Хлопок одной ладонью. Том 1

Предложили подсаживаться к столу. До него явно выпивали уже, но совсем по чуть-чуть, бутылки коньяка и водки практически полные, а с «Джим Бима» даже колпачок не свинчен.

Роман кратко, но четко доложил суть состоявшегося в машине разговора. А вот намек Андрея на то, что они с напарником уже «под колпаком», опустил.

– Иди, - сказал кавказец. И обратился к Новикову: - Что пить будешь?

– Виски могу…

– Пей виски. Меня Султаном можешь звать. Это - Иван. Смотрящего хотел видеть? Я для тебя смотрящий. Зачем на моей территории людей пугаешь, зачем ОМОНом угрожаешь? Сам чего хочешь?

– Ничего не хочу. Про ОМОН речи не было, не передергивай. Твоим пацанам я уже сказал - домой вернулся, жить спокойно собираюсь, художественный салон открыть. Ваших дел не касаюсь и интереса к ним не имею. С ментовкой не работаю. Информацию на Михаила получил по каналам, с твоими не пересекающимися. Если невзначай в чужие дела влез - глубоко извиняюсь. Вот, смотри, что я «королю пяти бензоколонок» предъявил…

Он протянул Султану несколько пополам свернутых листков бумаги.

– Сам решай, есть моя вина или нет, что такие данные по рукам ходят. О тебе там, кстати, не упоминается. И откуда мне знать, «смотрящий» ты или любитель вроде меня? Я же сказал, двадцать лет в Москве не был, месяц как вернулся. Мой ответ тебя устраивает?

Кавказец взглядом указал Ивану, тот разлил. Султану - водки в винный фужер выше половины, себе - коньяку, последним - Андрею виски грамм около ста.

Выпили, закусили рыбной нарезкой.

– Оружие есть?
– спросил Султан.

– Хлопушка, - Андрей подал рукояткой вперед свой «вальтер». Тот мельком взглянул.

– Спрячь, меня из такого не убьешь…

«Надо будет - убью», - подумал Новиков, убирая пистолет.

– Ты все неправильно сказал, - сообщил ему «смотрящий».
– Не знаешь меня - тебе же хуже. Кому нужно, все знают. Человека моего, пусть маленького, обидел. Пугал, угрожал. Знал не знал - значения не имеет. У меня на конторе тоже вывеска не висит, а все равно никто не наезжает. Ты человек очень богатый, так?

Новиков неопределенно пожал плечами.

– Не строй целку. Две квартиры купил, очень дорого заплатил, теперь дело открывать собрался. Не один миллион у тебя, много. Нужно разрешение получить. У меня. В общак платить. Правильно?

Андрей повторил прежний жест.

– Не так себя ведешь, - прищелкнул языком Султан.
– На друзей надеешься? Не ОМОН, тогда кто? ФСБ, ГРУ, армия? Или, может, с кем другим успел договориться, оттого такой смелый? А мне ведь от тебя много не надо. Расскажи, какие у тебя связи, кто информацию сливает, кто нас потеснить собрался, а мы послушаем. Хорошо говорить будешь, потом обсудим, сколько с тебя за обиду взять полагается, ну, позволит Аллах, разойдемся по-хорошему.

– Мне договариваться не надо. Со мной надо договариваться.
– Новиков, как привык, начал стремительно обострять позицию, чтобы партнер, кем бы он ни был, проявил сразу все свои бойцовские или какие-нибудь еще качества. Это получалось у него и с московскими чекистами, и с бандитами давних времен, и с очень многими другими людьми разных званий и положений. Причем зачастую работал без всякого прикрытия, именно что - «на понт».

Тем более сейчас, когда он был уверен, что вся комната и прилегающая территория находится под контролем и под прицелом, а Олег наверняка успел вызвать с «Валгаллы» роботов, одетых в форму морской пехоты. Тут не центр Москвы, тут можно позабавиться.

– С тобой?
– Султан даже привстал со стула.
– С тобой? А ты у нас кто? Ты, может, Гога Харьковский, Шалва Кутаисский, Сеня Люберецкий? Может, ты давно Москву взял, а я этого не заметил по глупости своей? А ну, отвечай, паскуда! Это я тебя последний раз по-человечески спрашиваю!
– Он повернулся к Ивану, до того ничем себя, кроме разливания напитков, не проявившего.
– Ты видишь, нет, до чего глупость доводит? Моя, моя глупость. Я же тут обабился у вас в России, вообразил, что можно действительно тихо, спокойно, с улыбкой и поклонами дела делать. И к тебе правильно относиться будут. Ни хера неправильно. Глотки резать, пасть рвать надо, тогда понимать начнут. Нельзя здесь с вами - по-человечески. У нас в горах можно, у вас нельзя!

Иван Новикова с самого начала заинтересовал. Черт его знает, что за человечек. Дон Рэба при императоре, Ежов при Сталине или просто шестерка для связи с местным населением?

Но вот сейчас во взгляде его просверкнуло нечто серьезное. Касалось ли это отношения к поведению Новикова или оскорбительных для любого русского - вор он или не вор - слов Султана, Андрей пока не понял.

– Алярм подготовительный, - сказал он для Левашова, но тут же пояснил и для насторожившегося Ивана.
– Это по-немецки так поведение твоего шефа называется. Чего он взбесился? Ты сядь, Султанчик, сядь, - повернулся к горцу.
– Чего из себя джигита строить? Наши солдатики вам очередной раз показали, чего ваше геройство стоит. Опустили вас, как петухов у параши. Мала вам всего прошлого? И Казахстан уму-разуму не научил? Где теперь ваши фронты и армии? Как не стало русских баб из больниц, которыми от пуль закрываться можно, так и обосрались ваши полководцы, а крутые бойцы по кошарам попрятались, бараньи кости с голодухи обсасывая… Сидеть, сволочь!
– заорал он, от души толкнул вскочившего Султана (может, и не чеченец он был, кто знает, но остервенел мгновенно) ладонью правой руки в грудь так, что тот вместе со стулом опрокинулся на пол. Левой выхватил из-под ремешка у щиколоки «стечкин» и в секунду перекинул его стволом куда надо.

Демонстративно спустил предохранитель, сказал, обращаясь к Ивану и демонстрируя ему черный зрачок ствола:

– Смотри, чтоб тихо, чтоб придурки ваши сюда не ломанулись. Я все двадцать раз успею выстрелить, и уж кто-кто, а вы свое получите при любом раскладе. Ты - кто? Только - прямо. Ваньку не валяй, Ваня…

– Тоже человек. Деловой, как понимаете. Должность у меня не последняя, советником можно назвать, если хотите.

Султан поднялся с пола, несколько присмиревший под прицелом, сел на стул.

– При этом - советником? Впрочем, кому что нравится. Чего ж ты советовал, советовал, а нарвались так по-крупному? Хочешь, я сейчас свистну и всю вашу бражку на мелкие дребезги автоматами посекут? Потом уеду, и никто меня искать не будет. Ваших остывающих тел операм и прокурорам на год хватит, чтобы отчеты писать и ордена получать. Я правильно рассуждаю?

Иван сокрушенно кивнул.

– Тогда - наливай.

Новикову, с гомеостатом на руке, можно было без последствий выпить и четверть, этих же по пьяни раскрутить будет легче. Не везти же их для допроса в «специально подготовленные помещения».

– Итак, сейчас вы мне расскажете совершенно все. Про свою бригаду, или что там у вас, адреса, пароли, явки, общаки и прочее, о чем мне захочется спросить. После этого расстанемся. До поры. Мне потребуется - я вас найду. В моем отношении активности любого рода проявлять не советую. Любопытства - тоже.

Он достал из кармана мобильник. Ткнул пальцем в первую попавшуюся кнопку, просто для вида.

– Олег, покажи…

И стволом пистолета указал «хозяевам» на окно.

Из близкой к забору березовой рощицы не спеша вышли (абсолютно необъяснимым для внешних охранников образом, потому что прочесано там было все и спрятаться совершенно негде) шесть сержантов и прапорщиков морской пехоты в полной форме, без всяких масок на лицах, на плече у каждого - направленный в сторону дома пулемет ПК с пристегнутой патронной коробкой.

Воровские (или другой принадлежности) охранники были очень хорошо вымуштрованы. Инстинкты тоже на месте. Ни выстрела, ни иного жеста с их стороны не последовало. Они так и сидели, прижухнув, там, где велено было.

– Вопросы есть? Вопросов нет, - удовлетворенно ответил сам себе Новиков.
– Теперь можно спокойно выпивать и закусывать до самого упора. Буду уезжать, две машины у вас заберу. Где-то в Москве оставлю на улице. Найдете - ваше счастье. Так, начинаем - я весь внимание…

…Андрей вернулся домой уже поздним вечером. Олег был предупрежден, что о спонтанно проведенной акции распространяться среди женщин не надо.