Хищная слабость.
Шрифт:
Лежа в своей комнате, глядя в потолок, я буквально чувствовала, как невидимой пилой, от меня медленно отрезают по кусочку. Завтра просто не наступало, все дни слились в один серый день «без него».
Методом Мейсона, я несколько дней не выходила из дома, сославшись на плохое самочувствие. Я действительно чувствовала себя ужасно. Меня мучила бессонница, и никакие таблетки снотворного не спасали.
Со временем, мне все же пришлось начать посещать школу, и это было скверно. Все напоминало мне о Кае, когда другие, о нем ничего не помнили. Он умудрился стереть себя из памяти у целой школы, а меня заставил
Для меня это было невозможным. Любое движение – огромная работа. Мне хотелось замереть в одном положении, и чтобы весь мир забыл про мое существование, точно так же, как забыли о Кае. Вести беседу с Мейсоном, так же было затруднительно, потому что обходить моменты, связанные с Каем, оказалось великой задачей. Что говорить, когда общение с Крисом и Дженни было непосильным трудом. Возвращаясь из школы, мне стоило больших усилий, каждый раз натягивать улыбку на лицо.
То, что обычно развлекало меня, воодушевляло, успокаивало и умиротворяло, исчезло из моей жизни. Друзья, кино, вечеринки, - потеряли былое очарование. Я просто медленно увядала.
В какой-то момент, до меня достучалось слабое благоразумие, и я поняла, что так больше нельзя. Сердце требовало перемен, а душа шепотку радости. Я решила прогуляться по вечернему городу, чем сильно обрадовала Криса. Он сильно переживал за меня, что добавляло соли на рану. Я вела себя эгоистично по отношению к нему, когда решила уйти в себя. Звать Мейсона с собой на прогулку я не стала. Он стал замечать, что я отдалилась, но клянусь, я обязательно реабилитируюсь и восстановлю наше общение. Я всеми силами попытаюсь быстрее оправиться.
Я обула кроссовки, схватила теплую кофту, висевшую в шкафу, и вышла на улицу. Я не стала продумывать свой маршрут, решила идти, куда глаза глядят.
Уже была середина октября, и воздух отдавал морозцем. На деревьях еще оставалось немного листвы, а опавшая, украшала тротуар. Меня обдало холодом. Возвышающиеся надо мной деревья, переплетались ветвями, издавая шорохи – это было похоже на шепот, но мне не было страшно. Мне было все равно. И, шагая по аллее, я начала чувствовать, что потихоньку прихожу в себя.
Я не торопясь шла по черному асфальту. Уже стемнело, но свет от фонарей освещал дорогу. Проходя мимо небольших кафе, через стеклянные стены, я видела, как люди ужинают или пьют кофе, некоторые читают книжки.
В этот момент меня вдруг озарил свет фар, упавший на темную дорогу. Обернувшись, я увидела красный «Фиат», который затормозил около меня.
Я закусила нижнюю губу, держа ладонь над глазами, чтобы защититься от яркого света. Переднее, тонированное окно опустилось, и меня оглушило громкими басами. А потом, приглядевшись, я узнала Молли.
– Привет, замухрышка! – крикнула она, находясь под действие, точно не лимонада. – Чего одна? Поехали, прокатимся.
У меня все внутри перевернулось. Молли Гранд, зовет меня присоединится к ней? Она точно пьяна, или не отошла после избиения.
– Не думаю, что это хорошая идея, - пропела я, не стараясь быть вежливой. – Найди себе другую подружку для развлечений.
– Да брось, тебе не идет быть стертой. Это звание закреплено за мной. Причем, не без вашей с Мейсоном помощью.
Я перевела взгляд на водителя и увидела Эрика. Он был в приподнятом настроении,
а главное был…Живой.– Софи, мы отлично проведем время, - бросил он. – Меня на озере ждут друзья, а вот женской компании нам как раз не хватает.
С моих плеч упал груз, Эрик жив, а значит, Кай не лгал мне. Он не убивал его. Но проводить с ними время, было не самым удачным вариантом из тех, что у меня оставались. Они для меня малознакомые и малоприятные люди.
– Ну, что ты там застряла? Лезь в машину, Соник! – приказала Молли.
Соник. Так она называла меня всегда, когда мы были подругами. Сонник – это супер – ежик, в которого мы играли в детстве на приставке.
Я немного замешкалась, но все-таки прыгнула на заднее сиденье.
Что я теряю? Правильно, ничего. Тем более, в машине было гораздо теплее.
Эрик сидел за рулем и кивал головой в так громкой музыке, рядом с ним не переднем сиденье расположилась Молли, которая не выпускала бутылку пива из рук. Как эти двое вообще связались? Интересно, Раш нормально относиться к тому, что Молли проводит время с его другом. Хотя о чем я? Раш и нормальность – это разные вещи.
Я чувствовала себя не совсем комфортно, но старалась собраться духом. Надо же с чего-то начинать. Любая вечеринка, пусть даже не совсем культурная, должна пойти мне на пользу.
– Держи, только помни, что ты тут не одна, - Эрик протянул Молли пакетик, с белым порошком.
– Это что, наркотики?! – изумилась я.
– Всего лишь, граммулька радости, - Молли насыпала немного себе в рот, и запила пивом. – Эрик знает толк в веселье. Плюс, это отличное обезболивающее для моей головы. Эти боли адские, -проскулила она.
– Гадость, - угрюмо проговорила я.
– Не будь ханжой, Софи, - раздался голос Эрика. – Это слабое вещество, предназначенное только для веселье и энергии.
– Просто наша девочка, вечно строит из себя монашку, - добавила Молли. – Зато, однажды уснула в подсобке у уборщицы, потому что выпила кузов алкоголя. Тогда, даже старшеклассникам не удалось ее перепить.
Они засмеялись.
Я плюхнулась спиной на сиденье и обиженно скрестила руки. Теперь понятно, почему Эрик так выглядел, всему виной наркотики. А вот решила, что это Кай питался им и ковырялся в мозгах. Может и Раш стал таким, потому что Эрик напичкал его тоже? Очень на то похоже.
Мы подъехали к озеру, но не в самую глубь. На берегу виднелся костер и силуэты двух парней, которых я ранее не видела. Мой взгляд метнулся к зеркалу заднего вида. Эрик посмотрел мне в глаза и едва улыбнулся.
– Приехали, - сказал он.
Выскочка Молли выпрыгнула из машины вслед за Эриком. Не успела я опомниться как оказалась в салоне совсем одна. Я замешкалась на секунду, после чего открыла дверцу.
На озере совсем не было ветра и, учитывая, что горел костер, было довольно тепло. Я пожалела, что не собрала волосы в хвост, потому что они постоянно лезли мне в лицо. За все свои депрессивные дни, я забыла что такое расческа. А куда я положила свою ленточку вообще позабыла. Я не стала ее одевать, потому что она тонко связывала меня с Каем. Если бы это не подарок матери, я бы давно избавилась от нее. Даже если это был оберег от вампиров, единственный против кого я могла его использовать облегчил мне задачу, решив избегать меня.