Хмель и Клондайк

Порядок. Да и парилка уже прогрелась. И аромат прелого дерева расходится. А уж когда новый веник горячей водой залил – так и вообще похорошело.

Печь, к слову сказать, была просто исключительной. Не кирпичная, а сваренная из нержавейки, она и сама раскалялась в один момент, и столь же быстро прогревала камни и бак с водой. А вообще я особого жара не люблю, а то как Николай натопит, так в парилку зайти невозможно – сразу уши в трубочку сворачиваются.

Когда поднялся в квартиру, Ирина встретила меня в халате, с замотанной полотенцем головой и в валенках.

– Ну как? – спросила она, разглядывая переливающийся оранжевыми огонечками кулон.

– Готово! – уверил я подругу, кинул на кровать сумку с револьвером, убрал куртку в шкаф и вышел из квартиры в одних штанах и рубашке. Не успею замерзнуть.

Покинув дом через черный ход, мы поспешили к срубу, над которым курилась дымом печная труба, заскочили в предбанник, и девушка поежилась:

– А тут прохладно!

– Еще прогреется, – пообещал я, запирая дверь на засов. – Проходи быстрее.

Ирина скинула валенки, бросила халат на полку и убежала в моечное отделение. Я без всякой спешки разделся и прошел следом. Тогда девушка обернулась, смерила меня насмешливым взглядом и хихикнула:

– Вижу, ты не мыться меня позвал!

– Почему нет? – подступил я к обнаженной подруге и обхватил за талию. В ответ она прижалась грудью, обняла и вдруг резко отстранилась.

– Это еще что такое? – потребовала ответа, разглядывая затянувшееся пулевое отверстие у меня на боку.

– Да ерунда, – попытался отшутиться я, – поцарапался просто…

– В тебя стреляли! – возмутилась Ирина.

– Да брось…

– Не делай из меня дурочку, что, я никогда пулевых отверстий не видела?

Я вздохнул.

– Ну стреляли.

– Так вот почему ты не появлялся!

– Пустяки. Просто какие-то отморозки вломились и ограбили. Зачем стреляли – непонятно, и так бы кассу отдал.

– Что ты врешь, Хмелев?!

– Хочешь – у Ивана спроси!

Ирина назвала меня обидным словом и ушла в парилку. В итоге совместное посещение бани прошло вовсе не столь увлекательно, как я надеялся. Роль бесправного банщика меня нисколько не прельщала, и разругались мы с подругой практически в пух и прах, а на ужин отправились изрядно друг на друга злые.

Вернув обрез в подвал, я предложил подняться в квартиру, Ирина в пику пожелала перекусить внизу. Нагнетать ситуацию с моей стороны было бы не слишком умно, ну я и не стал. Сели в баре, но разговор не клеился, поэтому, когда заглянул на огонек и предложил перекинуться парой слов Николай Гордеев, меня это только порадовало.

Впрочем, от пива сосед отказался, попросил разузнать что-нибудь о начальнике резерва Патруля и убежал. Пришлось возвращаться к подруге.

– Слава, неужели ты не понимаешь, насколько это серьезно? – вздохнула она.

– Понимаю, – хмыкнул я. – Когда в тебя стреляют – это всегда серьезно.

– Я не про это! – отмахнулась Ирина. – Почему ты не позвонил мне?

– Ты бы достала пулю?

– Надо было ехать в больницу, а не заниматься самолечением!

Я вздохнул и примирительно произнес:

– Но ведь сработало же!

– Слава! – возмутилась девушка, оглянулась по сторонам и понизила голос: – Твоя внутренняя энергетика порвана в клочья, ты сидишь на таблетках, принципа действия которых я просто не понимаю, и при этом колешь себе «Лазаря». Ты ведь «Лазаря» вколол?

– Ну да.

– Не понимаешь, что это все могло кончиться плохо?

– Но так ведь не кончилось же!

– А ты откуда знаешь? Тебе надо обследоваться. Я тебя запишу на прием к заведующему отделением.

Я откинулся на спинку стула и ухмыльнулся:

– Хорошо, но тогда на тебе предварительный осмотр.

– Это шантаж, что ли? – прищурилась Ирина.

– Вовсе нет! Просто мало ли как лекарства подействовали, предлагаю проверить мои безусловные рефлексы прямо сейчас.

Ирина рассмеялась, поднялась из-за стола и подмигнула:

– Что ж, больной, пройдемте в процедурную…

Клондайк. Самые события

Понедельник. Вечер

Началось вроде не всерьез, а домой я вчера вернулся «полон дум». Судя по тому, как общалось с Мстиславом руководство Патруля, они его считали то ли своим начальством, то ли просто благодетелем. Начальник Патруля, Станислав Тополев, был новым, к слову, и в первый раз, наверное, назначенным из патрульных. До этого всегда варяга из Дружины присылали, для надежности. Так что да, времена меняются, а заодно, похоже, идет «диверсификация силовиков».

Сам же Мстислав оставил впечатление человека толкового и малость ехидного. Но мне показалось, что он со мной был откровенен и на меня рассчитывал. Пока выходило, с его слов, что все две сотни резервистов, которые должны были, так сказать, влиться в стройные ряды, набирались не просто по рекомендациям, а рекомендациям комендачей, патрульных и прочих. Дружинники в числе рекомендующих упомянуты не были, из чего я в очередной раз сделал вывод, что «меч разделения» рубанул как раз между «ментами» и «солдатами».

Часов в шесть я вернулся домой, прихватил свой лэптоп из квартиры и спустился с ним в магазин. Открыл файл и напечатал заголовок: «План стрелковой подготовки подразделений резерва». Глаза прикрыл – и как в прошлое окунулся. И правда, как же без плана службу-то нести?

На самом деле ничего сложного в его составлении не было, мысли сами выстраивались в цепочки, легко прикидывались потребные часы, я сам для себя расписывал нормативы, чтобы потом лично проверить на практике, затем мысли опять возвращались к тому, что я услышал за сегодня.

Олег, который оказался вполне разговорчивым, когда отвлекался от работы, заодно упомянул, что новый командир, Тополев, сначала служил в Патруле, потом перевелся в пограничники, а теперь вернулся в Патруль, да еще и с замом по фамилии Ревень. И Ревень тоже начинал в Патруле, а потом перевелся в погранохрану.

А у Хмеля есть друг по фамилии Ермолов, и этот самый друг пограничной охраной Форта и командует. Тоже с довольно-таки недавних пор. А Тополев и Ревень у него вроде как в замах были, или кем-то около. И не может ли Хмель в таком случае чуть-чуть прояснить личность моего нынешнего командира? Вот очень интересно.