Ходящий по улицам

Картинка поплыла перед глазами, затылок ощущал тяжёлый взгляд. Мужчине стало страшно. Хотел позвать на помощь, но выдавить сумел лишь:

— Ребята…

— Ну что там? — спросил мужской взволнованный голос. — Где твоё ружьё?

Спрятавшись за усатым, Слава внимательно разглядывал подонков, стоявших возле Даши: не вооружены, напуганы, повергнуты в смятение. Скорее всего, уже не представляли никакой опасности: могли лишь глупость отмочить какую-нибудь, тем самым навредив несчастной на полу. Риск минимален.

— Иди, — прошептал Слава на ухо мужчине, почувствовав его агонию предсмертного бессилия. Тот двинулся вперед, на центр комнаты, где его ждал стул.

Когда он сел, Слава шагнул в комнату, и сразу убедился в том, что был прав! Глупость не заставила себя долго ждать.

Комната наполнилась пронзительным женским криком, распугав вокруг всю рыбу. Женщина, с пучком волос на голове, в красивой куртке и дорогом гидрокостюме, схватила канистру с пола, встала над Дашей, открутила крышку и занесла её над головой.

— Ты не получишь ничего, тварь! — процедила она сквозь зубы, и, уже сойдя на истеричный крик, добавила: — Что ты сделал с Воздухом? Почему у тебя его нож?!

Правда её явно не обрадует. Нужно тянуть время, попробовать сгладить углы у сломанного стола. Нужен диалог.

— Я заберу девушку, и мы уйдём, — спокойно, не двигаясь, и без резких движений, произнёс Слава. Медленно поднял руку с ножом и лезвием указал на Дашу, в другой руке сжимал ружьё, незаряженное. — Я обещаю: в этой комнате никто не пострадает.

— Не пострадает? — с сарказмом выкрикнула женщина, — Не пострадает?! Я так не думаю! — и начала щедро выплёскивать на себя содержимое канистры, обильно заливая девушку у ног.

Послышался запах бензина.

Стоявший рядом с ней рыжебородый мужчина отпрянул и удивлённо произнёс:

— Ты что, рехнулась?

По лицу женщины стекали капли бензина и улетали на пол, но, приглядевшись, Слава понял — это были слёзы. Сжав зубы, она произнесла:

— Еще раз спрашиваю: где Воздух?

“Везде!” — хотел ответить Слава, но промолчал. Ответил по-другому: — Он там, в комнате.

— В какой?

— В ванной комнате. Под водой.

— Он жив? Отвечай!

— Я не знаю, я не врач. Но боюсь, что человек без кислорода минут двадцать не протянет.

Женщина протянула руку, в ладони которой сверкнула зажигалка Антиквара. Пальцем откину крышку и прикоснулась к колёсику, приготовившись в любой момент им чиркнуть.

“Вот зараза! — скрипнул голос у Славы в голове. — Хороший подарочек: дорогой, ценный, может даже жизнь спасти!”

— Послушайте, — произнёс Слава, положив ружьё у ног, и вложив нож в ножны, — из этой комнаты живыми все не выйдут, если продолжим усугублять ситуацию.

Вытянул перед собой руки, показывая, что он безопасен и не собирается никому причинять вреда. Медленно продолжил:

— Что сделано, то сделано. Мы не первые начали, но я могу закончить. Я — свободный охотник, но не охочусь на людей, как вы. Моя добыча — остатки прошлой жизни. И даже эти крошки, я не вырываю из мёртвых рук.

— За кого ты нас принимаешь? — видимо, собрав яйца в кулак, спросил рыжебородый. — Мы не убийцы! Убивать вас никто не хотел, вы… ты нужен нам живым!

Неожиданно Даша засмеялась.

— Рыжий! — крикнула женщина на рыжебородого. — Что ты с ним треплешься?! Прикончи его!

— Помолчи! — и косо на неё взглянул. Затем свой взгляд скосил на Славу. — Что ты нашёл сегодня? Покажи, и, возможно, мы договоримся и разойдёмся с миром. А в лучшем случае — уйдём отсюда вместе!

Женщина вся тряслась, готовая спалить себя и Дашу заживо. Всё зашло слишком далеко. Жизнь Даши висела на волоске, и риску больше места нет. Придётся показать улов, авось и повезёт — договоримся.

Молча, Слава вышел из комнаты, а вернувшись, с двумя канистрами в руках, увидел гарпун, нацеленный ему в лицо.

Глава 11

Охваченный похмельным бредом, Слава быстро проваливался в тревожный сон.

Везде вода. Куда не глянь — одна вода. С горизонта, на встречу, ветер гонит волны, рвёт гребни на миллионы капель и тут же обращает их в противных мух. Они жужжат, окутывают Славу, пытаются залезть в глаза. Он закрывает веки. Делает глубокий вдох.

Разбег.

Прыжок.

Глаза опять открыты. В полёте смотрит на себя, кидает взгляд на ноги, затем на белый мост, висящий позади.

Хлопок. Взлетели брызги мух, но Славу уже не достать — он под водой.

Тишина и жар стремительно окутывают его лицо, грудь, пытаются сдавить живот. Перед глазами мелькают руки. Его руки, ладони, пальцы. Он фокусирует на них свой взгляд, желая погрузиться в осознанное сновидение — полностью контролировать свой сон. Через секунду сознание проснулось, он больше не был марионеткой своих грёз. Сработало, а как иначе — ведь так учил нас Карлос Кастанеда.

Видимость нулевая — пришлось включить фонарь, но даже его сил не хватает. Там, вдалеке, закручиваясь в спираль, потоки тьмы формировали бесконечный космос. Не раздумывая, он целенаправленно плывёт вперёд. Преисполненный уверенности, знающий, что там, на дне, под одеялом черноты, среди остовов жилых зданий, больниц, аптек и магазинов, его кто-то ждёт. Человек? Животное? Существо? Этого не ведал он еще.

Руки и ноги работают на износ — гребут, но скорость не растёт. Нужно быстрее, иначе воздуха не хватит. Еще. Еще. Гребёт еще быстрее — не помогает. Мышцы не горят, и даже не болят. Возможно, всему виной боязнь неопределённости, но Слава не рассматривает столь неуместный факт. Ему не страшно — его кошмары здесь не живут. Цель — вот, что его ведёт, но суть её пока что не раскрыта.

Мысленно он понимает — уже близок. Фонарь бессмысленно кружит. Вдруг, кто-то или что-то, под ним зашевелилось. Не разобрать; песчаная буря срывается со дна и хлещет Славу по лицу, вгрызается в глаза. Он укрывается руками. Испытывает давление воды.

Через мгновенье всё проходит. Ладонь нащупывает фонарь, свисающий с запястья, хватает и начинает вспарывать им тьму. Взмах-взмах, еще один. Он победил. Завеса пала.

Чёрный гигантский спинной плавник успел мелькнуть в потоке света.