Хочу - творю, хочу - вытворяю

— А это кто?

— Знакомый «Водяной». Нет, ну, по сути-то похоже, — он хмыкнул, — но ты явно имел ввиду не это, верно?

— Верно. — Вздохнул смутившийся Водяной.

— Ну ладно, ты тут пока разбирайся со своими Русалками-Алисами, а я пойду. А то у меня программа стоит.

— Давай.

Когда Водяной обернулся, закрыв за Горцем дверь, я, как ни в чем не бывало, сидела на крутящемся стуле.

— Ты! — не найдя подходящих по смыслу приличных слов, рыкнул он.

— Я. — Спокойно отозвалась я. — А чего ты ждал? Что я по команде стану выскакивать из табакерки, как чертик на веревочке?

Он смутился.

— Но такой прикол пропадает!

— Мог бы и со мной его обсудить, прежде чем делать. Я вообще не верю, что ты хоть на чуть-чуть меня старше. Перескочил пару классов и хвастаешься.

— Откуда ты знаешь? — он сделал страшные глаза.

— От верблюда.

— Поверила, да? — он рассмеялся.

— Я уже давно тебе не верю.

С этими словами я обогнула его застывшую фигуру и вышла.

ГЛАВА 33

Началась обычная каникулярная жизнь. Каждый день я ходила осваивать технику боя на стихийных мечах, Водяной раз в неделю по привычке чем-то досаждал Горынычу, но теперь Горцу не приходилось чинить дыру в полу, а задире — чистить потолок от копоти. После случая с треугольником Горыныч потерял свои способности так же, как и Вероника. Сначала он ходил хмурый и замкнутый, но постепенно привык и даже нашел плюсы в своем положении. Теперь никто не обвинял его в том, что он портит школьное имущество.

Горец снова стал нелюдимым «всем в себе», — наверное, ему так легче, — только с Водяным подружился, Зеленка задирала старших, а Вихрь, как кегли, ронял всех в коридорах. В общем, скука и рутина. О новом директоре мы так ничего и не узнали.

Однажды утром, где-то через месяц после произошедшего, меня разбудил стук в дверь. Ворча, что пора ввести смертную казнь за раннюю побудку в каникулы, я пошла открывать. На пороге мялся Водяной.

— Я человек творческий.

Я не ответила и выглянула в коридор, посмотрела по сторонам.

— Заходи.

Втянув его в комнату, я накинула халат.

— Чего тебе?

Вспомнив, что он вообще-то главный наглец и задира в школе, Водяной подбоченился и заявил.

— За тобой должок.

Я, потому как только сейчас проснулась, не врубилась сразу.

— Что?

— Должок.

Меня осенило.

— Я помню. И что?

— Пошли гулять.

— Не пойду. — Сказала я, скрестив руки на груди.

— Почему? — он обиженно посмотрел на меня.

— Потому что я спать хочу! Что это за мода, долбиться ко мне в комнату в семь утра?! — наконец разозлилась я. — Ну что за наглость?

— Спи, спи, чего кричать-то?

Водяной, не ожидавший такого отпора, попятился к двери.

— Ладно, оставайся. Все равно уже разбудил. Паразит.

«Паразит» радостно уселся на стул, а я пошла в ванную.

* * *

Вернувшись, я нашла Водяного там, где оставила, но настроение у него резко изменилось.

— Алиса…

Я вздрогнула, но уже не так сильно, как в первый раз.

— Вадим? — вернула вопрос.

— Я поговорить хотел.

Я пожала плечами.

— Говори.

— Помнишь тот сон?

Я вспомнила и тут же поняла в чем дело.

— Да. Но не беспокойся, я не склонна воспринимать твой поступок, как что-то серьезное. Тебе надо было любой ценой достать меня оттуда. Извинения приняты.

Он как-то странно посмотрел на меня.

— Вообще, я хотел про другое сказать…

— Ну так скажи уже. — Меня начала раздражать его медлительность. Ну не умею я быть терпеливой с утра.

Он замолчал, собираясь с духом.

— А давай встречаться по-настоящему?

Вопрос прозвучал так тихо, что я не сразу поняла, а когда поняла — не поверила.

— С чего это вдруг?

— Нравишься ты мне. — Еще тише сказал он.

Опа на. Приехали. Я уставилась на него, как баран на новые ворота, чувствуя себя ничуть не лучше.

— Ты серьезно?

— Серьезней не бывает. — Заверил меня он.

— И не прикалываешься?

Он посмотрел на меня, как на полную кретинку.

Ох, ты ж, е мое…

— Ты согласна?

Согласна ли я? Он красивый, умный, веселый, приставучий, хитрый, коварный, непредсказуемый, злобный, надоедливый, упрямый, невозможный идиот. Конечно, да!

— Как ни странно, да.

Он повеселел.

— Ну что, пошли гулять?

Я вздохнула, поняла, что сон куда-то убежал, и его уже не вернуть, и сказала:

— Пошли.

Он взял меня за руку, и мы направились в парк. По дороге его рука «незаметно» переместилась ко мне на талию. Я тихо фыркнула. Нет, мне его еще воспитывать и воспитывать…

А зачем?

Конец книги.

ГЛАВА 34

Возможно, будет.