Химера
Шрифт:
Красота, которую нельзя измерить или украсть, чтобы унести с собой. Ей можно лишь любоваться… Прекрасные воспоминания на всю оставшуюся жизнь.
И вновь это странное чувство, грызущее изнутри… дежавю… Я уже видел этот город. Не с этого места. Не этими глазами. Не в этой жизни. И не в таком виде.
Тогда его трудно было назвать мегаполисом, и к тому же прекрасным… Дома еще не скребли небеса. Кварталы города не уходили к линии горизонта и не растворялись в скоплениях смога. Да и дворцов столько еще не построили… В те времена Париж не благоухал чудесными ароматами. Воздух пропитывала гниль отбросов и смрад испражнений.
В кармане раздался телефонный звонок, и я вытащил трубку. Хоть кто-то вспомнил обо мне… На экране замерцали цифры «+49711111…» Все равно придется ответить, хоть номер и незнаком.
— Да!
— Привет, это Настя! — раздалось из трубки, и душу пробрала волна счастья и тепла при звуке родной речи.
— Привет! Рад тебя слышать, хочу поблагодарить за…
— Сейчас не время, выслушай меня, — перебила Настя. — У меня неприятные новости для тебя. И для нас всех. Рихтер мертв, — добавила она монотонным и безучастным голосом.
— Как мертв? — переспросил я, сбрасывая радость с лица.
— Обычно. Все люди смертны.
— А подробней можно?
— Кровообращение Рихтера остановлено из-за нарушения работы фиброзно-мышечного органа, вызванного грубым вмешательством посторонних колюще-режущих предметов в целостность защитной оболочки тела. Функции мозга полностью прекращены и не подлежат в настоящий момент времени восстановлению. В организме начались необратимые процессы, абсолютно несовместимые с нормальной жизнедеятельностью.
— А попроще… — сорвался я на Настю и ударил кулаком в бронированное стекло.
— Естественная жизнедеятельность организма прекращена. Ему вырезали сердце. Он ездил к кому-то по делам. Там все и произошло. Тебе важны данные о месторасположении объекта?
— Нет! Дьявол! — выругался я. Хотел задать еще один вопрос, но в трубке раздались короткие гудки.
Я рухнул на пол. Все опять зря… Я не смог спасти Рихтера от смерти. Попытался перезвонить, но услышал «набранный вами номер не существует…»
— Месье, вам плохо? Может, я могу вам помочь? — послышался едва различимый мужской голос.
— Нет, все хорошо… Лучше уже не будет… Или не было…
Глаза закрылись и утонули в темноте. Рука сама поползла к висящей на шее серебристой фигурке. Она гневно пульсировала, выбрасывая в тело колкие разряды…
Тяжелые веки с трудом приподнялись, царапая пересохшие роговицы глазных яблок. Пространство полностью обнажилось. Из ряда вон выходящее зрелище…
Странно не то, что я видел, а как именно. Начну с того, что картинка была черно-белая, но только на первый взгляд. Чем дольше я всматривался, тем ощутимей понимал, что для меня это не просто сочетание черного, белого и их смеси, а нечто большое. Я различал миллионы оттенков серого и мог безошибочно сказать для каждого цвета название. Но от вложенного в них смысла я был по-прежнему далек. Конечно, на этом странности восприятия не заканчивались…
Мир перед глазами теперь не ограничивался рамками видимого обзора, а проникал в разум сразу весь без остатка. Складывалось ощущение, что сферическая панорама
без особых проблем укладывается на плоскость. Я видел одновременно все, что передо мной, под ногами и над головой. Независимо от того, в каком направлении смотрел.Самое необычное то, что для того, чтобы оценить форму и объем любого предмета, мне необязательно было к нему приближаться. Достаточно посмотреть на него, и он любезно разворачивал свою подноготную в любом удобном масштабе.
Игры с раскрытием новых возможностей продолжались недолго. Через несколько десятков секунд мозг пронзила невыносимая боль. Изображение застыло в статичной картинке. Мысли прекратили движение, увлекая за собой и бессознательные рефлексы. Тело окаменело, потеряв даже элементарную возможность дышать. Слишком большой поток цифровой информации забил и сжег все резервы разума. Не пощадил даже оперативную память, необходимую для жизнедеятельности. Темнота сожрала все, оставив лишь мигающий белый курсор в левом углу…
Яркий свет из ниоткуда и бросок в никуда… Теперь вернулся естественный я и такой же обычный трехмерный мир. Ограниченный, несовершенный, нелепый… Но он мой! С одним важным «но»… Кто-то или что-то помогало мне видеть его таковым. Оно приютило мою песчинку разума в своем хранилище знаний. Необъяснимое, бесконечное нечто… Абсолютно черное, словно космическая дыра, возникшая в результате гравитационного коллапса материи. В нем теплились лишь огрызки высшего разума. Темная липкая злоба поглотила его. И это была самая страшная злость. Она выращена на ненависти к самому себе.
Попытался поднять руку, и она послушно откликнулась. Приблизилась к лицу и меня обуял страх… Звериная лапа. С острыми когтями длиной в пару-тройку дюймов. Они отливали блеском полированного металла. Конечность покрывала зализанная грязно-серая шерсть. На ней виднелись застрявшие куски чужого мяса, источающие зловоние трупной гнили. Я прикоснулся к лицу и нащупал ровные ряды клыков, словно у саблезубого тигра. Провел по телу — везде была эта мерзкая шерсть… Что я такое? Где я, черт меня побери? Мозг отказывался воспринимать…
Несколько больших глотков воздуха, и паника исчезла без следа. Я совершенно спокоен. Я уже это проходил. Разум опять попал в чужое тело. Все как обычно… Только теперь я не человек… Мне лишь нужно не мешать. Слушать нечто и делать то, что оно говорит.
Взгляд заскользил по окружающему пространству чужой планеты. Безжизненная пустыня из утрамбованного песка изменчивой палитры и разбросанных в беспорядке смольно-черных столбов неоценимой высоты. Ни одной травинки или кустика. Никаких тебе неведомых зверушек или мутантов.
На кислотно-салатовом звездном небе плыли с нереальной быстротой три спутника, похожих формой и размерами на луну. В течение пары минут спутники сходились по необъяснимым орбитам в точку и разбегались, чтобы вскоре встретиться вновь. Красная, синяя и золотисто-желтая луна. Галлюциногенный рай со светопреставлением.
Нужно разведать обстановку! Я сделал первый шаг, но тут же запнулся об обработанный камень. Это был правильный гексаэдр, который зачем-то валялся в ногах. На его грани нанесены непонятные символы… или знаки. Они напоминали глубокие следы от когтей. Я уселся обратно на песок. Тщательный осмотр ничего не добавил в понимание того, что это такое. Лишь одна незначительная деталь… Чего-то явно не хватало в рисунке на одной из граней.