Холодная месть приятнее на вкус

– За компанию и кошка с собакой уплетают будь здоров, прокомментировала совместную трапезу верная боевая подруга.

Щедрая Деми не возражала против того, что новый друг тоже решил угоститься. Так они и ели - с двух сторон одной кормушки, причем, попеременно: если пуделиха наклонялась за очередной порцией, Перс галантно ждал, а если он утыкался в плошку, терпеливо дожидалась своей очереди собачка.

– Класс!
– восхитилась Алла.
– Сбегай-ка в спальню за фотоаппаратом и видеокамерой, такую идиллию нужно непременно увековечить.

Толик резво помчался за техникой и через несколько минут появился. Верная боевая подруга снимала своих питомцев на видео, а Санчо Панса щелкал фотоаппаратом.

Как всегда, пачкуля Перс половину еды вывалил на пол - у него всегда все выпадало изо рта. Посмотрев на него и удостоверившись, что её дружок не против, Деми аккуратно доела с пола консервы.

– Так, глядишь, она приучит его к порядку, - засмеялась Алла. Аристократ сэр Персиваль никогда не подбирает с пола, хотя сам же и уронил. А кроха Демка умница.

Насытившись, пуделиха попила воды, а дабы напомнить хозяйке, что она ещё маленькая, тут же надула лужицу.

– Ой, надо было прогулять её перед тем, как мы вошли домой, спохватилась Алла.

– Да ладно, я щас вытру, - проявил понимание проблемы Толик и отправился в туалет. Вскоре он вернулся, держа в руках домашнюю швабру с влагоемкой тканевой бахромой.

– Зося Павловна хлопнется в обморок, узнав, что ты вытираешь собачьи писюхи её любимой итальянской штуковиной. Она сама купила её за бешеные деньги и считает очень ценной домашней утварью.

– Ничё, перебьется, - отмахнулся верный оруженосец, не слишком жаловавший строгую экономку.

– Хорошо, что она уже ушла, иначе всыпала бы нам по первое число. Зося Павловна и на Перса-то частенько покрикивает, когда тот надует на ковер или ещё что-то пометит, а уж теперь, когда их стало двое...

– Пускай только обидит кого...
– многообещающе произнес Толик.

– Ладно, я ей приплачу, - нашла компромисс Алла.
– Работы-то ей прибавится. Кстати, именно экономке придется гулять с Демкой, когда нас не будет дома. Щенков нужно выгуливать шесть раз, а с шестимесячного возраста они уже приучаются терпеть и делают свои дела на улице.

– Я сам, - вызвался верный оруженосец.

– Так ты же со мной катаешься.

– Тада Демку будем брыть с собой.

– В общем-то мудрое решение. Но ведь ей нужно спать.

– На заднем сиденье поспит. Перса-то я два месяца катал, пока ты в больнице лежала. Он где хошь спал, хоть на коленях, хоть возле окна, хоть на сиденье. И Деми привыкнет.

– И мне с ней веселее, - обрадовалась Алла, а на радостях разродилась афористичной фразой: - Любая собака может стать другом человеку, но не каждый человек способен стать другом, даже собаке.

Как всегда, Тамара решила обратиться за советом к верной боевой подруге. Позвонив ей, она спросила:

– Ал, как думаешь, кого бы послать в редакцию газеты "Выстрел"?

– Не вижу проблемы - несколько наших сокурсников стали акулами пера, ответила Алла, наблюдая за своими питомцами.

Сэр Персиваль в этот момент умывался - он вообще страшный чистюля, не терпит ни пятнышка на своей белоснежной шерстке. Деми сидела рядом и принимала посильное участие в его туалете, тычась мордочкой ему в грудь голова крошечной пуделихи доставала только до ключиц сидящего на попе кота. Перса её вмешательство ничуть не раздражало, и он продолжал с энтузиазмом вылизывать себя.

– У каждой кандидатуры есть и плюсы, и минусы.

– Например?

– Марину Градову ты помнишь...

– Закомплексованная старая дева!
– припечатала верная боевая подруга.
– Маринка не сумеет найти к людям, стохреново. Еще кто?

– Инна Орлянская.

– Инка тоже не коммуникабельна. И как такие бабы работают в журналистике - ума не приложу!

– Мне доводилось общаться со многими журналистками, и я тоже удивлялась, почему они выбрали эту стезю - ни обаяния, ни умения расположить собеседника к себе, некоторые настроены откровенно недоброжелательно и готовы обмазать каждого, кто попадает в сферу их профессиональной деятельности. Как же они берут интервью?

– Как-нибудь на досуге обсудим этот животрепещущий вопрос с нашим психиатром, если это тебя так сильно волнует. Могу предположить, что некоторые пошли на журфак, чтобы решить свои личностные проблемы. Слышала о комплексе маленького человека?

– Разумеется.

– Так вот, когда никчемный человечек приобретает хоть толику власти, он борзеет и ощущает себя чуть ли не вершителем судеб, а в его поступках в той или иной форме проявляется посыл: "Хочу - казню, хочу - милую". Думаешь, какой-нибудь вахтер сидит на своем месте ради копеечной зарплаты? Нет, он считает себя чуть ли не властелином. Или нянечка в больничном гардеробе, единственная власть которой - дать или не дать халат посетителю. Или мент, с трудом осиливший десять классов и больше ни на что ни годный, но в форме и при дубинке он имеет возможность власть употребить и таким образом самоутверждается. Так и некоторые представители журналистской братии. Иногда гляжу на какого-нибудь писаку, возомнившего о себе, и диву даюсь. По сути он никто, маленький человек, единственное достоинство которого - умение более-менее правильно слагать слова в предложения, да и это-то не всем дано, судя по теперешней прессе. То, что сейчас публикуется, без диплома журфака осилит любой человек, кто дружит с русским языком, ведь во многих статьях ни проблеска таланта или хотя бы профессионализма. А мыльный пузырь, получивший толику иллюзорной власти, пыжится от гордости, и в его деятельности невольно звучит: "Хочу - казню, хочу - милую". Обмажет любого по собственной инициативе или по заказу, педалируя пресловутую свободу слова, которую некоторые журналюги понимают как вседозволенность, мол, имею право высказать свое мнение, я журналист! Да кому, на хрен, нужно его сраное мнение, когда печатью интеллекта данный писака не отмечен, зато на лбу аршинными буквами написаны все его комплексы! И тем не менее, он возомнил себя рупором свободной прессы и влияет на умы, ведь наш народ по старинке верит всему, что напечатано в газетах. Теперь стало модно кусать всех и вся, - тем самым журналист демонстрирует свою мнимую неангажированность, мол, я честен и объективен, вывожу на чистую воду мерзавцев и привлекаю общественное мнение к их деяниям. А создав себе имидж правдоборца, может поиметь с этого весьма неплохой навар.

– Ты считаешь, что Марина и Инна придерживаются аналогичных взглядов?

– Как говорится, с волками жить - по волчьи выть. Но это применительно к тем, кто ощущает себя на острие атаки. Я же не знаю, в каких боевых листках они подвизаются.

– Марина работает в дамском журнале "Фемина", а Инна - в "Круизе".

– Ну, у них другой профиль. Разгромные статьи в таких изданиях не публикуются. А то, что они берут мзду с известных людей за симпатичное интервью, - так это сейчас повсеместно.

– Что-то мне расхотелось привлекать к нашему делу журналистов...

– Ты очень впечатлительная, Томик, - хмыкнула верная боевая подруга. Я тебя просветила вовсе не для того, чтобы ты потеряла веру в человечество в лице журналистской братии. Во-первых, среди них есть те, кто искренне любит свою профессию и честен. Полагаю, таких журналистов немало, и очень даже немало. А во-вторых, теперь ты знаешь, что к оценкам тех, кто избрал это поприще, нужно относиться с определенными оговорками, учитывая все вышесказанное. Инка и Марина как раз относятся к категории людей с личностными проблемами. Если человек в силу собственных комплексов недоброжелательно настроен ко всему белу свету, - как можно принимать на веру его мнение?! Как минимум, делить на пять, опустив его злобные характеристики и вычленив лишь факты.

– Марина и Инна могут что-то знать о Ладо...

– Вот и выясни, что им известно.

– Кого бы из девочек к ним направить? Ни та, ни другая ни с кем на нашем курсе не дружили.

– Сама их расспроси - ты же была всеобщей любимицей.

– Ты тоже, - не осталась в долгу Тамара.

– Это так, - согласилась Алла, которой грозило умереть от чего угодно, но только не от скромности.
– Но у меня статус другой. Ты - правая рука главы "Самаритянина", а я бизнес-леди. Усекаешь? Любой озаботится вопросом - а с какой стати деловая дама Алла Королева суется в область, которая не входит в сферу её интересов? И второе - про наш с Серегой роман уже многим известно. О том, что он тяжело ранен, очень скоро будет знать вся Москва. Сразу станет понятно, что я увязываю Серегино ранение с Ладо Кохадзе, и тем самым мы спугнем подонка.