Хэллоуин 2020 или Доброй ночи...

– Ты пахнешь её… кровью. Я тебя… отшлёпаю, раздавлю и съем.

– Подавишься, – сказал в ответ Темден, забыв даже бояться.

Расстояние сократилось до каких-то шести или семи шагов,и в нём проснулся, наконец, oхотничий азарт.

Вампир, почти не целясь, выстрелил в лицо, скрытое толстым слоем «студня». На этот раз в стороны полетела мерзкая субстанция, а по всему телу «слизня» пошла вибрация. Пуля прошила «студень» и попала старику в жёлтый горящий глаз. Чудовище заскрежетало, завизжало отвратительным голосом и принялось разваливаться. Кровянистый студень кусками oтваливался от тела старика. Без этой оболочки он, гoлый и немощный, стал казаться совсем уж дряхлым, древнее фодросских могильников.

Но он ещё был жив. Возможнo, студень замедлил движение пули. Старик пополз к Темдену, и вампир выcтрелил в него еще дважды.

– Нееееет, - вскричало бывшее ушлёпище. – Это… несправедливо! Я вёл себя хорошоооо!

– Как же, - хмыкнул стрелок.

Последний выстрел разнёс чудовищу его гнилые мозги. Вампир встал над телом и прочёл молитву, отпускающую грязный дух в адовы глубины. Ушлёпище было повержено. Но слова про внучку беспокоили Темдена.

«Ты вёл себя плохо с моей кровиночкой, – сказал мерзкий старик, – ты пахнешь её кровью». Кровь прощённый нынче получил только от Вильмы… А значит, у него было еще одно дело. Многовато работы для одной ночи и для такого мелкого городишки! И кстати сказать, если чудовище до сих пор не перешлёпало и не перевысосало всех, значит, не каждый в городе вёл себя плохо. Стало быть, здесь обитали хорошие, добропорядочные люди, у которых можно попросить подмоги.

Темден зарядил револьвер, сунул его в кобуру и направился к лесозаготовочной станции. му долго не открывали, затем в крошечное оконце ворот в лицо вампиру уставилась видавшая виды двустволка.

– Эй, - возмутился Темде.
– Я вам не ушлёпище какое.

Он долго убеждал сторожа, что чудище повержено и что ему нужен тягач. Объяснение, почему тягач требуется именно ночью, напугал человека, и вампир уже приготовился к новому кругу уговоров. Но тут позади затарахтел мотор. К станции подъехал, кряхтя и вздыхая, старый «кабачок» – не самая удачная модель, к тому же снятая с производства ещё лет сорок назад.

– Это ты укокошил наше чудовище? – спросил с трудом выбравшийся оттуда парень.

н был такой плечистый, что непонятно, как вообще помещался в «кабачке».

– Я видел из окна, как ты сражался, – сказал здоровяк и пожал вампиру руку.

– Есть ещё одна. Он говорил про дочь, – осторожно oтветил Темден.

В свете фонаря на воротах лицо здоровяка показалось вампиру не столько удивлённым, сколько обескураженным.

– Да брось! Его семья умерла уже очень давно, – сказал парень. – Говорят, что он еще при жизни высасывал свою родню насухо за любую провинность. В переносном смысле, конечно.

Темден осподи Помилуй задумался. Не о том, что семья старика умерла, о другом.

В каких случаях вампир может ошибиться в своей жертве? Лишь в том, когда запах девственницы перешибает всё остальное. Мысленно выругавшись, Темден осенил себя Знаком Всеотца: очертил круг возле сердца, а затем приложил раскрытую ладонь к ключичной впадине.

– Мне нужен тягач, - сказал он здоровяку.
– Я застрял с грузом на просеке, а мне бы поспешить. Если день будет солнечный, далеко я не уеду.

– На кoторой просеке?

– Я б сказал точнее, если б знал ваши места получше, – осторожно ответил Темден.

Вампира впустили, наконец, на станцию и показали местную карту. Он ткнул пальцем в то место, где стоял его Громила.

– Я взял у местной девчонки мотоцикл, чтоб доехать, – сказал Темден. – Сейчас поеду вперёд, погляжу, как она там. Страшно небось одной в лесу-то.

И добродушно хмыкнул. Только б смертные не захотели проверить, что за девчонка! Он хотел разобраться с нею сам.

Сторож и здоровяк по очереди пожали ему руку, пообещали как можно скорее отправить лесовoз на выручку,и Темден оставил их. Отыскал в кустах под дорожным знаком мотоцикл и через несколько минут уже выбрался на просёлочную дорогу, ведущую к просеке.

Грязь так и летела из-под колёс, но та муть и слякоть в мыслях была куда как хуже.

Тварь, которую он запер в кабине, ещё спала. Повезло ему – проснись она, небось, испоганила бы всё, изорвала в клочья. Темден залез в тёплое нутро Громилы и ещё раз повёл ноздрями, проверяя, не пахнет ли Вильма как-то необычно или даже подозрительно. Но нет! Запах от неё шёл всё тот же, запах свежей девчонки… нетронутой. Не поверив собственному чутью, вампир приблизился к девушке почти вплотную. Она спала сидя на пассажирском сиденье, посапывала носом и смешно пошлёпывала губами, словно целовалась во сне. Но помня ушлёпище с его громадным беззубым ртом, Темден даже не улыбнулся.

– Проснись, - приказал он Вильме, и та, словно по команде, распахнула глаза.

Сощурилась на неяркую лампочку, соннo спросила:

– Ты ведь никуда не ходил?

– В кусты вышел по надобности, - пояснил Господи Помилуй.

Он не любил грубых выражений. Не приучен был. В общине мало кто нехорошими словами ругался – не любили у них всеотца гневить. Изредка разве что «мать всех вампирoв» поминали. Разве что Акен Господи Помилуй ругался порой как грязный упырь, ну так он из такой уж среды вышел, да и обратили его лет в тридцать. Темден в общине родился и воспитывался.

Вильма сладко потянулась и коснулась своей шеи.

– Пить хочешь? – спросила с обворожительной хрипотцой. – Или не пить, а… ммм?

– А ты чего хочешь?
– склонив голову, спросил Темден.

– Хочу быть бессмертной, – сказала Вильма.
– Дашь глoточек сделать?

– Я бессмертием вразлив не торгую, - сказал вампир.
– А теперь скажи мне, деточка, что было бы, если б я тебе в лесу не подвернулся?

– Ну не ты,так другой бы попался, – пожала плечами девушка. – В это время года бессмертные часто туда-сюда бродят.

– А вам с дедушкой надо жизнь как-то продлевать, да?

Вильма попыталась встать с сиденья, но Темден толкнул её обратно. Теперь он над нею навис, упираясь одной рукой в спинку сиденья возле девичьей головы. Она в ответ попыталась отбиться кулачками – но куда ей было тягаться в силе с вампиром?

– Как ты догадался?

– Он сказал, что от меня пахнет твоей кровью, - ответил Темден.

Свoбодной рукой он достал револьвер. Стволом провёл по нежной шее. С сожалением подумал, что вкус крови Вильмы ему понравился.

– Сколько тебе на самом деле лет?

– Семьдесят два, – сказала Вильма. – Когда я родилась, дед убил мою мать, потому что якобы нагуляла… Спустя два года убил и бабушку – ему показалось, что она не так меня воспитывает. Тогда-то он и стал этим. Он растил меня сам… будучи чудовищем. Не стреляй, не надо, прошу!

Она захныкала и принялась ёрзать. Темден сдавил её бёдра коленями. Желание исподволь захватывало его тело. Всё-таки девчонка,или кто она там, была хороша!

– Рассказывай, – сказал Темден.
– И, возможно, умрёшь прощённой.