Хочу свести тебя с ума

– В зале есть лоджия. Там сушилка.

– Спасибо, – благодарю я и отправляюсь в гостиную, которая выглядит еще хуже, чем ванная. Зал до потолка набит строительным материалом и сдвинутой к центру и покрытой полиэтиленом мебелью.

На лоджии относительный порядок, и я развешиваю свои мокрые вещи на напольную сушилку для белья.

Когда возвращаюсь, Паша стоит на том же месте, где и стоял. Снова бросив на меня косой взгляд, холодно оповещает:

– Матрас я надул. С постельным справишься сама.

И кивает себе через плечо. Куда-то на пол, где, видимо, и будет мое спальное место. Как у собаки.

С плохим предчувствием подхожу ближе и заглядываю в кухню.

Мда-а-а.

Помещение, до этого казавшееся вполне просторным, сейчас, из-за надутого синего матраса между столом и холодильником, напоминает спичечный коробок, обклеенный цветочными обоями.

Подушка без наволочки валяется под подоконником у самой батареи, а ноги, если их вытянуть, будут торчать в дверном проеме.

Если бы я не видела условия в предложенном мне общежитии, я бы сбежала сейчас от Волкова прямо так, в халате и Аленкиных тапочках. Но теперь я знаю, что бывает и хуже, так что…

– Спасибо. Конечно, сама постелю, – буркаю не очень дружелюбно, поглядывая на Пашу исподлобья и потуже завязывая в поясе его халат, – спокойной ночи.

У парня дергается щека, обозначая холодную улыбку.

– Спокойной…– разворачивается на пятках и, уходя, кидает мне через плечо: – надеюсь, ты не храпишь на всю квартиру?

– А ты, надеюсь, спящих не насилуешь?! – тут же отбиваю.

– Пфф! Много чести, – Пашка тормозит и снова разворачивается ко мне. Окидывает мою фигуру ленивым оценочным взглядом, от которого мои щеки вспыхивают как лампочки на новогодней елке, – и возни…– многозначительно добавляет.

Вот же… Придурок!

– А ты, значит, из ленивых? – щурюсь, наблюдая, как Волков подходит ближе.

Пара шагов, и он оказывается так близко, что мне приходится задрать подбородок, чтобы посмотреть ему в лицо. Он упирается рукой в стену около моей головы, наклоняется, щекоча мою кожу дыханием.

– Не то чтобы… – тянет с интимной хрипотцой, смотря мне прямо в глаза, – но кое-что меня останавливает, Ли-на.

– И что же? – нервно сглатываю, потому что он, твою мать, слишком близко! И этот бархатный тон местного соблазнителя меня до одури нервирует!

Волков страдальчески вздыхает. Взгляд его падает ниже, прямо в район моей груди.

– Сиськи у тебя так и не выросли, – неожиданно выдает он.

От возмущения я на секунду захлебываюсь воздухом.

Охренел?!

– А у тебя мозг! – выпаливаю, багровея.

Хохотнув на это и нахально мне подмигнув, мерзавец разворачивается и направляется в свою комнату, попутно бросая:

– И не разоряй холодильник, все равно не в том месте жир отложится!

– Придурок! – беспомощно рычу ему в спину.

– Приятных обо мне снов! – нараспев отзывается Паша и захлопывает за собой дверь.

– Тогда это будут не сны, а кошмары, – бормочу и показываю мысленный фак.

Идиот.

С постельным бельем справляюсь в два счета. Гашу свет и укладываюсь на «коврик». Мои пятки упираются в дверь, а голова – в батарею, которая, к счастью, не раскаленная.

«Всего одна ночь. Одна ночь», – убеждаю себя, но мысли без моего разрешения возвращаются к неожиданному поцелую, от которого губы до сих пор горят. Грудь предательски тянет, и я игнорирую эти ощущения, концентрируясь на завтрашнем дне, начать который было бы неплохо выспавшейся и отдохнувшей. Но сон даже поблизости не ходит.

Лежу, натянув простынь на нос, и, болтая стопами, смотрю на обои в цветочек. Прислушиваюсь к звукам урчания воды в стояке, к уличному шуму, залетающему в приоткрытую форточку, и едва слышному лаю собаки из соседней квартиры.

Вот же гад этот Волков! Весь сон распугал, а мне завтра рано вставать!

Чуть ли не хнычу, ощущая, как внезапно бездонный день тяжестью обрушивается на меня, утомляет, а сна ни в одном глазу. Ужасное состояние! Мерзкое! Еще и матрас неудобный!

Рядом с ухом тихо булькает телефон.

Смахиваю блокировку и, щурясь от слепящего яркого свечения экрана, читаю полученное сообщение: как устроилась? а где обещанный стрим?

Мои заиньки…как чувствуют!

Улыбаюсь дисплею.

Нашарив в рюкзаке подаренные дядь Ваней компьютерные очки, напяливаю их на себя. Со зрением у меня все пучком, просто так я выгляжу солиднее и круче. Усаживаюсь на колени, стараясь сохранить равновесие на матрасе. Включаю прямой эфир и смотрю в камеру, где на экране в темноте кухни мое лицо выглядит устрашающе-мрачным и еле различимым.

– Привет-привет, мои дорогие подписчики! – машу. – Всем моим зайкам салю-ют!

В окне моментально начинаются сыпаться сердечки и сообщения:

Привет наша любимая Зайка!

Малышка, мы по тебе скучали!

Привет, Москва!

Хай, столичная чика!

Алоха!

До свидос

Привет, солнце, как делишки? Твоя улыбка сделала эту ночь яркой!

Ой-йй…мои крошки!

– Ребята, дорогие, извините, что так поздно выхожу в эфир, – шепчу, обернувшись на дверь, – но я как обычно с приключениями, – удрученно вздыхаю.

Что случилось у нашей Заиньки?

Пашенька, что произошло?

О, Господи!

Мне уже страшно! Тебя похитили в рабство?

Ты че, в Турции? Паспорт с собой???

Почему ты говоришь шепотом?

– Ой, ребят, спасибо, не переживайте. Просто я сейчас нахожусь не в общаге. А дома у родственника, – поджимаю губы и кошусь на дверь. Хоть бы этот родственник не услышал.