Холод

– Дальше мы сами. Криста, время.

– Двенадцать ноль одна.

Точку Криста выбрала замечательно, кладбище было как на ладони, там время от времени мелькали тени. Нас пока не заметили. Хорошо.

– Стойте. Смотрите, чтоб никто не зашел в спину. Ближе тридцати метров ко мне не подходить.

Я прошел еще немного вперед, оглянулся. Нормально. Не очень нужны были мне сейчас Фирсов и Жора с Юрой, но пусть привыкают. Не та опасность, да и снег вокруг, я все контролирую. Снял рюкзак и опустил на землю, вздохнул полной грудью, закрыл глаза. Дар Мары, богини зимы и стужи. Снег, лежащий под ногами, снежинки , плывущие в воздухе ощущались как часть моей сути, я знал, что происходит вокруг, потому, что там везде был я. Вот оцепление солдат вокруг кладбища- я чувствовал присутствие каждого бойца. Они живые, они часть Яви. Но сейчас снег топтало то, чего не должно быть на земле, я с омерзением ощущал каждую тварь. Мара была в ярости, я это знал. Да, Мара богиня зимы, но она прежде всего богиня смерти. Все считают, что моя стихия- холод. Ошибка. Мой дар- смерть. Жива и Мара. Жизнь и смерть- они всегда рядом. Но мертвые не должны ходить по земле, их место в Нави.

– Криста, я начал.

Монстров, не стало, просто кое-где прибавилось снега.

– Криста, я закончил.

– Ждем полчаса.

Опустился на снег и начал набивать трубку. Кто-то из тварей еще может быть под землей, но это маловероятно.

– Холод, полчаса.

– Все чисто, Криста.

– Возвращайтесь.

Я взял рюкзак и пошел к ребятам. Взлетела осветительная ракета и стало видно, что лицо Фирсова цвета снега.

– Смерть, она была где-то рядом,- Прошептал он.

Не может быть, там не осталось монстров. Ощутил, что кто-то живой, но не человек, завис в воздухе над кладбищем и движется в нашу сторону. Дар в полную силу сейчас применить не могу- слишком близко, они все умрут.

– В сторону оцепления, бегом!- Сам рванулся назад. По воздуху плыло что-то белое, больше не разглядеть. В ухе кричала Криста. Обернулся. Метров пятьдесят, достаточно, ребят не задену. В этот удар я вложил всю ненависть, что испытывал к твари, что осмелилась угрожать не только мне, но и людям, что были сейчас за спиной. Раздался истошный визг, который начал ввинчиваться в голову, разрывая ее на части.

Очнулся в больничной палате. Попытался резко встать и, чуть не закричав от боли, снова упал на кровать. Голова. В памяти всплыли кладбище, та белая тварь и ужасный визг. Воспоминания отозвались новой болью. Попробовал использовать на себе дар Живы. Кажется, стало легче. Странно. Я должен быть совершенно здоров. Еще два раза. Лучше не стало, хотя чувствую, дар со мной. Вытащил из вены иглу капельницы и аккуратно поднялся. На мне была какая-то размахайка на голое тело, а на шее гордо болталась железка Длани Императора. Где?

Рядом с кроватью стояла тумбочка. Там не было. Медленно и осторожно начал перемещаться к двери, приоткрыл. На стуле дремал Жора. Я только начал открывать рот, а он уже стоял рядом, протягивая кисет, две трубки, тройник и коробок спичек.

– Госпожа Кристина велела передать, как очнешься.

– Бери свой стул и заходи.
– Стал передвигаться назад к кровати.

– Мне приказали обязательно позвонить, когда придешь в себя.- Жора достал телефон и остался в коридоре.

Приказали, так приказали. Начал торопливо набивать трубку и сделал глубокую затяжку. Ожило ухо.

– Миша, как ты.- Судя по голосу, девушка сильно волновалась.

– Все хорошо, Криста.

– Врешь, Жора рассказал, как ты ходишь. Дар использовал?

– Не помогает. Где рюкзак?

– У нас дома, в сейфе, где ему и место, привез Фирсов. Знаешь, он чуть не закатил истерику, когда узнал, что в нем.

– Впечатлительный.- Я выпустил струю густого дыма.

– Миша, ты три дня был без сознания.

Тут уж я впечатлился, стиснув зубами мундштук.- Не может быть. Та тварь так крепко меня приложила?

– Да, очень крепко. Врачи не смогли точно определить, что с тобой. Сказали, что вероятнее всего, это сильнейший ментальный удар. Причем направлен он был именно на тебя. Фирсов и ребята не пострадали. Умники из Императорской Академии до сих пор ползают на коленках по кладбищу. Точно ничего сказать не могут, но судя по остаточному фону, это был кто-то очень серьезный. И знаешь, ты не до конца его уничтожил, кости остались.

Я вскочил, но резкая боль снова заставила схватиться за голову.

– Криста, это я его убил, трофеи по законам Империи должны принадлежать мне. Эти кости я никому не могу отдать, они мне очень нужны, это мое…

– Не знала, что ты такой жадный,- девушка весело смеялась в моем ухе,- но что-то подобное предполагала, помню о твоих танцах с бубнами. Кости сейчас у ученых, изучают. Выдали расписку с перечнем полученных ценностей. Есть еще одна бумага, заверенная самим государем, удостоверяющая,что этот трофей по праву принадлежит графу Михаилу Морозову. Академия обязана вернуть его по твоему первому требованию, я с ними уже говорила Поначалу пытались что-то возражать, но я напомнила о разъяренном колдуне с даром Мары, стали просить, чтобы им оставили хоть что-то для исследований. Дальше сам с ними разбирайся.

Почему я так разволновался? С этими костями все шаманы- мои.

– Жора, а как здесь кормят.- Пустота в желудке не давала покоя.

Тот устроился на своем стуле и внимательно изучал насыщенность цвета краски на стене. Молча показал пальцем на капельницу. Понятно.

– Кристина, я жареного мяса хочу.

– Будем с Федором через час, а тебе можно?

– Я очень хочу жареного мяса- значит можно.

Фирсов и невысокий мужчина в белом халате столкнулись у входа в палату. Маленький победил. Константин, как-то нехорошо посмотрев на меня, остался в коридоре. Войдя, доктор сразу начал орать, что курить в Императорском Госпитале строго запрещено- я как раз набивал очередную трубочку. От него пахло касторкой. Объяснил, что без курения меня понесет. Возник интерес, он попросил подробно рассказать, что это такое. Рассказал. Пробормотав под нос что-то о спятивших колдунах, доктор курение разрешил, устроив целую лекцию о вреде этой дурной привычки. Очень внимательно его выслушал. Меня долго простукивали, прощупывали и прослушивали. Похоже, доктор понимал в этом недуге не больше самого больного, но просто так уйти ему не позволяла профессиональная гордость. Способ лечения доктор выбрал самый радикальный- лежать и отдыхать. Влетев в палату, Фирсов тоже сразу начал орать. У меня и без этого голова раскалывается, что я им всем сделал?

– Ты таскал в своем рюкзаке пять магогранат, как картошку в авоське. Где ты их вообще взял? Я эти штуки видел один раз в жизни - показывали на курсах, с ними нельзя так обращаться . Там не только от нас, от кладбища могло ничего не остаться.

Выговорился. Начал набивать трубку.

– Костя, ты Кристину с Федором видел?

– Видел.

– А меня видишь?

– Вижу.

– Если бы на серьезные задания я выходил без своего рюкзака, не было бы нас давно.- С удовольствием затянулся и выпустил дым. Было видно, что Фирсов не прочь продолжить разнос, но он смог себя сдержать. Молодец.

– Мы с Юрой сейчас того, кто мамзелей режет ловим.- Константин согнал Жору со стула и отправил в коридор.

– Ну и как?

– А никак пока. Он вчера еще одну зарезал. Лежит вся в кровище, а кишки из разрезанного пуза на земле. Вонища жуткая. Зверь это, а не человек. Мы с Юрой не так далеко были, своими глазами все видел. Разминулись немного с тварью.

– И опять никаких свидетелей?

– Опять. Но со свидетелями полиция разбирается. А мы что можем сделать? Жмемся по подворотням и высматриваем. Три раза арестовать нас хотели- очень подозрительно выглядим. Теперь в лицо знают. Мы утром спим, а уже к обеду на службу выходим. Фрейлины звонили, жалуются, что во дворце давно не был, забыл их совсем.

Только сейчас обратил внимание на красные, опухшие глаза Фирсова. Отсыпался он, когда Жора его своим звонком разбудил. Фрейлины. Интересно, что это за звери такие, уж очень часто в последнее время о них слышу. Фирсов продолжил.

– Мы с Юрой вот о чем подумали. Кричать должны были мамзели, не с одного удара их убивали, а криков никто и не слышал. Рот он им зажимает, руки должны быть прокушены. Высматриваем таких.

– Думаешь, в полиции не догадались?

– Да кто их знает.- Фирсов недовольно смотрел на клубы выпускаемого мной дыма.- Но мы такого искать будем.