Хищная слабость.

«Все, что не делается, то к лучшему», - подумала я про себя.

Внимательней всмотревшись в свое отражение, я оценила свой внешний вид. Не скажу, что я особо нарядилась или у меня был новый макияж, но я действительно выглядела как-то по-другому. На лице сияла улыбка, и это мне очень шло.

Все, что не делается, то к лучшему.

Никогда бы не подумала, что можно быть такой счастливой, не смотря на курьезность сути. Я откинула в сторону, все непозволительные поступки Кая. Я смирилась с тем, что он ни больше, ни меньше, как убийца. Сумасшествие какое-то, но это правда жизни. Мне вспомнились слова Криса, когда он говорил про то, что влюбленный человек, закрывает глаза на все плохое. Он принимает своего возлюбленного со всеми его изъянами. В точку. Как же он был прав.

Кстати, о Крисе.

Все это время, он провел в гостях у Дженни и не заметил моего отсутствия. Как и того, что машина припаркована иначе, как была прежде. Мне нравиться такой Крис – витающий в облаках, с полной убежденностью, что его племянница прилежно сидит дома и делает уроки. Знал бы он, что на самом деле, она гуляет с вампиром – танцором, который мечтал о ее смерти, то моментально бы поседел.

Первый урок начался не радужно. Все люди, которых я хотела увидеть отсутствовали. Мейсон заболел, и не мог порадоваться за меня, узнав, что между мной и Каем теперь нет ненависти. И почему-то отсутствовал сам Кай, что расстраивало больше всего. Я так ждала его. Надеюсь, остальные уроки он не пропустит. Даже пустующее место Раша не обрадовало. Если бы он пришел, тогда бы я могла убедиться, что его память стерта, и он ничего не помнит. А так, я прибывала в небольшом напряжении.

Может, как раз сейчас, Кай разбирается с Рашем, и поэтому они не пришли? Но почему, не предупредил меня?

Уроки закончились, но никто так и не появился. Я сгрызла весь карандаш, прибывая в беспокойных раздумьях.

По дороге домой, я разбирала наш последний разговор с Каем. Он был чем-то озадачен, расстроен. Но он же не мог обидеться на меня, не объяснив причину? Это вообще на него не похоже. Из-за образовавшейся каши в голове, я совсем забыла, что должна была проведать Мейсона. Мне пришлось отправить ему смс с извинениями, объяснив свой поступок, вдруг неожиданно появившимися делами.

Дома я была одна. Видимо, Крис и Дженни снова посетить ресторан или кино. Такими темпами, они пропустят мое совершеннолетие и выпускной. Хотя, кто я такая, чтобы судить их? Мне и самой хотелось навсегда уединиться с Каем и позабыть обо всем другом.

До самого вечера, я не находила себе место. Я ждала Кая, но он так и не пришел. Мне ничего не оставалось делать, как лечь спать. Так, я хотя бы могла на время забыться от тревожных чувств.

Следующий день начался в таком же режиме. На уроках, я просидела в одиночестве, каждый раз обольщаясь, когда дверь кабинета открывалась и разочаровываясь, когда входил не Кай. В сердце закралось плохое предчувствие. Может быть, с ним что-то случилось? Уже такое бывало, что он пропадал, но ведь тогда у него была причина – он творил ужасные вещи.

Я снова прибывала в прострации. Мои уши не воспринимали голоса учителей и одноклассников. Мне хотелось спрятаться ото всех, и никого не видеть. О чем мне разговаривать с ними? О бытовых проблемах? Или о том, что их кот нагадил в тапочки? Или может, поделиться с ними своими переживаниями? Думаю они не готовы к этому. Я сама себе удивлялась, как же быстро мне все это удалось переварить.

После школы, полная отчаяния, я решила проведать Мейсона, это хоть как-то должно меня отвлечь от печали. Зои провела меня в комнату к другу, и удалилась делать чай с бутербродами.

Мейсон лежал в привычной для него позе и делал обрезной маникюр.

– Ты уверен, что еще чувствуешь себя плохо? – я села на табурет у кровати, где Мейсон лежал. И выглядел, он вполне здоровым.

– Да, я немного преувеличил, когда сказал, что меня рвало, - признался он. – Но живот действительно крутило. Сильно.

– Ты неисправим, - я покачала головой.

Мейсон с самого детства фальсифицировал свои болезни. Он любитель закрыться в своей комнате и бесконечно просматривать сериалы. Даже не знаю, как Зои до сих пор ведется на это.

– Как дела в школе? Что нового? – спросил Мейсон, манипулируя пилочкой для ногтей.

– Молли вернулась после больницы и выглядит неважно.

Сама не понимаю, почему решила рассказать именно это. Видимо, заводить разговор на другую тему, пока не хватало смелости.

Мейсон навел на меня пилочку.

– Так ей и надо! Надеюсь, что ей сломали нос, и теперь, он срастется в мерзкой горбинке. Такой большой, что на Хэллоуин, она будет первой среди уродцев.

– Жестоко, - я пожала плечами.

Мейсон отложил в сторону маникюрные принадлежности.

– У меня кое-что есть для тебя, - сказал он, достав из-под подушки, синюю коробочку с эмблемой фотосалона. – Подумал, что тебе это понадобиться.

Я открыла крышку коробки:

– Это мой отец?

Я достала рамочку, в которую была вставлен снимок моего отца. Тот снимок, который висел у меня в школьном шкафчике.

– Девушка из фотосалона отреставрировала ее и пропустила через ламинатор. Так что, теперь, можешь брать ее с собой в бассейн, - шутил он.

– Господи, Мейсон. Спасибо тебе огромное.

– Я боялся, что этим смогу расстроить тебя. Лишнее напоминание, все дела…

– Нет, это очень здорово. Правда. Мне нравиться. Поставлю ее рядом с портретом мамы.

Мне действительно было очень приятно. Это фото, единственное, что у меня осталось в память об отце. И теперь, когда я в глубине души его простила и решила разыскать, это было очень трогательным жестом со стороны Мейсона.

– Долго еще будешь симулировать свое отравление? – спросила я, убирая подарок в рюкзак.

– Еще пару дней. В следующем сезоне «Модниц» целых двадцать две серии. Думаю, этого времени хватит, чтобы досмотреть сериал.

Я не сдержала смех.

– Если решишь стать киноманом, то диагностирую себе онкологию. Сможешь навечно прилипнуть к экрану.

– А это идея, - подержался он.

В комнату зашла Зои, и принесла поднос с бутербродами, а от чая мы отказались.

– Нужно быть бессмертным, чтобы есть то, что готовит эта женщина, - Мейсон с подозрением поглядывал на поднос.

Я старалась не обращать внимание на неприятное, кольнувшее меня чувство, появившееся при упоминании о бессмертии. Меня снова окунуло в тоску по Каю. По моей реакции, Мейсон понял, что его слова меня затронули.

– Я что-то не так сказал?

Я затрясла головой.

– Нет, все нормально, - мне пришлось взбодриться.

– Софи, ты вот-вот расплачешься, и дело точно не в бутербродах, так ведь? Я слишком хорошо тебя знаю, так что выкладывай.

Мне нужно было выговориться, поделиться этой тяжестью с кем-нибудь, но я не знала с чего начать.