Хитрости и уловки

— Неужели я такой страшный?

— Конечно нет, господин. — краем глаза заметила, как он ухмыляется. Еще бы, миловидные мужчины особенно трепетно относятся к тому, какое впечатление производят на женщин. А этот не просто хорош собой, а действительно красив. Но самое неприятное то, что он знает о том какое впечатление производит на женщин, и без стыда пользуется этим. — Все моя неуклюжесть… Простите меня… — Я постаралась как можно ниже опуститься перед ним в извиняющимся жесте, и не поднимать глаз. Отличный способ потешить самолюбие индюка. Ожидаемого самодовольства не последовало.

— Я помогу.

Очень быстрыми, для знатного вельможи, движениями, он собрал рассыпанные мною, мгновением ранее, овощи. Затем забрал мою корзину, повесил ее на правую руку. Левой же, взяв меня под локоть, повел мимо рядов единственного в столице рынка, на котором можно найти все, что только душа пожелает. От семян рассады, до оружия, от добродушных бабушек, до тайного собрания по поводу государственного переворота. Именно на собрание я медленно прокладывала себе дорогу, когда, в очередной раз, в самый неподходящий момент, повстречала Рика.

— Господин, Вам ни к чему утруждать себя.

Мои попытки забрать продовольствия, не увенчались успехом. Мужчина, на первый взгляд довольно худощавый, на фоне остального войска страны Ветров, и тем более, его атлетичного брата, на деле оказался довольно сильным. Корзина, в его стальной хватке, даже не шелохнулась, пока я прилагала усилия, чтобы отобрать ее. Пришлось сдаться и следовать за ним. Мужчина шел по улице, насвистывая какую-то мелодию, тем самым создавая впечатление беспечного аристократа.

— Глупости, дорогая. — отмахнулся он, оттесняя от меня одного из бродяг, который чуть не улетел в прилавок со свежей говядиной, когда его, всего на всего, слегка подвинули. — Мне не трудно. Это ж тебе не трубы прочищать, да дрова таскать.

— Довольно необычное сравнение.

Я прикусила язык. Порой, мои мысли вырываются до того, как я умудряюсь удержать их за зубами. Ужасная, по моему личному мнению, привычка, от которой, никак, не могу отучиться.

— Это все, потому что ты считаешь меня неженкой коих много при дворе, тогда как на деле я — обычный простолюдин. Видела бы ты меня, лет пять-шесть назад. Весь в саже, на крыше пекарни… и так целый день, каждый день, от рассвета до заката.

Он и простолюдин! Какие глупости! Я даже не скрывала удивление и сомнение в своем взгляде. Довольно глупый ход для того, чтобы втереться в доверие? Не на ту напал. Адда и не такое могла придумать, в случае необходимости. К его несчастью, подруга не стыдилась своих приемов, и часто рассказывала мне об очередном обмане.

Мужчина же, совершенно не обращал внимания, на мою реакцию. Просто продолжал идти вперед, протискиваясь между снующих то тут, то там людей, и прокладывая себе дорогу.

Третий день недели, на базаре, всегда самый оживленный. В этот день ворота открыты для всех, без исключения. А это значит в город стекаются жители со всей страны гор, чтобы продать то немногое, что успели: насобирать, изготовить, выторговать или, что уж греха таить, украсть. По этой причине наши встречи, с так называемой “преступной частью столицы”, проходили именно в этот день. Встреча, на которую, смуглый брюнет, с излишне сильными руками, мешал мне попасть.

— Ну вот, выбрались наконец-то.

Пока я изучала острые черты его лица, длинные волосы, частично собранные на затылке, и тонкий длинный нос, мы каким-то образом, оказались у кирпичного моста, в минутах пяти ходьбы от центрального рынка

— Пойдем, кое-что покажу.

Я бы, конечно, отказалась, постаралась поспорить, настоять на своем, если бы передо мной был тот, с кем я могла бы потягаться физически. Но этот мужчина, снова ухватил меня под локоть и потащил, совершенно не интересуешь, не то, что мнением или желанием, но и отказываясь следовать, мало-мальски, каким-нибудь правилам приличия. Однако, кого интересуют приличия, когда дело касается простолюдинки.

— Господин, я…

Все же решила попытаться. Но результат был ожидаемым.

— Подожди, подожди. — нам пришлось низко наклониться, и пробираться на полусогнутых ногах, потому что разрушенная в день переворота башня, была прямо на пути. — И называй меня Рик. Как ты знаешь, у обычных людей нет громких титулов или фамилий. Король с королевой, конечно, даровали нам все, в том числе земли, но я остался просто Риком. Тем более, я приехал с братом и его подчиненными. А он против любых привилегий, знаешь ли. Его команда имеет равные права и обязательства. Он считает, что титулы, полученные при рождении, не имеют никакого отношения к титулам завоеванным. А так как они делают одно дело, то и не должны иметь различий. Среди его людей, нет никого, кто смел бы обратиться к другому по фамилии. “Не должно быть различий, между равными”! — говорит Дэн.

Я, как-то машинально, кивнула соглашаясь с правотой его слов несмотря на то, что мужчина шел впереди, и не видел меня. Сказанное же им, осознала позже. Намного позже.

После того, как мы пролезли под колонну, Рик протиснулся боком, между двумя навалившимися друг на друга плитами. А затем, чем очень удивил меня, сел на колени, и прополз в странное отверстие. Выбора у меня, снова не оказалось. Я чувствовала, как вспотели ладони и участилось дыхание. Можно, конечно, развернуться и убежать. Пока Рик осознает, что произошло, и выберется, я спрячусь в толпе. Но как после, смотреть в глаза друзьям?! Отогнав мысли, я полезла в отверстие.

— Не спеши, эта дверь старая, и тяжело открывается.

Мужчина стоял ко мне боком, на одном колене и толкал невидимую дверь, тогда как я, стоя на четвереньках за его спиной, вспоминала как надо дышать. Свет, чистый воздух, и слабое тепло остались где-то за спиной. Вокруг пахло сыростью, ржавым металлом, и чем-то, о чем даже думать не хотелось. Казалось, что одно неверное движение может стать причиной обвала, еле держащихся глыб. Самым пугающим, было то, что, если подобное произойдет, никто не узнает, о двух похоронено заживо. Одна из которых редкостная дура, последовавшая за, практически незнакомым человеком, лишь потому что ее лучший друг сказала ей, соблазнить красавца. Второй — видимо, не совсем вменяемый городской дамский угодник, возомнивший себя простолюдином. Ну, или, успешно разыгрывающим эту роль.

Сердце бешено колотилось, пока я старалась глубоко дышать. Голова уже давно шла кругом, и все перестало иметь значение. Главное не забывать дышать. Были бы у меня силы, я бы поползла назад. Но тело окаменело.

— Еще немного и…

Что-то впереди упало. Такой звук бывает в камерах, когда со старого потолка падает очередной, небольшой кусок, обветшалого здания. Или сталактиты осыпаются с каменного небосвода пещеры.

— Господин, прошу Вас…

Голос сорвался, я была готова кричать, чтобы он поспешил. Если бы не боялась того, что шаткая конструкция, окружающая нас, обрушиться, выла бы, и молила о выходе.