Хочу твоим первым

– Отлично. Сейчас еще покормлю тебя ужином, и ты мне расскажешь, что там у вас произошло.

– Откуда ты знаешь, что у нас что-то произошло?

– Мне бы очень хотелось, Бельчонок, чтобы ты пришла ко мне только потому, что соскучилась, - говорит Гордей и подходит ко мне вплотную.

Нежными уверенными касаниями отводит волосы от моего лица.

– Правда хотелось бы. Но отчего-то мне кажется, что это не совсем так. Я прав?

– Я поругалась с тетей, - выпаливаю я, решив начать с малого и уж потом вываливать ему про Володю.

– Снова из-за меня?

– Не совсем, - опускаю взгляд. – То есть…в общем, наверное, и это….

– Хочу, чтобы ты рассказала мне все, без всяких хождений вокруг да около.

Я отворачиваюсь.

Гордей кладет руки мне на плечи и снова разворачивает к себе. Прижимается, не давая ускользнуть, мягко, но в то же время решительно ухватывает за подбородок.

Заставляет меня смотреть на себя и не дает возможности вырваться.

– Арин, я могу быть нежным и терпеливым, сколько нужно. При условии, что ты со мной открыта. Но пожалуйста, не буди во мне зверя, юля, недоговаривая и закрываясь. Я начинаю…нервничать и тогда…не стоит тебе проверять.

– Ты…что сделаешь?

– Не о том думаешь сейчас. Но если так интересно…что угодно. Начиная с того, что ты окажешься в моей спальне спустя считанные минуты и заканчивая…Не знаю….Надеюсь, ты проявишь благоразумие и все мне расскажешь.

– Расскажу, - киваю я, - только не надо, пожалуйста, в спальню. Не сегодня.

– Окей. Тогда жду твой рассказ. Что именно у вас произошло? Прямо сейчас и во всех подробностях.

Глава 50. Нервы не выдерживают

"Ты в кубок яду льешь, а справедливость подносит этот яд к твоим губам".

У. Шекспир

Гордей

Едва последние слова слетают с моих губ, Арина зажимается и в ее изумрудных глазах отчетливо проскальзывает страх.

Я вижу, что пережал, излишне наседаю на нее и принимаю решение задвинуть свои эмоции подальше и притормозить. Короче, сдаю слегка назад, чтобы не напугать своего Бельчонка окончательно.

– Впрочем, если не хочешь, не рассказывай, - произношу, старательно выводя спокойный равнодушный тон. – Думаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы самой решать.

Бельчонок слегка расслабляется, а я понимаю, что выбрал правильную линию поведения.

– Давай разогрею тебе ужин, что ли, - говорю я, вспоминая о своем обещании ее накормить. – Ты голодная?

– Нет, Гордей, не надо…Но чай я бы с удовольствием выпила.

– Хорошо. Присаживайся, сделаю тебе чай.

– Спасибо.

Пока вожусь с чайником и заваркой, искоса поглядываю на Арину.

Бледная, взволнованная, взъерошенная. Видно, тетка совсем ее достала, раз она решилась сбежать от них на ночь глядя.

Что же все-таки там у вас случилось, Бельчонок.

Пока раздумываю над тем, как лучше к ней подступиться, телефон Бельчонка разрывает. Сначала один входящий, и следом сразу второй. Оба раза она сбрасывает, едва взглянув на экран.

– Тетя? – зачем-то спрашиваю я.

Мелькает мысль, что вдруг ее бывший дружок, но я тут же отбрасываю ее, чтобы тупо сейчас не психануть. Итак уже на взводе весь, куда больше.

К тому же...она бы сказала...наверное.

Арина косится на меня и неуверенно кивает в ответ.

– Или он? – выдает мой рот помимо воли.

Кто именно не уточняю даже, итак понятно.

Боль перемешивается со злостью и тут же закипает в венах.

Долбаная, гребаная ревность затапливает.

Грозится накрыть, оглушить, ослепить и затянуть в свое болото.

Спокойствие. Не напугай. Приди в себя.

– Володя…, - произносит Арина его имя, чем окончательно выводит меня из состояния шаткого и зыбкого равновесия.

– Он...он...тоже волнуется.

Закрываю глаза, пытаюсь продышаться.

Кое-как нахожу в себе силы сдержаться. В очередной раз.

– Да что ты? – получается издевательски, но хотя бы спокойно.

Может, жестковато, но и она ведь поступает со мной не лучше. На нервах играет, по самому живому бьет и будто острым ножом по грудине без обезболивающего проходится.

– Володя, - снова силится высказаться Бельчонок, - он…

Ну же, договаривай уже и я буду выбивать из тебя все мысли о нем, если еще остались.

Распахивает свой аппетитный ротик, чтобы продолжить, но тут ее телефон подает новые признаки жизни, и Арина, словно нарочно оттягивая момент разговора, опять ныряет в него.

Читает какое-то сообщение, а потом просит разрешения отойти в туалет.

Щеки ее становятся насыщенного гранатового цвета.

– Мы не в каменном веке живем, Бельчонок, - говорю.
– Ты можешь передвигаться по квартире, не спрашивая моего разрешения.

– Откуда ты знаешь, что происходило в каменном веке?
– выдает, поднимаясь.

На это я способен только закатить глаза.

– Короче, - объясняю ей, словно маленькой.
– Ты можешь делать здесь все, что захочешь, не спрашивая моего разрешения. Так нормально?

– Спасибо, - еще сильнее краснеет Бельчонок и я предлагаю ей следовать за мной.

То, что Арина держится настороже, загоняет в нервозность и меня. Чтобы не сойти с ума начинаю потихоньку насвистывать.

– Я слышала, что свистеть в доме плохая примета, - говорит Бельчонок. – Денег не будет.

– А любовь?

– Что любовь? – не понимает она.

– Любовь будет?

Не удерживаюсь.

Прижимаю ее к стене, располагаю ладони по внешней стороне от ее плеч. Чтобы не делась никуда от меня.

– Честно, Арин, этот вопрос интересует меня сейчас куда больше, - затапливаю ей.

Приближаю свои губы к ее.

– Хочу поцелуя от тебя, - озвучиваю свои желания, отлавливая ее взгляд.

Небольшую дозу, чтобы хоть как-то продержаться дальше.

Штырит от запаха ее кожи, от ее соблазнительных изгибов, от румянца на бархатных щеках.

– Гордей, извини, мне надо…

Блин, точно, что за идиот.

Сползает по стене, подныривает под мою руку и в мгновение ока исчезает за дверью. Мне приходится ретироваться холл ни с чем.