Холодная нефть с горячим запахом крови

"Шквалы", мчавшиеся со скоростью двести узлов – триста шестьдесят километров в час, – настигли "Дракона" и "Змея" раньше, чем их торпеды прошли половину расстояния, разделявшего их и "барракуду". Взрыв двухсот килограммов "морской смеси" с лёгкостью разодрал борт "Дракона", ломая рёбра шпангоутов и разрывая вены трубопроводов, и послал "лос-анджелес" в нокаут, а через секунду такая же судьба постигла и "Змея": обе подводные ракеты, выпущенные "Крабом", нашли свою добычу.

Два мощных подводных взрыва, отправивших в небытиё три сотни человек, Изотов отметил краем сознания, как нечто не слишком его касающееся. Чернокнижник был очень занят: его пальцы порхали над сенсорной панелью управления "зеркалом" – со стороны Денис походил на пианиста-виртуоза, исполняющего без нот (по памяти) сложнейший этюд.

Вопрос Пантелеева, заданный питерским чернокнижникам после боя с викингами у Кольского полуострова "А как насчёт дистанционного уничтожения цели?" имел ответ – на Балтике уже испытывались первые "зеркала". Принцип их действия был прост: для системы противоторпедной защиты использовался старый добрый ультразвук, уже применявшийся в самых разных отраслях техники. Соединение ультразвукового излучателя с МЛ-генератором породило грозное оружие, способное деструктурировать (пусть и на небольшой дистанции) твердые тела. Мощность – это энергия в единицу времени; создать

вокруг подводной лодки сплошное ультразвуковое защитное поле требуемой напряжённости было невозможно, но в импульсе "зеркало" развивало мощность, достаточную для быстрого разрушения объектов средних размеров – торпед и подводных мин. Оставался сущий пустяк: обеспечить встречу энергетического импульса от антенны-эмиттера со скоростной подводной целью. "Зеркало" "стреляло" узконаправленными мощными пучками энергии, но ими надо было ещё попасть. Эту задачу с успехом могла бы решить компьютерная система наведения, но беда в том, что практически всё высокотехнологичное производство стало жертвой Обвала, постобвала и неофеодализма – надёжная система не была разработана. Оставался лишь наводчик-человек, и этим человеком на борту "Краба" был сейчас чернокнижник Денис Изотов.

Он видел всю картину боя – гидролокаторные пеленги сообщали ему, где находятся начинённые взрывчаткой металлические рыбы, нацелившие на субмарину свои головы. И Денис ловил их ультразвуковыми конусами, встречая подводную смерть точными ударами незримых клинков.

Одна из торпед взорвалась на безопасном расстоянии от "Краба" – подводную лодку чуть покачнуло. Ещё две ушли в сторону и пропали; остальные, превратившись в мёртвых рыб с замершими хвостами-винтами, тонули одна за другой. Последняя торпеда размазалась раскисшей кляксой в кабельтове от "барракуды", распадаясь и растворяясь в воде комком грязи. Денис в изнеможении откинулся на спинку кресла и поймал на себе взгляды офицеров субмарины, смотревших на него с восхищением и каким-то мистическим трепетом.

Он тоже посмотрел на них, и вдруг очень отчётливо понял, что мужество этих людей – особое мужество. Солдат, встающий в атаку, в глубине души надеется, что пули пролетят мимо; пилот сбитого самолёта уповает на катапульту и парашют, матрос тонущего корабля – надводного – имеет шанс спастись. У подводников такого шанса нет, особенно если у них под ногами три километра чёрной бездны, а над головой – толстый паковый лёд, закрывший океан крышкой хрустального

гроба. Моряки-подводники и погибают, и побеждают вместе, и их мужество – особое мужество.

– Боцман, – громыхнул "тамбовский волк", – где ты там, в гальюне застрял?

– Здесь я, товарищ командир!

– Краска у тебя есть?

– Краска? – недоумённо переспросил боцман. – Какая краска, зачем?

– Как зачем? Надо исправлять на рубке "единицу" на "тройку", этим ты у меня по приходу и займёшься. И пока не нарисуешь, о береговых девицах и не мечтай, понял, нет?

Ответом командиру был дружный смех всех, кто его слышал, – весёлый смех людей, победивших и оставшихся в живых.

"Чёрт, – подумал Хендрикс, опуская бинокль, – рановато он вернулся. Авианосец "Джеральд Форд" в двухстах милях от архипелага: вертолёт с него должен прибыть к вечеру, а сейчас Ингрид даже ещё не успела собраться. И почему вернулся только один драккар? Где "Гринвилл" и "Колумбус", то есть "Дракон" и "Змей"? Неужели погибли? Да, дорого нам обходится эта проклятая нефть: сначала "Сивулф", теперь ещё две лодки…".

Прыгающий по волнам катер, на корме которого милитар уже без бинокля различал могучую фигуру Эйрика, быстро покрыл расстояние от замершего на рейде "огайо" до пирса и ткнулся носом в причал. Ярл спрыгнул на берег, не дожидаясь, пока подадут швартовы.

– Приветствую тебя, Хендрикс! – пророкотал он, подняв правую

руку.

– Приветствую тебя, Эйрик! – ответил глоб. – "Девственница" в порядке – я не терял времени даром.

– Не сомневаюсь, – ярл усмехнулся, и Хендрикса кольнуло недоброе предчувствие.

– Удачен ли был твой поход? – спросил он, избавляясь от неприятного ощущения. – И где "Дракон" и "Змей"?

– На дне, – сумрачно бросил властитель Свальбарда. – Нас перехватили там же, где и в прошлый раз. Пошли, дома поговорим, – добавил он, размашисто меряя шагами стылую землю Свальбарда.

В холле их встретила служанка, поспешно склонившая перед Эйриком.

– Где Ингрид? – спросил ярл, и интонация его голоса милитару не понравилась.

– Госпожа одевается, – пролепетала рабыня.

– Рому, – распорядился Эйрик, отвесив ей (для ускорения) увесистый шлепок под зад.

Осушив объёмистый кубок, ярл вытер бороду и посмотрел в окно.

– Мы приняли бой, – сказал он. – Но "Свальбард" в нём не участвовал – надо было поднять "пиявок". Бой был коротким – два моих драккара погибли. Там была русская лодка, но что с ней сталось, я сказать не могу. Гидроакустика отметила ещё один взрыв, кроме тех, что погубили "Дракона" со "Змеем", – возможно, одна из наших торпед попала в цель.

– Надо было выяснить, – недовольно обронил Хендрикс.

– Ты считаешь меня трусом? – Эйрик недобро прищурился. – "Огайо" малопригоден для боя с лодками-охотниками, он уступает им по всем статьям – и по вооружению, и по скорости хода, и по маневренности, и по глубине погружения. И главное – мы должны были привезти сюда добычу, которую так ждут твои хозяева за океаном. А там могла быть не одна субмарина руссов. Гидрология была такая, что ни черта не разберёшь, хотя она же и помогла нам уйти – руссы потеряли след. Но дело сделано, глоб, можешь так и доложить. Выпьём за это – и за тех, кто лежит сейчас подо льдами Северного полюса.

Ярл снова наполнил кубок и жадно выпил. Хендрикс ограничился парой глотков.

– Да, дело сделано, – медленно произнёс он.

– Но руссы этого так не оставят, – Эйрик поставил на стол пустой кубок. – Как только они поймут, что к чему, и откуда дует ветер, они наверняка ударят по Свальбарду – высадят десант, или просто запустят по моему острову ракету с ядерной боеголовкой. И поэтому, – ярл посмотрел на Хендрикса, – мне нужно ядерное оружие. И желательно ещё получить от вас прямые энергоисточники: для обороны и для всяких прочих нужд. Без энергии никуда, ты это отлично знаешь. У меня есть каменный уголь, но мне хотелось бы большего.