Холодная нефть с горячим запахом крови

Шарнхорст молча слушал, переводя взгляд с одного генерала на другого. По примеру своего курфюрста многие из них тоже сменили фамилии, причём подошли к вопросу очень основательно: претензии на именитость подтверждались письмами, найденными в семейных архивах и "неопровержимо подтверждавшими" факт любовной связи того или иного воителя прошлого с какой-нибудь маркитанткой или служанкой из придорожного трактира (со всеми вытекающими последствиями) и даже заключениями генетической экспертизы, сделанными голодными и ошалевшими от страха учёными научных отделов известнейших университетов Европы.

– Восточное и юго-восточное направления предпочтительнее, – уронил Мольтке. – Этот путь проложен ещё крестоносцами – он завещан нам нашими предками.

– С Польшей и Прибалтикой особых трудностей не будет, – задумчиво проговорил Ганс Шлиффен, командующий военно воздушными силами, – равно как и с южной Европой. Но вот вторжение на территорию бывшей России… А вы ведь наверняка думаете об этом, курфюрст, не так ли?

– Да, – без обиняков заявил Генрих Шарнхорст. – Наша главная цель – Россия. Россия – это земли, ресурсы и люди: всё то, чего нам остро не хватает. А все остальные карликовые республики и герцогства, которых в нынешней Европе развелось как поганок после дождя, мы подберём так, мимоходом, и сложим в нашу корзинку.

– Россия – это очень серьёзно, – сказал кто-то из генералов. – Вспомните, что говорил Бисмарк, предостерегавший не в меру горячие головы: "Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью".

– Старик Отто был большим юмористом, – сухо парировал Генрих. – Далеко не все его изречения следует принимать всерьёз.

– А если всерьёз, – холодно заметил Клаузевиц, – то начать надо с того, что у России есть ядерное оружие. По-моему, это очень серьёзно.

– Нет такого понятия "Россия", – раздражённо бросил Шарнхорст. – Есть целая куча удельных княжеств, вонзающих друг другу в спины кривые азиатские ножи. И боеголовок у них не тысячи, как когда-то, а десятки. Да, вероятность конфликта с атомным Московским княжеством существует, но, во-первых, атомное оружие скоро будет и у нас. Не забывайте, что большинство наших АЭС работают и попутно производят оружейный плутоний, а секрет ядерной бомбы давно уже не секрет – сделать её не так сложно. Любое русское атомное княжество схватится за свой "меч-кладенец", как говорят русские, только в том случае, если под угрозой будет само его существование, а не территориальные уступки, особенно если у противника есть точно такой же меч. Во-вторых, я предполагаю вести войну на территории противника – вряд ли тот же московский князь Василий будет превращать свои же земли в радиоактивные пустыни. А в-третьих – непосредственной угрозы Москве не будет.

Генрих коснулся пульта, стоявшего перед ним на столе, и на компьютерной карте появился световой луч-указка.

– Армейская группа "Норд" наносит удар через Прибалтику на Петербург. Атомного оружия у Питерского княжества нет, и его вооружённые силы незначительны. После взятия города, который нам не удалось захватить девяносто лет назад, наше наступление будет развиваться на север – на Мурманск и Архангельск. Да, Северное княжество – атомное, но к этому времени у нас на руках будет точно такой же козырь: игра пойдёт на равных. Москва останется в стороне – нам с ней делить нечего. Пока нечего.

Полководцы молчали, но на их лицах явственно читалось сомнение. План Генриха изобиловал белыми пятнами, и очень походил на обыкновенную авантюру.

– И в-четвёртых, – Шарнхорст посмотрел на кислые лица соратников и усмехнулся, – я не так давно имел удовольствие пообщаться напрямую с правителями United Mankind – с Советом Сорока. Хотя это, наверно, во-первых.

Среди генералов прошёл лёгкий шорох удивления – такого они никак не ожидали.

– И что они вам сказали? – негромко произнёс Фридрих Зейдлиц.

– United Mankind, – проговорил гроссер курфюрст с торжеством в голосе, – не только не возражает против нашего "натиска на восток", но и обещает нам поддержку, если острие нашего удара будет направлено против бывшей России. В этом мире ничего не изменилось, господа, – все старые симпатии и антипатии остались прежними. И глобы заинтересованы в нашем выходе к берегам Ледовитого океана – надеюсь, вы понимаете, почему.

– Арктическая нефть…

– Именно. Нефть – она самая. Ради этой нефти глобы готовы простить нам все наши старые грехи вроде национализации предприятий со смешанным капиталом и экспроприации арсеналов НАТО. Во Второй Мировой Америка воевала против нас, а теперь United Mankind станет нашим союзником или по крайней мере будет придерживаться по отношению к нам оченьдружественного нейтралитета. Они даже готовы посмотреть сквозь пальцы на то, что мы захватим Плоешти – нашим танкам и самолётам требуется горючее, энергоисточники для них на основе "волшебных мельниц" пока что в стадии разработки. Это аванс, и неплохой, – Железнобокий откинулся на спинку кресла, довольный произведённым эффектом.

Настроение военачальников действительно изменилось – они поняли, что руки у них развязаны. Разговор пошёл предметный – утонялись сроки и состав армейских групп "Норд" и "Зюйд", имевшей целью захват румынских нефтяных полей. Шарнхорст слушал, время от времени вставляя свои замечания. Главное было решено.

…Уходившая гроза разрядилась запоздалой молнией-зарницей, и Генрих, стоявший у высокого стрельчатого окна, увидел внизу во дворе замка призрачные силуэты "леопардов", на миг высвеченные небесной фотовспышкой. Танки стояли в ряд, и их длинные орудийные стволы напомнили Железнобокому выставленные вперёд рыцарские копья.

Зарница погасла. Гроссер курфюрст повернулся и посмотрел на портрет Бисмарка. На лице "железного канцлера" танцевали огненные блики, отбрасываемые стенными факелами, и Генриху фон Шарнхорсту, властителю Объединённых Тевтонских Земель, показалось, что "старик Отто" одобрительно улыбается.

* * *

– Сведения точные? – владетель Питерского княжества внимательно посмотрел на человека со знаком гильдии вольных торговцев.

– Сведения точные, князь, – ответил тот с еле заметным прибалтийским акцентом. – Война – дело решённое. Не позднее сентября Генрих Железнобокий вторгнется в польские земли и пойдёт дальше, пока не выйдет к границам твоего удела. У тебя ещё есть время подготовиться к встрече дорогого гостя, но времени этого мало – меньше, чем хотелось бы.

– Спасибо, Арвид. Ты получишь награду.

– Дело не в награде, князь Владислав. Я очень хорошо знаю, что принесут тевтоны на земли ливов и эстов – я всегда любил историю.

– Спасибо, – повторил князь.

Оставшись один, он посмотрел в окно, за которым видна была серая гладь Финского залива и туманные контуры Кронштадта, а потом сел за рабочий стол и задумался, слегка прикрыв глаза.

"Надо собирать военный совет, – думал князь, – будем решать, что делать, и как. Но сначала я должен решить сам. Это раньше любители вкусно есть и сладко спать рвались к властным постам, где не надо было ни за что отвечать, и где можно было только жировать, презрительно поглядывая на тех, кто не сумел пробраться на тёпленькое местечко, а теперь времена изменились. За право властвовать нынче надо платить дорогой ценой – бывает, что и самой жизнью. Тяжела ты, шапка Мономаха, – ты запросто можешь сломать шею тому, кто рискнёт тебя надеть. Средневековье как оно есть, во весь рост…".