скажет, - что мне просто пришло в голову: а зачем я здесь трачу столько времени и слушаю эту болезненную чушь? Я встал и ушел, вот!

Не знающая подоплеки всей истории Гермиона наивно обрадовалась.

– Молодец! Ну ее, эту старую маразматичку! Будешь ходить со мной на арифмантику?

– Можно, - согласился Гарри, вспомнив, как Валери Эвергрин говорила, что арифмантика важна для умения аппарировать.

Когда одноклассники Гарри тоже подтянулись к подземелью, он стал героем дня. Симус, Дин и Невилл восхищенно пожимали ему руки и твердили, что Гарри поступил очень мужественно, потому что некому было раньше приструнить эту старую летучую мышь. Лаванда дулась. Парвати решительно отказывалась разговаривать с Гарри, но ему было на это начихать. Рон спустился сверху как в воду опущенный. Он все время пытался поймать взгляд Гарри, но тот не хотел даже упоминать о произошедшем.

– Как ты думаешь, откуда это Снейпу пришло письмо?
– спросил Гарри у Рона, когда они рассаживались на местах и зажигали огонь под котлами.

– Мне не очень интересно, с кем это он переписывается, - буркнул Рон.
– Меня интересует, сколько я еще проживу. И кто следующий.

– Брось, Рон, неужели ты поверил в эту глупость?

Разговор оборвался, когда профессор Зельеделия тихо вошел в класс. Он как-то нервно оглядел учеников и разрешил садиться. Когда профессор Снейп шел к своему столу, Гарри заметил, что он судорожно комкает в руке листок пергамента.

– Сегодня вы будете работать над приготовлением сложного яда под названием Красная Смерть, - тихо прошипел Снейп, злобно оглядывая ряды учеников.
– Посмотрим, сколько вам потребуется времени, чтобы вспомнить, как его нужно настаивать. Уберите учебники в сумки и оставьте на столе только ингредиенты и котлы! Минус пять баллов, Лонгботтом за то, что вы пытаетесь спрятать книгу за котел! Есть вопросы? Вопросов нет? Что ж, начинайте работать, через час я проверю, насколько вы смогли испортить и это зелье, - Он шумно сел за свой стол, отодвинул лежащие перед ним свитки и погрузился в чтение скомканного листка.

– Тебе не кажется, что среди преподавателей стало модно читать личные письма во время урока?
– прошептал Гарри Гермионе.
– Сначала мисс Эвергрин, теперь этот.

– Интересно, что там в письме?
– одними губами просигналила Гарри Гермиона. Он в ответ пожал плечами. Ему и самому хотелось бы это знать.

– Минус пять баллов и взыскание, Поттер, - не поднимая головы, объявил Снейп.
– Увлекались бы вы лучше нарезкой мухоморов, а не болтовней, тогда бы мне не пришлось снимать с вас баллы!

Гарри, хмурясь, стал кромсать свои мухоморы. Через пару минут он, как ни странно, действительно увлекся этим: в подземелье было жутко холодно и темно, поэтому он придвинулся ближе к своему котлу и пытался не перепутать мухоморы с бледными поганками, которые следовало добавить позднее, уже при закипании. Поэтому, когда он через некоторое время поднял глаза на Снейпа, держащего в руке письмо, то был потрясен - профессор, сам напоминающий бледную поганку в свои лучшие дни, сейчас был похож на поганку, которую садистски выковыривают из-под земли, причиняя ей ужасную боль. У него было совершенно кошмарное выражение лица, Гарри даже в первый момент подумал, что в письме сообщается, что у него умер кто-то из родных. Впрочем, нет, решил он, даже в страшном сне нельзя представить, что у Снейпа могут быть родные. Челюсть у профессора Зельеделия отвисла, глаза были вытаращены, пальцы мелко дрожали, да так, что письмо чуть ли не вываливалось у него из рук. Снейп вскочил, пола его черной мантии метнулась в сторону, опрокинув стул. Он почти подбежал к кувшину с водой, стоявшему на полке, и жадно припал к нему. Затем намочил себе ладони и протер мокрой рукой лоб. Видимо, это не помогло, потому что он снова яростно потер лоб рукой, тихо чертыхнулся, снова скомкал письмо и нервно запихнул его в карман, да еще и попал в него рукой не с первого раза. Свирепо зыркнув на класс (Гарри сделал вид, что безумно увлечен взбалтыванием желудочного сока гориллы), он поднял свой стул и сел, уронив голову на руки.