Хайвей неисповедимости

– Я искренне рад, что удалось познакомиться с вами, лейтенант.

– Называйте меня Эдуардом Николаевичем или Эдосом, но так это… только для очень близких друзей.

– Я готов стать вашим другом, Эдуард Николаевич, и вы можете меня звать Гошэн, если тоже… э-э-э, желаете.

Лейтенант аж расцвел и опустил глаза, попытавшись разжать пальцы. Но я не позволил, придвинулся поближе и интимно прошептал.

– Все данные по аварии с копией протоколов и сканов биополя я уже выслал, если чего-то там не хватает, вы позвоните сразу, на мой сканер, пожалуйста, Эдос, – и, отпустив руку полицейского, добавил: – Можете и без повода позвонить, хорошие люди должны держать связь… эээ… друг с другом, – уже просил я.

Эдос радостно посмотрел и показал, что прекрасно понял намек:

– Игорь Игоревич, я обязательно… по всем возникшим вопросам, – и чуть слышно прошептал: – До связи, Гошэн, – потом еще раз отдал честь и пошел в сторону поджидавших полицейских машин.

Настроение было приподнятым, к тому же подъехали автоперевозчики и начали грузить пострадавшие кары с дороги, а из дома напротив показались бредущие китаец с Петровым в сопровождении незнакомого мне подростка.

Спешить было некуда, и я решил понаблюдать за погрузкой и заодно дождаться водителей, чтобы справиться о здоровье китайца, хотя его помолодевшее лицо, лучащиеся бодростью глаза и характерный розовый цвет кожи, все говорило об успешном прохождении процедуры.

– Спасибо вам, инспектор, – еще и не приблизившись прокричал китаец, —извисение о покрытии убитьков усе у меня, – китаец, казалось, сделал попытку поклониться.

– Скажите, Энтони Ли, вы не заметили ничего странного в этом столкновении? – вопрос не был праздным, все-таки авария такого уровня встречается не каждый день.

Китаец опустил глаза в пол, явно прокручивая в голове момент столкновения и ответил:

– К соселению, инспектор, я не запомнил момента, я смосеь новый фильм о Древнем Риме с Кларой Цёлкёсевой, сля процедура омовения молодому сесярю, саспент 30 момент, осень эффектная мусика, и мосьно стукнулься, осень сильно, к сосилению, я нисего расьскасять не сьмогу.

30

Саспент (suspence) – "ожидание" (английский) – сцена, предшествующая развязке, усиленная натуралистическими подробностями спецэффектов, соответствующих техническим возможностям воспроизведения визарда.

– А камеры видео обзора у вас в машине подключены?

– К соселению, – опять начал со своего любимого слова китаец, – только сейсяс понясьно, что такая весь масине нусьная, а такесе сами понимаесе, лисьняя опьсия – больсие зятрати, а денег нет, все ухосит, то сюса-сюся, прямо, как восися. Спасися, за осень хоросее усяссие, осень-осень опасьний сип, – китаец показал глазами на отъезжавшие полицейские кары.

Я кивнул, думая о предстоящем возвращении домой и скорой встрече с Эдосом, и ответил немного невпопад:

– Разобраться с ситуацией, в которой социуму нужна помощь, – это не только моя работа, но и долг Клана, – улыбнулся я, снова вспомнив слова Эдоса, и посмотрел на Петрова. Тот виновато молчал. Он в самом начале пути к званию «Ответственного», и я понимал его робость перед человеком, который состоит в Клане, куда он только мечтает попасть.

О Петров, все-таки, преодолел смущение и выдавил в воздух волновавший его вопрос!

– Скажите, инспектор, вы давно стали ответственным налогоплательщиком? – он кивнул головой в сторону суперкара, говорящего окружающим о моем статусе.

– Давно, – ответил я.

– А когда вы решились сделать первый шаг? – не отставал Петров, интересуясь сроками отчислений доходов в казну социума.

– Сразу, как начал работать страховым инспектором, – продолжал я интриговать Петрова неопределенностью.

– Но, чтобы стать «Ответственным», нужно же не только платить деньги социуму и иметь рейтинги, но и приносить реальную пользу обществу! Вы сделали первый шаг, став работать страховым агентом? А не было ли сомнений? Профессия страхового агента – точно правильный выбор для Клана?

– Я готов поспорить с любым оппонентом, что профессия страхового агента – самая подходящая стезя для «Ответственного налогоплательщика»! – мой рассудок настроился на спор и привычно подсказывал «вехи» будущего диалога, прокладывающих в голове логическую трассу разговора.

– Страховой агент отслеживает тенденции, – я замешкался, никак не получалось подобрать подходящее слово всплывшему образу, – … «причин» страданий людей, и обязан указать социуму, что такой-то путь развития опасен для общества, и нужно с него сойти. Вот, что вы можете сказать про геноткани? Нужный ли это путь для человечества или нет?

– С ними намного комфортнее. Геноткани делают наше существование насыщеннее и интереснее.

– Все, что делают геноткни, а вернее, геноткачи, производящие вещи, так это потакают человеческой ленивой природе, склонной к пьянству и обжорству. Вместо того, чтобы заниматься спортом, люди покупают костюмы с вплетенными генами удавов, тренирующих тело, лежа на диване, сапоги с паучьими железами, передвигающих тела в скотско-пьяном состоянии, или заколки с хамелеоньими вплетениями, которые не снимают, а они каждый день выглядят по-разному. Все вещи геноткачей только для развлечения! Еще хорошо, что оружие не очень удобное и слишком дорогое получается. А то был бы полный набор: развлечения и убийства, и чем мы тогда с вами сейчас отличались бы от черни средних веков, требовавших «хлеба и зрелищ»?! – я тоже смотрел пару серий модного сериала с Кларой Целкощёловой.

– Но ведь достижения генной инженерии – это не только геноткани, но и авалетутограф, позволивший увеличить продолжительность жизни человека! Практически до бессмертия! – Петров вспомнил вечный аргумент сторонников геноткачества.

– Это понятно, но с вашим кругозором инженера, программист Петров, вы, возможно, знаете, что в основе принципа авалетутографа лежат нанотехнологии, широко распространенные в обществе еще в прошлом веке. Да, есть схожесть в технологии генного ткачества и воспроизводства биоматериалов человеческого тела, но говорим мы не о безусловно нужных процедурах восстановления здоровья, а о сомнительном развитии отрасли геноткани, которая не приносит никакой пользы обществу. А только вред нашему здоровью, это я могу показать-доказать хоть кому.

Делать здесь мне было больше нечего, и я задал последний невыясненный вопрос:

– Иван Матвеевич, скажите, откуда у вас сканер биополя, которым вы защищали себя и Энтони Ли от ножа, нападавшего?

Петров снова посмотрел на меня с удивлением и ответил:

– Это по работе, наша фирма, сейчас, сотрудничает с СЭС в создании новых адаптивных программ, сроки сдачи проекта поджимают, вот и приходится, беру работу на дом.

Я снова кивнул и теперь, когда все разъяснилось, окончательно, улыбнулся собеседникам и, попрощавшись со всеми коротким кивком, сел в кар.

– Домой, к розам, – отдал я команду и, полностью удовлетворенный сегодняшним вечером, растянулся с вытянутыми ногами на кресле-диване.

– Входящий вызов с неизвестного номера, с подписью Эдос, – оповестил меня блондин-помощник, – ответите?

– Спасибо, родной, – еще одно слово экс поощрения секретарь заслужил, – запиши номер в категорию личных друзей и соединяй.

– Гошэн слушает, – еле сдерживая радость в голосе, ответил я на звонок.

– Рад задать вопрос, чисто по-дружески, Гошэн.