Холод, согрей

Леарит сделала Жею из обычного двуручного меча. Хоть боги и отняли силу, но остались знания светлой магии, может потягаться даже с верховными жрецами. Леарит зачаровала меч, стал легким, прочным, разрубит что угодно, а чтобы не носить эту громадину на себе, Леарит наделила свойством превращаться в птицу, та всегда летает за хозяйкой, радует глаз, а в минуту опасности готова кинуться на врага или нырнуть в руки мечом.

Вылетели в широкий пролом, темные ребра стен уносятся ввысь.

Далеко вверху щель сияет белым. Она растет, воздух все светлее, Эгорд прищурился…

Распахнулось небо, резкий переход от тьмы к свету, Леарит прижалась к Эгорду крепче, а он сам разогнался как луч, ледяные крылья словно живут отдельной могучей жизнью, мчат и мчат вверх!

Эгорд высоко в небе, призрачный лазурный океан пугает и восхищает, куда ни кинь взор, тот пропадает в бесконечности, лишь редкие облачка дают иллюзию пространства.

Внизу океан настоящий, темно-синий, на его фоне гуляют белые серпы и крестики, серпы – это пенные гребни волн, а крестики – летящие чайки.

А еще внизу остров.

Сплошь белый от снега и льда.

Глава 3

В первые недели такая картина была непривычной. Эгорд и лед, можно сказать, родня, и все же воин-маг успел привыкнуть к оттенкам блеклой травы, светло-коричневых скал, серых камней, хвои. Но сейчас кажется, что таким – белоснежным – остров был всегда.

Эгорд пикирует, остров начал стремительно расти, огненная птица Жея несется рядом словно гигантская капля меда, режущие потоки воздуха завывают…

Воин-маг приземлился рядом с мельницей.

Леарит в его объятиях развернулась к нему, Эгорд ощущает лицом теплое дыхание, его пальцы скользят по золотым колосьям волос, разглядывает едва зримые родинки, смотрит, как взмахивают крылышки ресниц, сверкают в глазах бриллианты…

Губы припали к губам.

Эгорд ослеп, тело наливается горячей сладостью, крылья за спиной тают, растекаются по снегу парующими ручьями.

Маленькую вечность нарушила Жея – села на плечо хозяйки, Эгорд не сдержал улыбку, Леарит смеется, птица возбужденно голосит, не отошла еще от головокружительного полета, стальные крылья хлопают, выбрасывают искры.

Девушка озирает снежные просторы.

– Как же у нас красиво!

– Рад, что не привыкла.

– К прекрасному есть счастье не привыкать. Всегда можно любоваться как в первый раз!

Над ними возвышается оледеневшая мельница. Пушистые от инея паруса вздуты ветром, крутятся неторопливо, мелодичный звон ледяных осколков, те сыплются радужным градом на крыльцо. Чтобы видеть корону ледяных кольев на крыше, приходится задирать голову.

Эгорд и Леарит входят внутрь.

Полость мельницы тоже устлана льдом, все сверкает оттенками голубого и белого.

В центре живет потоком размеренных движений мельничный механизм, колонна жерновов, шестерен, рычагов и других деталей упирается в далекий потолок, урчание механизма сопровождается перезвоном и шипением.

Вокруг колонны извиваются светло-синие ленты энергии. Их танцы завораживают.

Перед Эгордом из воздуха возник женский призрак.

– Здравствуй, Эгорд! Здравствуй, Леарит!

– Здравствуй, Камалия, – ответил воин-маг.

– День ото дня ты все реальнее, дорогая, – заметила Леарит. – Скоро станешь совсем настоящей.

Камалия парит над полом, прозрачная фигурка покачивается вверх-вниз, ножки подогнуты, в руке призрачный посох, такой же белый, как туника, штаны и высокие сапоги, что очерчивают формы, на груди знак солнца, за спиной короткий белый плащик.

– Давно чувствую себя настоящей!

Половина ее лица улыбается. Другая половина скрыта за светло-синими волосами, те достают до плеч.

Камалия тряхнула волосами, лицо открылось полностью, тремя оборотами вокруг своей оси призрак взлетел и опустился, похож на фею.

– Словами не передать!

Эгорд смеется.

– И так видно.

Вокруг колонны механизмов вдоль стены пролегает ледяная винтовая лестница, Эгорд ведет Леарит за руку по ступеням.

Камалия взмыла до самого верха, гости оказались там позже.

Перед ними – площадка под крышей, ледяная лаборатория и уголок покоя для ее владельца.

Клесса, демон с кровью авиана, бывший генерал Зараха, восседает в ледяном кресле у дальней стены. Но покрытые черной чешуей щупальца, вопреки обыкновению, не лежат в нишах, а плетут кокон чар вокруг плавающего в воздухе кристалла.

Минерал сияет изнутри белым с оттенком льда.

Мешки, где в минувшие времена хранили муку, надули бока по всей лаборатории, каждый забит доверху такими минералами.

– Приветствую, ледяной брат, – произнес Клесса, не отрывая огненный взор от кристалла, клюв выпустил облако мороза.

– Ты, как всегда, в деле, – отозвался Эгорд.

– Труд монотонный, как раз для меня… Отвлекает от эмоций, приводит мысли в порядок… С этим я закончил, милая.

– Да, дорогой! – отозвалась Камалия.

Ее призрак подплыл к кристаллу, щупальца плавно отстранились, камень перешел во власть призрачного посоха. Набалдашник нацелен на кристалл, тот погружается в мерцающий розовый туман.

С помощью магии телекинеза Камалия ведет зачарованный минерал к колонне жерновов.

Камень неспешно залетел в ледяную горловину, исчез в полумраке, жернова начали крутиться шумно, синие ленты энергии жирнеют, множатся, воронка силы шипит как водопад, механизм похож на взбодренного после кормежки зверя.

Камалия указала посохом на один из мешков, оттуда выплыл похожий кристалл, щупальца Клессы возобновили танец, теперь уже вокруг этого.

Чуть меньше месяца назад Эгорду, Клессе, Камалии и Халлигу совместными усилиями удалось разобраться в природе минералов, которые Халлиг нашел в пещере вместе с Наядой…

Мысль о Наяде кольнула, по душе растекается яд, но Эгорд заставляет себя не думать. Рана всегда оставляет шрам, нет смысла шрам царапать – не исчезнет.

Так вот, удалось подобрать заклинания, что обошли защиту таинственных кристаллов. Камни оказались сосудами с мощнейшей энергией.