Холодное пламя Арктики

А тут ещё Дашка поселилась на время консультаций в университете, с ней в квартире – полный кавардак, вплоть до того, что в ванной на сушилке, на перекладине для занавесок и даже на держателе туалетной бумаги разбросаны трусы, бюстгальтеры, какие-то причиндалы. Я сказал отцу, что найму ей такси, которое будет возить её в дни консультаций, лишь бы она не оставалась на ночь у бабы Тани. Он, отвернувшись от меня, пробурчал обиженно:

– Бабушка завещала квартиру и Даше… И потом, ты же её старший брат.

Внутренне я понимал: окончив школу и став довольно привлекательной девицей, она оставалась примой коттеджного посёлка, никак не могла освободиться от их правил общения. Естественно, абитуриенты в университете, особенно приезжие, смотрели на неё как на девицу особого поведения. Один из кавказцев припёрся вместе с ней на квартиру, правда, тем самым сильно напугав её, а мне пришлось показать ему на дверь. Законы гор он знал и уважал, пожав мне как старшему брату руку, всё же сказал:

– Привэды эё в порадок, да-а, а то бэда будыт…

Она собирается поступать в полиграфический, почему не знаю, но явно бабушкиных и отцовских наклонностей здесь нет, литературой и редактурой в её увлечениях даже не пахло. Наверное, туда – проще поступить, чем в МГУ или другой вуз. «Не до жиру, – сказал отец, – тем более там мой товарищ – проректор. А издателей сейчас как собак нерезаных, так что без работы не останется».

Я же на полном серьёзе стал подумывать о покупке новой квартиры для Дарьи. Мне совсем не хотелось уходить из намоленного жилья, в котором дед Николай и баба Таня прожили всю жизнь: до сих пор с почтением отношусь к комнате дедушки, которую все называли кабинетом, рассматриваю его книги, бумаги, фотографии. На дверном косяке, у шкафа, храню графитные чёрточки, видимо, пометки о росте сына Юрия в разные годы его жизни. Здесь же стоят новые телевизор и стереосистема с записями, на большом письменном столе, покрытом зелёным сукном, лежат мой ноутбук, шахматная доска с фигурками, к которым прикасались пальцы деда. Комнату бабушки я стараюсь вообще не открывать, слишком недавно она оставила меня, так рано лишила самого дорогого – настоящей любви. Вот парадокс: чем дальше она отдалялась от моего отца, тем сильнее и крепче любила меня, своего внука, рождённого её сыном.

Похоронили бабу Таню в одной ограде с дедом, с большим трудом прорвались на закрытое уже кладбище: опять помогли деньги и связи Бобо Константиновича. Я слышал, как он сказал помощнику в сердцах: «Да сунь ему в глотку пачку, пусть подавится!» Местный начальник не подавился, меня как внука погладил по плечу, приговаривая: «Поплачь-поплачь, парень. Ты самый скорбный из них…»

Виделись мы с Бобо после Севера редко, я даже подумал: к чему было затевать весь этот цирк с советом директоров, переживать трагедию с утопленниками на реке, выдвигать идеи с фондом, да ещё под именем моего деда. Слава богу, у меня есть пока деньги, дедушкины, хватит и на жизнь, и на Дашку, и на отца с мамой. Я не звонил, не ходил к нему в офис, правда, мне сообщили, что он находится в большой командировке в Арктике, прокладывает условные трассы будущих нефте- и газопроводов. Наконец узнал, что он спустился на юг, до Каспийского моря, а из Туркмении – вдруг звонок, сказал буквально два предложения:

– С управделами сходите в ЦМТ (центр международный торговли), присмотрите офис для фонда. Себе подбери апартаменты для встреч и переговоров, может, и жить туда стоит перебраться. Квартиру деда и бабушки законсервируй, так тебе будет легче, без ежедневных воспоминаний. До скорой встречи…

* * *

Знаменитый когда-то ЦМТ на набережной Москва-реки, в который я попал с отцом на новогодний праздник, потускнел и постарел. Но петух с часами в центре вестибюля – остался, эта память детства не раз приходила ко мне во сне. Управделами холдинга, бывший хозяйственник из Совмина по фамилии Демидов, действительно походил на петровского любимца в расцвете сил: какая осанка, царственный поворот головы, какие белые пухлые ладони. Он сказал, что у него «всё посмотрено, всё готово и проверено». В пяти офисах-комнатах со всеми удобствами могли разместиться не только десять будущих сотрудников фонда, там можно без проблем держать целый взвод. Апартаменты для президента брали своей деловитостью: на удивление, ничего лишнего, несколько комнат, в одной – большой стол для переговоров, неширокая стандартная барная стойка для фуршетов и кофе, кабинет с необходимой для работы техникой и телефонами, на удалении – спальня с отдельным входом в санузел, где вся атрибутика вплоть до халатов и мягких тапочек.

Конец ознакомительного фрагмента.