Химера

— К счастью для вас, вашего ордена, вы оказались ни при чём.

Винсенто молчал. Он бы кивнул, но не мог пошевелиться.

— Я не буду играть в ваши игры. — холодно сказала Камилла — Не буду пить святую воду, есть чеснок, проверять очередной артефакт, который принесёт очередной гонец. У вашего ордена есть заклинания. Все они скажут, что я человек.

Камилла замолчала и выпила содержимое бокала, поставила на стол. С края стола она взяла несколько листков пергамента.

— Когда он вернётся на свой пост, вы продолжите свою игру. Дальше будете пытаться убить его, и продолжать верить в свет, который очистит всё. Но я буду говорить с вами лишь по делу.

Она выбрала из пачки несколько листков, и прочитала их. Затем протянула их Винсенто.

— Тебя зовут Винсенто. — сказала она. — Ты прибыл сюда впервые. Ты из Третьей Инквизиции. Ваш орден пытается изжить древнего вампира, известного как Крейтон. Крейтон скрылся от вас. Вы желаете получить помощь. Здесь несколько мест, в которых он может быть. Я разрешаю взять эти листки.

Чуть дрожащей рукой Винсенто взял листки.

— Иди. Твои дела здесь завершены. Твой орден передаст плату обычным способом. Пусть не пытаются меня обмануть.

Повисла тишина. Винсенто сидел неподвижно. Пауза затянулась.

— Выйди за дверь. — скомандовала Камилла — Потом я разрешаю действовать самостоятельно.

Винсенто встал. Медленно, неуклюже подошёл к двери. С трудом, у самой двери, остановился, попытался изобразить поклон. Дверь приоткрылась, и он вышел наружу. Там, за дверью, он осел на землю, и долго переводил дух.

Камилла откинулась на кресло и продолжила пить странное вино из хрустального бокала, когда шкаф около одной из стен отодвинулся в сторону. На стене вспыхнула светящаяся линия, и там открылась скрытая дверь. Из неё вышел Алахард — величайший архимаг человечества. Он будто сошёл со страниц сказки о магах — с белой бородой, он был одет в расшитую звёздами и магическими письменами мантию. На голове его была широкополая шляпа, а в руке он держал свой посох — с набалдашником из светящегося драгоценного камня. Он выглядел усталым.

— Мой брат? — Камилла недовольно повернулась к Алахарду. Она чуть хмурилась.

— Он не потерял себя, и продолжит существовать. — устало сказал Алахард, и задумчиво оглянулся на дверь.

— Жить. — предположила Камилла.

— Можно сказать и так. — неохотно согласился Алахард.

Пауза.

— Он станет прежним? — Камилла уставилась на Алахарда кровавыми глазами.

Алахард тяжело вздохнул. Он подошёл к столу, и сел в правое кресло.

— Может быть, угостишь старика? — сказал Алахард, и кивнул в стороны бутыли. — Я узнаю этот аромат.

Снова повисла пауза. Потом Камилла встала, взяла из шкафчика ещё один бокал, и поставила на стол. Она молча пододвинула бокал и бутыль к Алахарду. Маг покачал головой, и налил себе вино сам. Он поставил свой посох на пол, и посох замер, встал вертикально, без опоры. Алахард медленно отпил из бокала.

— Мой брат. — напомнила Камилла. Алахард снова вздохнул.

— Эффект… — задумчиво сказал он. — эффект на Кармине был как от мощнейшего проклятья. Проклятья без магического отпечатка. Такой, как он…

— Человек. — сказала Камилла. Маг нахмурился и покачал головой.

— Когда-нибудь я узнаю, как вы это делаете. — сказал недовольно Алахард. — Такой "человек", как он, должен был погибнуть от него. Я остановил процесс, и теперь он медленно приходит в себя.

— Как долго? — спросила Камилла.

— Месяцы, может больше. Он накопит силы и вернётся сюда, и будет снова насмехаться над несчастными инквизиторами.

Камилла фыркнула.

— Без этих "несчастных" мир стал бы лучше. "Свет очистит всё".

Она с раздражением оттолкнула бокал от себя. Он покачнулся, чуть не упал. Алахард, после паузы, заговорил.

— "Свет очистит всё", скажет один, и поможет кому-то в нужде. "Свет очистит всё", скажет другой, и убьёт того, кого сочтёт тьмой. Одна вера, разное действие, разный результат. Стоит начать воевать с фанатиками, и ввяжутся в неё те мирные люди.

— Предлагаешь ли ты ничего не делать, "Алахард Великий"? — нахмурилась Камилла.

— Я живу очень давно, — сказал Алахард, — Меня связывают клятвы, обязательства. Но за всё это время, я не нашёл абсолютно правильный путь.

Камилла посмотрела на Алахарда.

— Есть я. Есть мой брат. Есть те, кто пытается нас убить. Те, кто становятся на нашем пути.

Алахард задумчиво кивнул и продолжил:

— И есть те, кто вам помогает. Это один из возможных ответов.

Алахард встал.

— Наш мир не так прост, как кажется. Почему эльфийские маги не покидают свой лес? Почему все драконы селятся на одной территории? Почему демоны нападают лишь на приграничные земли?

— Ты говоришь загадками, маг. — сказала Камилла.

— Возможно. — пожал плечами Алахард. — меня ждут на собрании. Я сделал всё, что мог. Дальше Кармин будет восстанавливать себя сам. Как "человек".

Камилла кивнула.

— Тридцать этажей вниз. Ты знаешь это место, маг. Но зачем тебе учить других? Ты стал сильнейшим.

— Лишь среди людей. — ответил Алахард и направился к выходу.

Архимаг вышел, беззвучно закрыв массивные двери за собой. Камилла долго смотрела ему вслед, потом отправилась в секретный проход — туда, где лежал её брат. В пустом кабинете повисла тишина. Потом с хлопаньем крыльев с потолка спустились летучие мыши, обхватили забытую бутылку с вином на столе, и утащили её вверх. Вскоре под потолком раздался радостный писк.

Винсенто долго сидел под дверями, и приходил в себя. Он не принял помощь от Элмона, не стал звать повозку. Он не отреагировал даже на прошедшего мимо Алахарда, лишь машинально отметив его присутствие. Он усомнится потом, действительно ли он видел Алахарда Великого, Всемогущего, Непревзойдённого и будет думать об этом всю дорогу до ордена. Он забудет забрать свою бомбу у ящера и та останется, став "сссувениром", и пополнит коллекцию забытого инквизиторами оружия.

Когда Винсенто вернётся в орден, и перескажет события, в записях появятся новые заметки про Камиллу: "Очень сильный менталист. Воздействие незаметно, защитный амулет бессилен. Называла попытки устранить Кармина игрой. Ни в коем случае не злить".

Кальварусу нашли паланкин. Двое стражников смогли отнести его к собранию, не упав с лестницы. К неудовольствию Кальваруса, один из них оказался слишком разговорчивым, и всю дорогу пытался рассказывать байки. Чтобы "его магичество" не заскучало.

"Вы бы к лекарю нашему обратились, ваше магичество", "он у нас сильный, ваше магичество". "Одного из наших грифон прокусил, чуть не на сквозь, ваше магичество", "Так он всё залечил, правда шрам не свёл". От постоянных "ваше магичество" у Кальваруса разболелась голова и на собрание он прибыл в скверном настроении. "А назад вы как, ваше магичество?", спросил тогда стражник. Кальварус предложил золотой, если стражники за ним вернуться. И ещё один, если они это сделают молча. Это помогло. Стражник молча отсалютовал, и Кальварус зашёл, наконец-то, в зал, где проходило собрание магов.