Хмель и Клондайк

Дальше я завел грузовик, на котором не оказалось ни единой царапины, и задом сдал его к поврежденному внедорожнику. Жесткая сцепка у меня в багажнике есть, я без нее никуда, так что подцепили «сабербен» мы быстро, после того как запаску поставили. Перевел коробку в «нейтраль», потом содержимое багажника в кузов перебросили. Туда же загрузили трупы, собрав с них все, что можно было собрать. Из четырех стволов два оказались моими, патроны к ним тоже. Хорошо, что я противоамулетные никому не продаю, так что били в нас «обманками». Если бы не алхимические амулеты – нам было бы намного хуже. Обманка из «браунинга» с одного выстрела «Драконью чешую» вышибает.

А вот от моего противоамулетного браслет не спасет – все равно рванет в поле действия.

Остался пленный, который сидел возле грузовика и уже стучал зубами от холода. Я присел возле него, посмотрел в глаза, затем спросил:

– На Тему Жилина работаешь?

Тот лишь часто закивал. Похоже, что действие «тоскунца» до конца не отошло, его не только и не столько от холода, сколько от страха трясет.

– Что сделать поручили? Давай, колись, все равно убивать тебя не будем.

– П-п-прик-к-каз б-был з-завалить в-всех, – вытолкнул он через посиневшие губы. – А в-вчера г-говорили, что т-т-только нап-пугать надо. А в-вечером Т-т-тема прибежал и грит: «П-план м-меняется, валим всех».

– Понял. Подробности потом расскажешь. Эй, разворачиваемся и дуем в Волчий Лог.

– А-а?.. – озадаченно посмотрел на меня Платон.

– Этого на хранение надо сдать, – я пнул слегка пленного, – там кутузка есть.

– Можно в Лудино договориться, на хрена время терять?

– Мы же Патрулем представляемся, к тому же трупы на опознанку сдадим. Какое Лудино? Нам там покажут Патруль. Да пару часов потеряем, не больше, мы недалеко отъехали. Больше проболтаем.

– Давай вы сперва меня скинете, а потом езжайте. Хрен ли вам? У вас времени аж до завтра.

– Платон, нас с трупаками примут городские – мало нам точно не покажется. Успеем, фирма гарантирует.

Платон вздохнул и махнул рукой – мол, согласен.

Я вскарабкался за руль «Егеря», отрегулировал сиденье, посмотрел на приборы, где тут что, с удовлетворением отметил, что солярки в баке еще много, а заодно напомнил себе, что это именно солярка, а не бензин. Впрочем, там в кузове бочка какая-то стоит, может, и запас.

Развернулся с джипом на прицепе с трудом, дорога тут узкая, двум машинам едва разъехаться. Развалил обочины, наматюкался всласть. Но все же развернулся. Поехали.

Удобство грузовика оценил сразу – хоть едет не так комфортно, как моя машина, зато сидишь высоко, глядишь далеко – то что надо. Не зря люди Жилина по району на нем катались, а не на джипах. Как-то уверенней себя ощущаешь.

И едет нормально, пусть и не так шустро разгоняется, разумеется, но нам шустрость и ни к чему.

Так, и что мы имеем с гуся?

Помимо двух наших стволов, в смысле из нашего магазина, взяли еще два – дробовик, снаряженный нашими же патронами, и обычный АКМС, что немного из стиля выбивалось. Три ствола как раз для охотников, там все продумано, а тут вдруг автомат. Малость странно.

– Слышь, ты? – окликнул я пленного, который сидел сзади, зажатый между Дмитрием и Платоном. – Тот, что с автоматом, он тоже ваш?

– Не, – пленный замотал головой, – я его раньше не видел, Тема вечером его привел.

– Понятно.

Кто угодно может быть, от Семеры до кого-нибудь от Кузьминка, например. Кстати, о Кузьминке… мы с ним сидели за тем же столом, за каким обсуждали отъезд. Интересно…

Был у меня товарищ из известного ведомства, которое боролось в свое время с организованной преступностью. И вот он рассказывал, что они часто ставили прослушку в тех кабаках, которые крышуются братвой. Потому что старшие у братвы всегда сидели за одними и теми же столами, а там редко кто микрофоны искал.

А не оставил ли Кузьминок микрофончик на память? У нас же паб Хмеля как клуб, и садимся мы обычно за один и тот же столик. Вот это проверить бы надо.

Убитого с автоматом по документам звали Мясниковым Игорем Сергеевичем, я помню. Документы, наверное, нормальные, потому что иначе так просто бы через КПП не проехал, а новые эти удостоверения личности не подделаешь, говорят, так что или он на самом деле Мясников, или представляет кого-то, кто может сам выписать документы на другое имя. Кузьминок может, я думаю.

Черт, «сабербен» на прицепе разгоняться не дает, скорость буксировки машины с автоматом не выше сорока. Действительно хорошо, что недалеко отъехали.

Хмель. Самые события

Вторник

Утро. Я люблю просыпаться утром, когда Ирина работает во вторую смену и нет необходимости вставать ни свет ни заря и провожать ее в госпиталь. Можно поваляться в постели и получить заряд позитива на весь оставшийся день.

Но получали мы заряд позитива ровно до тех пор, пока я не выбрался из-под одеяла и не разложил на столе семь традиционных пилюль.

– Сегодня позвоню и скажу, на какое время тебя записала, – объявила тогда Ирина.

Я едва не подавился фиолетовой горошиной.

– Ты это серьезно? – повернулся к подруге, которая собрала разложенную на стуле одежду и ушла в ванную комнату приводить себя в порядок.

– Если не придешь, на дальнейшие медосмотры с моей стороны можешь больше не рассчитывать.

Я вздохнул:

– Ладно, звони, – и отправился в бар.

Кивнул стоявшему за стойкой Ивану и разжег печь, поэтому, когда спустилась Ирина, завтрак уже был готов.

– Хорошо иметь мужа – владельца бара! – рассмеялась девушка, усаживаясь за стол.

– Чего тогда не переезжаешь? – спросил я, наливая чай.

– В моем возрасте начинаешь ценить комфорт, – заявила Ирина и поправила нацепленный на золотую цепочку листок-кулон. – Мне удобно жить рядом с работой. А здесь мы с тобой на второй день друг другу в глотку вцепимся. И кому от этого лучше будет?

– Как скажешь, – пожал я плечами, потом спросил: – А нет желания вернуться в нормальный мир?

– И кем там будет работать специалист по магическим патологиям?

– А зачем работать? Просто лежать на пляже, пить коктейли. Чем не красота?

– Слава, – мягко улыбнулась девушка, – даже если такое чудо вдруг случится, мне оно и даром не нужно. Я ведь местная. И прекрасно знаю, что станет с человеком, который большую часть жизни жил в магическом поле, а потом из него выпал.

– Откуда знаешь? – заинтересовался я.