Хитрости Локка Ламоры

– А… сколько вы заплатили за мою? – Локк похлопал по мешочку с меткой смерти, по-прежнему висевшему у него на груди под рубашкой.

– Не хотелось бы уязвлять твое самолюбие, но я до сих пор не уверен, что разумно потратил эти два медяка. – Глядя на вытянувшееся лицо мальчика, Цеппи от души расхохотался, но затем вновь посерьезнел. – Оставлю тебя в неведении на сей счет, сынок. Но вернемся к нашему предмету. За гораздо меньшие деньги можно нанять опытных, надежных людей для важной работы. Можно купить главные паи в пяти-шести деловых предприятиях, если ты понимаешь, о чем я. Поэтому твоя беложелезная монета, подброшенная Веслину…

– Это слишком много за… какую-то простую работу?

– В самую точку. Невероятно, немыслимо много за сведения или обычные услуги. Ни один человек в здравом уме не даст паршивому кладбищенскому оборванцу полную крону. Если только этому паршивому оборванцу не поручают какое-нибудь дело величайшей важности. Убить твоего бывшего хозяина, к примеру. Сдать властям всех до единого обитателей Сумеречного холма. Бедный старик и так страшно расстроился, когда узнал, что Веслина подкупили. Можешь представить, что он почувствовал, когда обнаружил, о каких деньгах идет речь.

Локк усиленно закивал.

– Итак, это две твои ошибки. Третья же заключалась в том, что ты впутал в дело Грегора. Или ты хотел, чтобы и Грегору досталось на орехи?

– Нет, хотя он тоже мне не нравился. Я думал отомстить только Веслину. Ну, может, хотел, чтобы и Грегору немного влетело, но не так сильно, как Веслину.

– Вот именно. Ты наметил жертву, придумал хитрую каверзу против нее, но не предусмотрел побочных последствий. Поэтому, хотя злоумышлял ты против одного Веслина, несчастный Грегор Фосс тоже получил ножом по горлу.

– Я же так и сказал – нет, что ли?! С Грегором случайно получилось, я же признал.

– О, теперь ты злишься? Ну да, конечно… злишься, что дал маху. Злишься, что оказался не таким умным, как воображал. Злишься, что боги наделили тебя умом не исключительным, а самым что ни на есть заурядным. Вот досада-то, да?

Локк резко задул лампу и перекинул через парапет, подбросив как можно выше. Стук ее падения потонул в оживленном гуле вечернего Каморра. Мальчишка скрестил руки на груди и насупился.

– Замечательно, что ты избавился от лампы, представлявшей для нас угрозу, дружок. – Цеппи сделал последнюю затяжку и растер окурок о каменный парапет. – Она ведь наушничала на нас герцогу, да? Замышляла нас убить?

Локк молчал, стиснув зубы и выпятив нижнюю губу. Гримаса, выдающая раздражение; мимический язык малолетнего ребенка. Цеппи хмыкнул:

– Я верю твоему рассказу, Локк, потому что, перед тем как купить тебя, я долго разговаривал с твоим бывшим хозяином, и он тоже все мне рассказал. Сообщил среди всего прочего о твоей последней и самой большой ошибке, которая окончательно утвердила его в решении избавиться от тебя. Догадываешься, о чем речь?

Локк помотал головой.

– Не знаешь или не хочешь говорить?

– Не знаю, честно. – Мальчишка потупил взгляд. – Я… я об этом не думал.

– Ты показывал беложелезную монету другим детям из уличников. Нескольким из них ты объяснил, зачем она тебе нужна. И велел им держать язык за зубами. Но с чего ты взял, что они тебя послушают?

Глаза у Локка расширились. Он снова выпятил губу, но уже без раздражения, и после короткой паузы неуверенно проговорил:

– Они… они тоже ненавидели Веслина. И хотели, чтоб хозяин поколотил его.

– Разумеется. И возможно, пару дней твои приятели и впрямь помалкивали. Ну а потом? После того, как твой хозяин убил Веслина, убил Грегора, поостыл немного и получил возможность хорошенько все обдумать? Что, если он начал задавать вопросы про некоего Ламору? Что, если отвел в сторонку кого-нибудь из твоих друзей и ласково спросил, а не замышлял ли в последнее время Локк Ламора что-нибудь этакое… необычное? Необычное даже для него?

– Ох! – Мальчишка вздрогнул. – Ох!..

– О-хо-хо! – Цеппи подался вперед и потрепал его по плечу. – Озарение! Оно всегда как обухом по голове, верно?

– Пожалуй.

– Ну вот, теперь ты сам видишь, почему у тебя все пошло не так, как задумывалось. Сколько всего детей живет на Холме, Локк? Сто? Сто двадцать? Со сколькими из них, по-твоему, Наставник сумеет справиться, если они вдруг нападут на него? С одним-двумя – легко. А с четырьмя? С восьмью? Со всеми?

– Мы… э-э… да нам никогда такое в голову не приходило.

– А знаешь почему? Потому что власть твоего бывшего хозяина основана не на здравом смысле, а на страхе. Из страха перед ним старшие огольцы ходят по струнке. А мелюзга вроде тебя ходит по струнке из страха и перед ним, и перед ними. Все, что ослабляет этот страх, угрожает положению Воровского наставника. И тут появляется Локк Ламора, который гордится своими дурацкими проделками и считает себя умнее всех на свете.

– Я вовсе… я не считаю себя умнее всех на свете.

– Еще три минуты назад – считал. Послушай, Локк, вот я – гарриста, то есть предводитель шайки, пускай и маленькой. Твой бывший хозяин тоже гарриста – гарриста Сумеречного холма. А когда способность предводителя крепко держать вожжи в руках ставится под сомнение, в ход идут ножи. Ну подумай сам: разве сумел бы Воровской наставник сохранить непререкаемую власть на Сумеречном холме, если бы пошли слухи, что ты его так ловко одурачил? Обвел вокруг пальца, точно несмышленого ребенка? Старик уже никогда не смог бы держать своих сирот в полном повиновении. Они с каждым днем распоясывались бы все больше – и дело неминуемо закончилось бы кровопролитием.

– Поэтому он и избавился от меня? Но что насчет уличников? Что насчет ребят, которые помогали мне поквитаться с Веслином?

– Хорошие вопросы. Простые ответы. Твой бывший хозяин берет под опеку малолетних беспризорных сирот, и обычно они живут на Сумеречном холме до тринадцати-четырнадцати лет. Он обучает детей азам ремесла – воровским приемам и воровскому языку, умению заводить знакомства среди Путных людей и уживаться в шайке, всем хитростям и уловкам, позволяющим избежать виселицы. Обученных воришек он продает в крупные шайки, в настоящие шайки. Понимаешь? Он принимает заказы. Скажем, Серолицым требуется девчонка-домушница. Или Арсенальным нужен крепкий мальчишка, умеющий драться. Шайкам от Воровского наставника одна выгода: он поставляет им новых работников, уже владеющих всеми необходимыми навыками.

– Ага, я знаю. Вот почему… он меня продал вам.

– Да. Потому что ты – случай из ряда вон. У тебя недюжинные способности, хотя ты и направил их на дурное дело. Но твои маленькие друзья из уличников? Они ведь особыми дарованиями не отличались. Обычные воришки-карманники, заурядные малолетние заманухи. Еще не созревшие для настоящей работы. Никто за них и медяка не дал бы, кроме работорговцев, но у твоего бывшего хозяина, как ни странно, осталась крупица совести: он не продаст в рабство ни одного своего воспитанника даже за все богатства Каморра.