Хочу твоим первым

Покорно плетусь в комнату и достаю из шкафа свежее постельное белье.

Пока перестилаю постель, хмурюсь и раздумываю над происходящим.

Сегодняшний вечер кажется мне каким-то странным, сюрреалистичным, выбивающим почву.

Начиная с появления взъерошенного ненормального братца, который, как выяснилось, придумал «гениальный» план. Договорился с каким-то приятелем-врачом взять биоматериал у малыша тайком от его матери, тупо пробравшись в дом в тот момент, когда ее там не будет. А потом, в случае положительного результата, подтасовать документы, чтобы они обрели юридическую силу.

Хорошо, что не выкрасть ребенка на время придумал.

И заканчивая неожиданным приездом Бельчонка, к которой не подступиться, настолько она колючая, ершистая и пугливая.

И еще это странное, сосущее под ложечкой чувство, что беспокоит последние полчаса…

Будто вот-вот что-то должно произойти, а я никак не могу понять, что именно и отчего это меня вообще так волнует. Что ни говори, но давно я уже не испытывал такой тягучей, непонятной, но убивающей любую инициативу неуверенности.

Странно это все. Не привык и, как выяснилось, не люблю, когда что-то по-настоящему значимое ускользает из-под моего контроля. И вот сейчас…Арина вроде бы здесь, но что-то тут не так, что-то не то…

Бельчонок распахивает дверь и появляется на пороге гостиной так резко, будто за ней гонится стадо слонов.

– Гордей, отвези меня, пожалуйста, домой, - заявляет ровным, но уверенным, не терпящим возражений тоном.

Как это не похоже на моего Бельчонка.

Сердце покалывает и сдавливает, пульс сбивается с ритма.

– В смысле домой? – не понимаю я.

Все же решаю уточнить. Вдруг что-то не то услышал, где-то неправильно понял.

– В прямом. То есть, я имею в виду, не в деревню, а обратно к тете.

– Зачем?

– Так надо, Гордей. Пожалуйста. Но если не сможешь, ничего страшного. Тут идти недалеко.

Бельчонок разворачивается и подрывается на скорости к входной двери. Естественно, я срываюсь за ней и преграждаю ей путь.

– Арин, что не так?

– Извини, дай мне, пожалуйста, пройти, - тараторит снова свое, словно заведенная.

– Не дам, - отвечаю я.

– Ты сказал, что в твоей квартире я могу делать все, что хочу. И передвигаться куда хочу. Так и поступи.

– И откуда только смелости вдруг у тебя взялось, - вытягиваю с очередной издевкой.

Не понимает, как сама издевается надо мной? Сколько уже можно.

– Оттуда.

– Дай мне свой телефон, - говорю я, потому что кое-что начинает доходить.

– Нет, я не дам. Зачем?

Непроизвольно прячет свой старенький смартфон, с которым до сих пор ходит, за спину.

– Посмотреть, что за сообщение тебе пришло, после которого ты так засобиралась обратно. Или думаешь, сложно догадаться?

– Сообщение здесь ни при чем.

– Да? Заливай.

Арина молчит.

– Ну, - подгоняю я. – Если не оно, то в чем дело?

Стоит, проводит интенсивный мыслительный процесс.

– Ладно, выдыхает после паузы. – Я…перешлю его тебе…уже после того, как окажусь дома.

Такое заявление вводит меня в окончательный ступор.

– Серьезно? Бельчонок…

Делаю шаг к ней, но Арина отскакивает от меня, словно от чумного.

– Не подходи ко мне, Гордей!

– Да блин. Что там, в этом дурацком сообщении? Ты можешь мне сказать?

– Узнаешь позже.

– Нет, я узнаю сейчас.

Подхожу к ней вплотную, и пытаюсь перехватить телефон из ее рук. Сопротивляется, не дает.

Отступаю, потому что не могу применить силу. Не драться же с ней.

А еще понимаю, что устал, охренеть как устал уже от ее нестабильных изматывающих всю душу недоотношений.

– Ладно, сдаюсь, - выдыхаю.
– Если ты так хочешь…Поехали.

Она кивает, и я распахиваю перед ней дверь.

…

В молчании доезжаем до дома ее тетки. Высаживаю, убеждаюсь, что доходит до квартиры.

– Ладно, звони, если что, - бросаю ей и, развернувшись, спускаюсь вниз.

Уже при подъезде к дому мой телефон сообщает о новом входящем.

От нее.

Видеозапись.

Открываю и пялюсь на себя самого, сидящего на диване в клубе в расслабленной позе пару недель назад и заявляющего наглым самоуверенным голосом «Да сдалась она мне. Получу свое, и пусть катится этот Бельчонок, нахрен, на все четыре стороны».

Глава 51. Это просто жесть

"Жизнь – сказка в пересказе Глупца. Она полна трескучих слов. И ничего не значит".

У. Шекспир

Гордей

«Да сдалась она мне. Получу свое, и пусть катится этот Бельчонок, нахрен, на все четыре стороны».

Пересматриваю видео, а потом снова, снова и снова.

Пялюсь в экран телефона, словно дурак и ничего сообразить не могу.

Что за… очень и очень нецензурно...И кто, блин, додумался заснять и прислать этот пьяный бред, о котором я сам забыл буквально через секунду после сказанного, моему Бельчонку?

Что за сука слила?

Злость закручивает, но еще сильнее бьет под дых, перекрывая все остальные чувства и реакции, осознание, ЧТО теперь будет думать обо мне Бельчонок. Что уже, блин, накрутила себе и решила за нас, не дав возможности объясниться.

Эти мысли пробивают, захватывая, и бесцеремонно сгребают все мои чувства в одну тугую, самозакручивающуюся, стягивающую болью спираль.

Отчаяние из тех, что невозможно контролировать, нарастает.

Внутренности сжимает, в груди образуется мощный пульсирующий узел.

Хочется закурить, но сигарет в машине я не нахожу. Чертыхаюсь, ударяю руками по рулю, хватаю телефон и набираю брату.

– Да, - отзывается тот довольно быстро, и я тут же набрасываюсь на него с обвинениями.

– Это ты, сука, заснял, а теперь отправил ей? – давлю, не церемонясь.

Если он, достану, где бы он ни был, и забью до полусмерти.

– Ты о чем? – разыгрывает недоумение.

Голос звучит резко и отрывисто, в телефоне шумы. Я понимаю, что брат сейчас за рулем, но не собираюсь облегчать ему жизнь и переносить этот разговор на потом.