Холод

Амина стушевалась, и я ее понимал - говорить о Востоке можно сколько угодно. Только понять его, дано далеко не каждому. Оттого и остаемся мы "дикарями" в глазах запада и смеемся над ними, потому что никогда не сможет запад понять восток. А восток... Дело тонкое!

– Господа начальники, спешу Вас обрадовать!
– Серьезный мужской голос, сделал паузу и кашлянул.
– У двоих обнаружены в крови антитела. Название болезни Вам ничего не скажет, но хорошего мало. Точнее - просто нет.

– Кто?
– В три глотки мы перебили мужчину, дружным рыком.

– Олег Смоан и Ульрих Фрош.

– Антитела? Это ничего не значит!

– В один голос с шефом, заявил я, видя расслабившуюся Амину.

– Может быть, оба были, например, в Конго или на Кубе...
– Пояснил шеф и снова принялся методично нарезать дыню.
– Перед поездкой туда делают целую кучу прививок... Особенно - рафинированным европейцам...

Судя по тому, с какой мукой в голосе это было сказано, наш Шеф с одной из этих стран знаком очень близко. И ничего хорошего, от этого знакомства, не получил.

Странно.

Мне Куба понравилась.

Очень.

– Мирош!
– Обратилась к "потолку" Амина.
– Если что... Говори сразу, как есть! Иначе - уволю!

– Нормально все будет!
– Услышал я бархатный голос, с явно проскальзывающим акцентом чешского или болгарского. Скорее, все-таки - болгарского.
– Сейчас возьмем у вас еще кубиков по сорок и отполируем выводы!

– Ш-ш-ш-шутник.
– Шеф, наконец-то нарезал дыню на мелкие кусочки и теперь меланхолично их поглощал, один за одним, равномерно, как метроном, закидывая их в рот.
– Амина, не слишком ли ты вольницу развела? Когда твои сотрудники, последний раз сдавали норматив по стрельбе? А сама?

– Вчера.
– Честно призналась Амина.
– Две обоймы и ни одной - мимо цели!

Пришлось отворачиваться и смотреть в окно - воспоминания от расстрела кофеварки, были еще так свежи!

Шеф что-то заподозрил, но уточнять не стал - побоялся, что во многих знаниях - многие печали.

– Интересно...
– Я рассматривал пейзаж за окном и заодно размышлял вслух.
– С чего это нападение произошло на Европейский отдел?

– Гостей провели сюда по коридору, из Цюриха.
– Амина откинулась на спинку кресла и сыто зевнула, эстетично прикрыв рот ладошкой.

– Ага. Значит - еще пара вариантов, нарисовалась. Плохо.
– Я уселся на широкий подоконник и поставил ноги, согнув их в коленях и обхватив руками.
– Все сумбурно и быстро. Спланировали заранее, вот только что именно?

– Паника. Срочная эвакуация руководства. Спасение одного или всех членов группы...
– Шеф начал перечислять варианты, который вертелись и у меня в голове.

– Или, под шумок должны были инфицировать...

– Сайд!
– Остановил меня Шеф.
– Не нагнетай. Да и вообще - слишком сложно. "Бритву" никто не отменял!

– Какую "Бритву"?!
– Не удержался от вопроса "потолочный" голос.

– Оккама, Алмаз, Оккама!
– Рассмеялась Амина.
– Вот вам, Людвиг, показатель того, что "бритву" отменили! И уже успели забыть!

Вновь открылась дверь в кабинет и фигура в легкой маске - "лепестке" и белом халате, с чемоданчиком с красным крестом на белом фоне, в руках, неторопливо прошествовала к столу.

Открыла чемоданчик и начала доставать из него шприцы, скальпели, жгуты, страшного вида чашки Петри, мензурки и, на закуску, достала спиртовку.

Покачала головой, глядя на наши выпученные глаза и достала пустую колбу, миллилитров эдак на семьсот.

Поставила его на стол и жестом фокусника, приоткрыла притертую пробку.

От окна мне было видно плохо, так что пришлось вернуться к столу.

– Держите!
– Фигура в маске сунула нам в руки по мензурке с делениями, причем мне - целых две!
– Крепко держите, но нежно - стекло лабораторное, дорогое и... Вообще...

Открыв пробку, мужчина старательно отмерил в каждую мензурку по 50 миллилитров спирта и закрыл колбу.

– Ну...
– Мужчина забрал у меня из рук "лишнюю" мензурку и стянул с лица маску.
– С вторым Днем Рождения! Примите мои самые искренние поздравления!

Приподняв мензурку, салютуя нам, врач поднес ее к губам и, выдохнув, опрокинул ее в рот.

Глядя на него, как бандерлоги на Каа, мы повторили его жест.

Чистый медицинский спирт скользнул по пищеводу, огненной рекой, гоня перед собой всех бактерий, микробов и вирусов, визжащих в ужасе от приближающегося жидкого ада.

– Ты бы хоть разбавил...
– Просипел шеф, вытирая слезы.
– Амина, сперва надо выдохнуть...

– Боже! Я всегда считала, что чистый спирт пьют только забулдыги, по подворотням!
– Амина наконец-то выдохнула.
– Как низко я пала!

– Повтори!
– Категорично потребовал шеф, протягивая мензурку.
– Отмечать, так отмечать!

Снова в наших мензурках заплескалась прозрачная жидкость.

– Кто?
– Не выдержал я и задал очень важный для меня вопрос.

– Кент О'Лири. В основном.
– Подмигнул мне высокий и голубоглазый мужчина, с седыми висками.
– Точнее, все четверо. Сложная комбинация, получилась. В случае чего и не подкопаешься, до чего все красиво и умно спрятано. Аж душа поет, как красиво и... Я Это Расколол!

Мир стал светлым и радостным.

Вторая мензурка пошла по горлышку мягко-мягко...

***

Гоняться за этим поросенком можно было до бесконечности.

Наглая розовая тушка, на хвостике которой сейчас блестел золотой перстенек, с визгом, скользя по паркету копытцами, вновь ушел в занос, сорвал атаку и скрылся за поворотом.

Если бы не уговор, давно быть этому поросю на вертеле, кольцу на пальчике, а мужчине за бутылкой красного вина, празднуя очередную победу мужской силы, над женскими кознями.

Визг поросенка внезапно оборвался сдавленно-вопросительным-обиженным "хрюю-ю-ю-ю-к" и... Тишина!

Тор побежал по коридору.

За поворотом, в луже крови, на чашах весов, лежало две полу тушки поросенка, разрубленного повдоль.

Измазанный в крови безвинно убиенного поросенка меч, лежал рядом, посверкивая драгоценностями, украшающими рукоять.

– Ф-ф-фу!
– Выдохнул Тор, вытирая пот со лба.
– Конец моим печалям! Держитесь, злодейки, я иду!

– Не ори!
– Голос Воя, доносящийся из зеркала напротив, быстро завел рыжего бога, переводя его из состояния благостного в состояние мерзостное.