Hermana

– Моя любимая внучка! – воскликнула бабушка на итальянском, так как ненавидела все языки мира, кроме родного и любимого. Её даже не смущал факт того, что мы живем в Мексике. С недавних пор она начала ненавидеть Мексику и презирать испанский. И… угадайте, кто выучил испанский и разговаривает только на нем?

Вы, наверно, догадались, из-за кого я поставила кавычки. Отрываться с ней значит наблюдать. Мне только бинокля и камуфляжа не хватает.

– Капо, – приветствую я её, даже не смотря в её сторону. Уверена, что за это мне прилетит.

Кстати, мне не особо повезло с бабушкой. У остальных бабушки вяжут, готовят, делают запасы на зиму или хотя бы курят и ловят кайф; а моя… Капо Семьи Инганнаморте. Капо – это Босс всего и вся в Семье. Боже, кто позволил этой тиранше прийти к власти? А, видимо, тираны вроде неё.

Я в мафии всего лишь два года, но уже готова убить себя. В свои семнадцать я повидала многое: смерть, море крови, пытки. И, знаете, я держусь еле-еле. Если бы не мой брат, цветы дарили бы моему трупу и я бы не смогла сказать «спасибо».

– Что ты здесь делаешь в столь поздний час?

Периферийным зрением я вижу как она оценивает мой наряд и недовольно поджимает губы.

– Выглядишь как… Иисус, я в твои годы одевалась скромнее.

– Брось тонкие намеки на мою проституцию, бабушка. Достала с этим.

Она дернула меня за локоть и прошептала мне на ухо:

– Давно твоя голова вазу не чувствовала? Не будь мы на людях тебя бы снова увозили в машине скорой помощи. Ведь моя внучка слабее, чем выглядит.

Я сглотнула. Ну, что можно ответить на такое? Колкостью?

Взгляд Анхелы опустился на правую щеку.

– Хотя есть человек, который старается над твоей выносливостью так же как и я, – гордо заявляет она, смотря на синяк, который мне так и не удалось скрыть.

Это бабушка так Роберто гордится. К сожалению, он оказался не таким милым и славным, как показался при первой встрече. Теперь он меньше улыбается и больше злиться. А эта злость выходит на мне. Сколько бы я не давала отпор, он оказывается сильнее. Мои способности Головореза здесь ограничены.

Стыдно признавать, но я боюсь его.

Я думала, что он не будет как эти монстры, но Роберто худший из них. Если снять мою кофту, то на спине можно увидеть ожоги и порезы, оставленные им. Если вскрыть мою голову, то можно увидеть покалеченный мозг. Если вскрыть всю меня, то вы не сможете даже разглядеть мою душу.

Я и так была изранена пытками и убийствами, а теперь и он… Два месяца… два месяца я терплю его.

Не подумайте, о том, что я какая-то дурочка или терпила, что люблю его и зависима от него. Нет. Боже упаси.

Я обращалась к Анхеле и просила – нет! – молила разорвать помолвку. Говорила, что умру рядом с ним. А она сказала ласковым голосом, который я услышала впервые:

– Мередит, потерпи. С кем не бывает. Мужчинам в нашем мире разрешают и не такое.

Так что пока Роберто пирует на мне, я пирую, разрабатывая план его убийства.

К сожалению, без тщательного плана невозможно незаметно убить будущего Капо Гвидиче. С этим нам помогает его брат Дамиано.

Мы должны встретиться через пять минут в одной из комнат. Если, конечно, Анхела соизволит меня отпустить.

– Ушла от одного тирана – нашла другого, – улыбнувшись, я выдернула руку. – Это моя суперспособность, abuela 12 .

Её глаза заполыхали огнем.

Цвет глаз, к сожалению, у нас одинаковый зеленовато-серый, но в остальном мы отличаемся: волосы у меня прямые, чуть ниже плеч и практически черные, а у неё короткие и перекрашены в блонд, чтобы скрыть седину. Благодаря папиным генам у меня светлая кожа, тогда как она смуглая.

Она ненавидит эти отличия, так как считает меня своим продолжением. А её продолжение должно быть похоже на неё.

12

(испан.) Бабушка.

Вот покрасилась бы она в черный, прибавила бы к нашему сходству процентов десять.

Оставив её, я спустилась вниз и попыталась найти в этой толпе Аманду. Это было легче, чем я думала. Она была у барной стойки.

– Выглядишь так будто у тебя завтра свидание с гильотиной, – перекричала музыку моя подруга.

Я усмехнулась.

– Где Кордеро?

Она посмотрела влево, потом вправо и ухмыльнулась:

– В женском клубе.

– Оу, мы думаем об одном и том же?

– Пойти и разрушить его шансы на хорошее времяпровождение?

Я кивнула, и мы направились к нему через толпу.

Кордеро сидел в окружении красивых девушек. Настолько красивых, что дух захватывало и просыпалась зависть.

Они о чем очень увлеченно разговаривали.

Аманда села с одной стороны, а я с другой.

Поначалу мой друг не заметил нас, но потом он перестал улыбаться и повернулся ко мне с мольбой в глазах.

– Не говори что пора, – прокричал он.

– Прости, – сказала я, не ощущая угрызения совести.

Он что-то прошептал одной, потом – другой. Девушки мило улыбнулись ему, встали и ушли.

Мы сели поближе.

– Вы всегда так делаете, – заныл он. – Всегда! У меня намечается что-то веселое, а вы как будто чуете это и сразу портите. Ну, что вы за друзья. Я хочу отдохнуть от Анхелы и её заданий, а тут появляется её внучка с её глазами, – Кордеро посмотрел на меня и скривил рот. – Жутко.

Я рассмеялась и открыла глаза пошире.

– Смотри в них внимательно.

– Только не это!

– Ребята, он ждет нас, – услышала я голос Аманды сквозь наш с Кордеро смех.

Дамиано здесь.

Моё сердце забилось быстрее.

Понимаете, я влюблена в Дамиано с 15 лет. Меня поразили его современные взгляды на жизнь, харизма, очарование, но самое главное – глаза.

Когда он смотрел на меня – так внимательно, чутко – я чувствовала свою важность, чувствовала, что интересна кому-то. Его зрачки расширялись, когда я что-то говорила. Даже если это была простая болтовня, я видела, как ему нравится слушать меня.

В такие моменты я думала, что… нравлюсь ему в ответ.