Хей, Осман!
Шрифт:
В этот раз принесли весть такую:
– Битва! Там, на равнине большой широкой битва идёт!..
Глянули старики глазами красными сощуренными.
– Что?
– сказал один из них. — Надо сниматься и уходить подальше от здешних битв!
Сгрудились люди. Невидимая, туго натянутая сеть ожидания раскинулась над людьми на воздухе вольном. Выскочил перед всеми решительно Тундар.
– Старики нашего рода! Вы будто позабыли, что у нас есть глава, наш вождь, предводитель наш Эртугрул! Вы будете говорить, какие нам сотворять деяния! Как будто мы обезглавлены и некому вести нас вперёд!..
Молодые воины закричали, одобряя слова Тундара. Но продолжить речь свою он не успел; вырвалась из девичьей стаи красавица - волосы под шапку мужскую войлочную спрятаны - взмахнула рукой - та
– Слушайте его, все слушайте! Он говорит верно. Мы все - не беспастушное стадо, есть у нас вождь-предводитель! — И вдруг щёки её румянец стыдливости озарил, она смолкла на мгновение, но тотчас ободрилась и выкрикнула звончее прежнего: - Эртугрул!..
И подхватили многие голоса кликами:
– Эртугрул!..
– Эртугрул!..
– Эртугрул!..
Вышел вперёд Эртугрул - усмешка на лице ярком - Эх, друзья и родичи мои! Мы пришли в эту землю, а здесь война. А мы не пусторукие, у нас оружие в руках. Бежать - постыдно! Уж сколько бежали мы и предки наши. Хватит бежать! Вступим в битву, чтобы сделаться наконец храбрыми!
– Да на чьей стороне вступим?
– спросил старый сокольник, дед красавицы, невесты Эртугрула.
– Нам на этой земле долго, быть может, пробыть придётся!
– заговорил один из ближних воинов Эртугрула. — Что здесь происходит, мы не знаем покамест. Потому надобно нам поддержать здешних победителей!
Молчание пало. Разумными были сказанные слова, но не хотелось соглашаться!..
– Нет, — отвечал на эти слова Эртугрул.
– Мы придём на помощь тем, которых побеждают! Мы, как Хызыр [73] бессмертный, будем защитниками преследуемых. В самый тяжкий для них день придём мы на помощь! Мы будем народом храбрецов!..
73
...Хызыр...
– Вариант: Хызр, Хадир, ал-Хидр - один из любимых героев исламского фольклора и книжной традиции; часто изображался в виде мудрого белобородого старца, бессмертного, бродящего по земле и творящего добро.
И тут вступили в спор и разведчики, так и не спешившиеся.
– Я видел монгольские шапки на Тех, что одолевают в этой битве!
– Я шлемы видел, какие надевают монголы в битвах!..
– Монголы побеждают!..
Могучее грозное «Нет!» вырвалось разом из многих глоток...
– На монголов!
– крикнул Эртугрул.
И ответом ему прозвучало:
– Эвет!
– Да, так! Да будет так!..
Полетели всадники, помчались воины на конях...
Те, которых побеждали, выстроились дугообразной линией и стояли тремя крыльями. Монгольские воины напали на правое крыло. Однако их скоро отбросили и пустились вдогонку. А монголы действовали своим обычайным старым порядком: заманили, окружили и пошли рубить, колоть и резать... И вдруг в битвенный шум, в гром воинских барабанов и крики битвы ворвались неведомые всадники, натянули тетивы луков, сабли вскинули. И ещё только они явились в битве, а уже закричали, ободряя друг друга кликами:
– Ничего не бойтесь!..
– Не отступайте! Не бегите!..
– Враги бегут!..
– Монголы бегут!..
– Мы побеждаем! Мы побеждаем!..
И — чудо! Так воздействовали клики эти бодрые, что ободрились те, которых монголы почти победили. Дружно, заодно с помощниками неведомыми поднялись, вскинулись на врагов, топтали конскими копытами...
И вот монголы побежали, показали спины. Побежали, отступили.
Завершилась битва. Предводитель побеждённых, преобразившихся в победителей, спешился, окружённый пешей свитой. Обернулись к неведомым помощникам. А те подходили, тоже пешие, ступая широко ногами сильными, обутыми в простые сапоги. Головы вскинуты - в шапках-бёрк из волчьего меха, в шлемах войлочных... Многие и без кольчуг - одними лишь рубахами из толстой шерсти защищена грудь... Руки опущены. Размахивают - каждый - правой рукой воинственной - держат луки, боевые топоры, копья и сабли...
Впереди шагал человек,
молодой ещё, лицо обветренное, такое смуглое, потемнелое; глядит человек открыто и простодушно...А перед ним, видно, что правитель строгий со свитой...
– Ты кто? — вопросил правитель этот и засмеялся вдруг...
Молодой воин тряхнул головой:
– Я - Эртугрул из племени кайы!..
– Ты стал моим Хызыром, благодарю тебя. Ты, должно быть, кочевник, волосы твои заплетены в косы...
– Да, - отвечал Эртугрул, - я кочевник и народ мой пасёт стада!..
– А дружина твоя - тубур [74]– хороша и храбра! Я бы не отказался иметь подобных воинов...
– А ты скажи мне своё имя, господин мой! Я вижу твою знатность, ты высокого рода!..
Правитель помолчал и поглядел на Эртугрула пристально. Затем сказал так:
– На призыв наш к Аллаху о помощи - Аллахуэкбер!
– ты нам послан! Я желаю повести с тобой беседу, но прежде...
– Он усмехнулся.
– Прежде я желал бы разделить с тобой трапезу! Ты спрашиваешь о моём имени? Перед тобой султан Алаэддин Кейкубад, сын Кейхюсрева [75] , владетель цветущей державы...
74
...тубур... — Отсюда и известное нам слово «табор».
75
...Алаэддин Кейкубад, сын Кейхюсрева... – См. примечание 39.
Эртугрул поклонился, коснувшись кончиками пальцев опущенных рук до кончиков своих сапог. И сказал, распрямившись, такие слова:
– Если ты, владетель-султан, хочешь дать мне, усталому после битвы, пищу, дай пищу и моим воинам!..
И по приказу султана приготовили много баранины, варёной и жареной. Загорелись огни под котлами. Воины султана и Эртугрула насыщались вместе.
И султан подал знак Эртугрулу и тот пошёл за ним в палатку-шатёр. И принесли хорошее дорогое угощение; такую еду, каковую не видывал прежде и не пробовал Эртугрул. Куропатки и рыба сварены были в вине, приправленном всевозможными пряностями; свежие хлебы круглые были так душисты и тонки, что могли показаться тонкими платами для девичьих рук нежных; а напитки в кувшинах благоухали сладостью. И султан указал гостю место против себя. А Эртугрул смотрел, как ест владетель, и следил за его движениями, и подражал его движениям. И некоторое время ели в молчании. И Эртугрул не нарушал молчания, ожидая, чтобы султан заговорил первым.
И султан начал беседу с тех своих слов, с коих и прервал её.
– Твои воины хороши, - повторил.
– Я бы хотел иметь подобных в своём войске.
– Честь - помогать торжеству справедливости, - отвечал Эртугрул тихим голосом. Он взял двумя пальцами маленький тёмно-зеленоватый плод и поднёс ближе к глазам.
– Ешь, не опасайся!
– Султан усмехался.
– Это оливка [76]– румское лакомство. Румы издавна, уже много столетий сажают оливковые деревья, собирают плоды, вымачивают их в уксусе и едят...
76
...оливка...– Оливка (маслина) - вечнозелёное дерево или кустарник. Плоды этого дерева-кустарника издавна употреблялись в пищу древними греками.
Эртугрул быстро сунул оливку в рот, лицо его выразило отвращение; однако он разжевал и проглотил под взглядом султана, как ни странно не выражавшим насмешки.
– Не так вкусно, да?
– спросил султан, и голос его был серьёзен.
– Если бы не ты, а кто другой дал мне это, я бы выплюнул!
– Эртугрул потёр ладони о колени, обтянутые грубыми кожаными штанами.
– Если ты хочешь здесь жить, надо тебе полюбить и здешнюю пищу! На самом деле это очень вкусно, только привыкнуть надо.