Ходатайства, заявления и жалобы

Практика не корректирует, но может сигнализировать законодателя о проблеме введения в ГПК института предварительного обеспечения имущественного интереса (еще не заявленного иска) в случаях принятия положительных процессуальных актов (срочного характера) по заявлению потенциального истца об обеспечении его имущественного интереса, опираясь по аналогии на ст. 99 АПК РФ.

Если судья, критически оценивая правила указанной статьи АПК, примет по гражданскому делу в суде общей юрисдикции определение об обеспечении имущественного интереса и самостоятельно сконструирует его правовое основание, исходя из принципов судебного права, это будет опыт судебного процессуального прецедента.

· Если судом ошибочно начато производство по вопросу, подлежащему рассмотрению не в судебном, а в административном или ином порядке, и в исковое заявление включено ходатайство, суд обязан прекратить производство и оставить ходатайство без рассмотрения.

· Если в деле, ошибочно принятым к производству, но не подлежащем судебному рассмотрению, до его прекращения постановлен судебный акт, которым ходатайство разрешено (удовлетворено или отклонено), такой судебный акт следует считать юридически ничтожным (недействительным).

· Если обращение к суду вместо заявления ошибочно названо ходатайством, этого нельзя считать достаточным основанием для нерассмотрения судом, исходя из правил, относящихся к сути поставленного в обращении вопроса.

Основательное обращение подлежит удовлетворению судом и в том случае, когда оно названо заявлением вместо ходатайства или наоборот.

Пример. Заявлено ходатайство о приобщении к материалам дела публикации из газеты с обсуждением по не завершившемуся приговором (или решением) судебному делу, в которой высказываются суждения относительно будущего акта правосудия.

Ходатайство не подлежит удовлетворению, поскольку в данном случае прессой нарушен элементарный запрет высказываться в средствах массовой информации по вопросам, являющимся прерогативой суда, до принятия акта правосудия, с последующим вступлением его в силу. Подобные публикации можно квалифицировать как попытку вмешательства в деятельность суда по осуществлению правосудия, и не могут иметь доказательственного значения в процессе, кроме как по делу о привлечении к надлежащей ответственности виновных в опубликовании материалов, вопреки законодательству о СМИ и о правосудии.

Ходатайство подлежит отклонению.

Вместе с тем заслуживает внимания следующий аспект. Сторона защиты испытывает затруднения в связи с отсутствием доступных ей доказательств, благоприятствующих защите ее позиции.

Публикация содержит изложение такого рода фактов. Здесь целью ходатайства является не воздействие на судей, которым предстоит постановить приговор, а преодоление дефицита в фактах, релевантной информации, которая, вполне вероятно, от публикации перейдет к источникам информации, свидетелям, документам. Одно ходатайство затем повлечет другое в том же направлении, поиска фактов и доказательств в пользу стороны защиты. Да, суд должен быть объективным. Но гуманность, интерес обвиняемого – притом, что сторона обвинения (речь не о делах частного обвинения) всегда сильней, – требует дополнительной поддержки. И только при этом условии соотношения сил сторон приближаются к равновесному. Более реалистичным становится объективный, а не предвзято обвинительный подход.

Подчеркнем: речь идет об исключительном праве защиты, т. е. об особых процессуальных правах защиты обвиняемого. Противной стороне подобной привилегии не предоставлено. Иначе это бы и не считалось принципом благоприятствования защите обвиняемого (подсудимого).

· Ходатайство, отклонение которого предусмотрено законом, не может быть удовлетворено на каком бы то ни было ином основании.

Ссылка заявителя на то, что ходатайство согласовано с участниками процесса или обращение с согласованным ходатайством обеих сторон дела не меняет, если просьба сторон не только не основана на законе, но и прямо противоречит императивной норме закона.

Ходатайства, связанные с заключением под стражу

Регулирующие правила и основания: УПК, гл. 13, ст. 97–101, 108–110.

Разъяснения по вопросам ходатайств о заключении под стражу – в следующих постановлениях: Пленума Верховного Суда РФ: «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» (от 14 февраля 2000 г., № 7, с изм. на 6 февраля 2007 г.) п. 2 и др; «О применении судами норм УПК РФ» от 5 марта 2004 г. № 1, с изм. на 11 января 2007 г., п. 4-11, 14, 20, 25, 27.

В силу нормы ч. 1 ст. 97 УПК дознаватель, следователь, а также суд в пределах предоставленных им полномочий вправе избрать обвиняемому, подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных настоящим Кодексом, при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый:

а) либо скроется от дознания, предварительного следствия или суда;

б) либо может продолжать заниматься преступной деятельностью;

в) либо может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства;

г) либо иным путем может воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Мера пресечения может избираться также для обеспечения исполнения приговора.

Как следует из норм ст. 100 УПК, мера пресечения может в исключительных случаях избираться в отношении подозреваемого. При этом учитываются обстоятельства, указанные в ст. 99 УПК. А именно: тяжесть преступления, данные о личности, род занятий, возраст, состояние здоровья, семейное положение. А. С. Александров указывает также на благонадежность, наличие смягчающих и отягчающих обстоятельств, обстоятельств чрезвычайного характера[46].

Благонадежность в наше время привлекает внимание криминологов, и вообще юристов.

Несмотря на то, что первое среди разъясняемых значений слова «благонадежный»[47].

«Тяжесть преступления сама по себе не может быть основанием для избрания меры пресечения», – пишет в предельно сжатом комментарии к ст. 99 УПК И. Л. Петрухин[48].

Вместе с тем если преступление небольшой или средней тяжести, то следовало бы считать это фактором против применения строгой меры пресечения (при отсутствии других отрицательных моментов).

«Избрание или изменение меры пресечения не должны зависеть от того, признает ли обвиняемый (подозреваемый) вину или ее отрицает». Это тоже важный аспект, но как сделать, чтобы мера пресечения, наиболее строгая, не применялась для пребывания обвиняемого в условиях, когда достигается «сверхрезультат» – признание вины за то, что совершил другой, оказавшийся изворотливым?

Не менее интересен третий пункт комментария И. Л. Петрухина: «Степень доказанности обвинения не является обстоятельством, учитываемым при избрании меры пресечения того или иного вида». Конечно же, это так. Важно лишь, чтобы на момент решения вопроса об избрании меры пресечения вероятность факта преступления и виновного совершения его данным человеком была выше, чем степень вероятности обратного. При отсутствии доказательств, удовлетворяющих критериям законности, весомости, относимости и взаимной непротиворечивости едва ли возможен вывод о том, что обвиняемый скорей виновен, чем нет.