Хобби гадкого утенка

– Ничего, я подожду, жаль беднягу!

Я смущенно потупилась.

– Право, ерунда… Просто я хотела поддержать Мишу…

– Ну а потом завертелась история с этим наследством, – закончила Клава, – Миша примчался ко мне ночью, взъерошенный…

Клавдия онемела, услыхав, о какой сумме идет речь.

– Что делать, что делать! – метался брат по крохотной, пятиметровой кухне.

Клава растерянно смотрела на него. Ей, как и Михаилу, было понятно, что Лену просто невозможно показать сотрудникам ингорколлегии, даже если накачать ее всеми придуманными для психов лекарствами. Артюхина, говоря юридическим языком, была недееспособна и не могла стать обладательницей капитала. Впрочем, может, это и не так, Михаил не знал точно… Каюров, честно говоря, опасался другого. У Артюхиной иногда случались просветления, во время которых баба говорила и действовала как нормальная. Вот получит она наследство, и что? Мигом потратит большую часть на наркоту?

Проведя бессонную ночь, брат с сестрой придумали простой план, к выполнению которого привлекли давно мечтавшую о деньгах Наташу Кабанову. Та, явившись в ингорколлегию с документами Артюхиной, великолепно справилась со своей ролью. Никто и не засомневался. У чиновницы Кабанова подозрений не вызвала, пришла вместе с мужем, вывалила на стол кучу бумаг – метрику о рождении, свидетельство о браке, диплом об окончании медицинского училища, паспорт… Впрочем, в последнем имелась фотография, но взгляните на снимок в своем документе, удостоверяющем вашу личность, и положа руку на сердце скажите: это вы? Я получаюсь на всех официальных фото похожей на кого угодно, кроме себя. Отчего-то мое узкое лицо с маленьким подбородком и небольшим носом трансформируется в широкую рожу с тяжелой нижней челюстью и огромным «шнобелем», по бокам которого торчат крохотные испуганные глазки, причем черного цвета, ничего похожего на мои голубые очи… Может, все дело в неправильно установленном свете?

Получив деньги, Каюров зажил в свое удовольствие. Оборудовал купленный когда-то в Вешкине дом и перевез туда Лену. Сначала он хотел нанять медсестру для наблюдения за Артюхиной, но тут Клавдия, всю жизнь мечтавшая жить на свежем воздухе, да в таком месте, чтобы вокруг никого не было, вызвалась сторожить несчастную.

– Хлопот с ней не много, – спокойно объясняла она мне, – вовремя укол сделать, еды дать да еще горшок вынести. Раньше-то она буйная была, хулиганистая, убегала, орала, а теперь ослабела и тихой стала. Спит в основном целый день, небось скоро скончается. Но у нас с братом совесть чиста!

Я выложила на стол пятьсот долларов.

Клавдия убрала их в шкатулку. Я уже совсем собралась откланяться, как раздалась тревожная трель домофона.

Глава 20

– Кто бы это мог быть? – насторожилась Клава, быстро пряча деньги.

– Может, соседи за чем пришли? – предположила я.

Женщина покачала головой.

– Нет, я всех отвадила. Раньше, правда, шлялись, на бутылку выпрашивали, а потом поняли, что не дам, и перестали…

Звонок вновь залился нервным писком.

Клавдия ткнула пальцем в кнопку.

– Кто там?

– Каюрова Клавдия Юрьевна здесь проживает? – донеслось из окошечка.

– Слушаю.

– Откройте, пожалуйста, милиция, полковник Дегтярев Александр Михайлович.

Я похолодела, Клавдия тревожно глянула на меня и ответила, старательно прикидываясь деревенщиной:

– Ой, погодьте минутку, раздетая я, ща только натяну чего-нибудь.

– Хорошо, жду, – спокойно ответил полковник.

Клава поманила меня пальцем. На цыпочках мы прошли в кладовку. Хозяйка осторожно распахнула дверь шкафа, за ней оказались не полки с банками, а железная створка, запертая на несколько огромных щеколд. Аккуратно отодвинув задвижку, Клавдия приоткрыла выход на улицу и велела:

– Иди прямо, вдоль забора, в углу калиточка, возьми ключ, откроешь и в замке оставишь.

Я выскользнула во двор и сразу увидела небольшую дверку. Ключик легко повернулся в скважине, и перед глазами простерся лес. Осторожно, аккуратно оглядываясь, я пошла назад, обходя дом Каюровой. Надеюсь, полковник один.

Внезапно раздалось тихое ржание. Я глянула вправо. На небольшой полянке пасся жеребец. Красивое, элегантное, явно молодое животное. Что-то знакомое почудилось мне в его стройной фигуре. Конь вновь заржал, казалось, он говорил мне:

– Здравствуй!

После катания на Каролине я перестала бояться лошадей, поэтому подошла поближе к красавцу, вгляделась в его карие ласковые глаза, увидела широкие коричневые ноздри и два белых пятна, словно очки, сидящие на «носу».

– Лорд, – ахнула я, – ты жив!

Конь вновь заржал и приветливо закивал мордой. Порывшись в кармане, я нашла конфетку «Холлс» и протянула ее коню…

Лорд взял и тут же выплюнул угощение, наверное, ему не понравился вкус ментола.

– Лорд, – повторила я, – Лордик, милый, как я рада, что ты жив! Значит, Михаил не застрелил тебя, а просто увез, чтобы спрятать. Но зачем?

Конь, ничего не ответив, принялся рыться носом в куче опавших листьев. Я похлопала его на прощание по горделиво изогнутой шее и пошла к магазину.

«Форд» стоял на месте. Никаких других машин рядом не было, неужели Александр Михайлович приехал на электричке? Бедный толстячок! У полковника повадки нашего Хуча, меньше всего приятель любит совершать длительные пешие прогулки, а тут пришлось топать от станции на своих двоих целых семь километров, да еще назад возвращаться. Может, подождать бедолагу и транспортировать назад с комфортом?

Ну уж нет! Я села в «Форд» и завела мотор. Представляю, какой допрос с применением недозволенных мер устроит Дегтярев, обнаружив меня в непосредственной близости от фазенды Каюровой. Впрочем, он наверняка на служебном авто.

«Капля» резво поскакала по направлению к шоссе. Нет, все-таки хорошая машина, и правильно, что я сменила «Вольво», тот бы уже давным-давно скреб глушителем по кочкам, а «фордик» едет себе и едет.

Впереди мелькнула лента шоссе, я свернула вправо, прибавила газу, но через пару минут сообразила, что нахожусь не на Ново-Рижской магистрали. Простиравшаяся передо мной дорога была намного уже и содержалась совсем не в таком порядке, не было никаких указателей или щитов, а вокруг ни одной машины. Мне стало немного страшно, начал спускаться ранний, осенний вечер, еще не темно, но уже сумеречно… Может, пока не поздно, вернуться назад? Скорей всего, отъезжая от магазина, я просто повернула не в ту сторону… Ага, а там Дегтярев… Внезапно мелькнул голубой щит с белой стрелкой, указывавшей влево, «Ново-Рижское шоссе, 8 км».

Вот и отлично, значит, я просто сверну и через пару минут окажусь там, где надо.

Я въехала на довольно узкую дорогу и включила фары, потом врубила и радио. «Восьмиклассница-а-а, – завыл противным голосом «Мумий Тролль», – восьмиклассница-а-а…» Я не слишком люблю этот шедевр культовой группы, но лучше ехать под бодрое завывание Лагутенко, чем в полной, настороженной тишине. Проселок шел сквозь лес, вокруг стояли темные, мрачные ели…

Я еще прибавила газу, но тут сзади что-то застучало, «Форд» начал судорожно подпрыгивать, какая-то неведомая сила поволокла только что послушную машину к обочине. Боясь съехать в довольно глубокий овраг, я быстренько постаралась остановиться, потом вылезла наружу. Большее несчастье трудно себе и представить!