Холодные шесть тысяч

Джек схватил бокал. Рука его дрожала. Пит придержал ее. Джек выпил. Джек закашлялся и зафыркал. Джек сглотнул.

Уорд сказал:

— Ты все выходные твердил, что его надо бы пристрелить.

Пит сказал:

— Ну отсидишь ты максимум года полтора. А когда тебя выпустят, то и в честь тебя кортеж устроят.

Уорд сказал:

— Этот город будет принадлежать тебе.

Пит добавил:

— Он пристрелил того копа, Типпита. Да тебя зауважает все далласское полицейское управление!

Уорд сказал:

— И с этого момента закончатся все твои финансовые проблемы.

Пит сказал:

— Подумай об этом. Ты всю оставшуюся жизнь сможешь не платить налоги.

Джек сказал:

— Нет.

Джек замотал головой.

Уорд поиграл револьвером. Уорд снова крутанул барабан. Уорд приставил дуло к Джековой голове. И два раза нажал на курок. Раздались два сухих щелчка.

Джек всхлипнул. Джек принялся бормотать молитвы на идише.

Пит налил ему еще — на три пальца неразбавленного бурбона. Джек покачал головой. Пит ухватил его за горло и силой залил ему выпивку.

Джек проглотил. Джек закашлялся и зафыркал.

Пит сказал:

— Мы приведем клуб в порядок, и пусть за ним смотрит твоя сестра Ева.

Уорд добавил:

— А не согласишься — убьем всех твоих братьев и сестер.

Пит сказал:

— Она заработает на нем целое состояние. Прикинь, вся страна будет знать об этом клубе.

Уорд добавил:

— Или же спалим его дотла.

Пит сказал:

— Улавливаешь суть?

Уорд добавил:

— Выбор у тебя вот такой.

Пит сказал:

— Если откажешься — умрешь. Скажешь «да» — весь мир будет у тебя в кармане. Если завалишь задание — что ж, шалом, Джек — мы не любим неудачников. К сожалению, их семьи тоже.

Джек сказал:

— Нет.

Пит сказал:

— Найдем куда пристроить твоих собачек. Они будут очень рады, когда тебя выпустят.

Уорд сказал:

— Или убьем тебя.

Пит сказал:

— И с налогами больше проблем не будет.

Уорд сказал:

— Или умрут все, кого ты любишь.

Джек сказал:

— Нет.

Пит захрустел суставами пальцев. Уорд вынул из-за пояса дубинку, к которой с одного конца крепился чулок, набитый крупной дробью.

Джек поднялся. Пит снова толкнул его на пол. Джек потянулся за бутылкой. Пит вылил бурбон на пол. Правда, оставил себе на пару глотков.

Джек сказал:

— Нет. Нет, нет, нет, нет, нет.

Уорд ударил его мешочком с дробью — один раз по ребрам.

Джек сжался в комок. Джек поцеловал звезду Давида. Джек прикусил язык.

Уорд ухватил его за пояс, затолкал в кабинет и пинком захлопнул дверь.

Пит рассмеялся. Джек потерял туфлю и зажим для галстука. С Уорда слетели очки.

Послышались глухие удары. Джек вскрикнул. Крик поднял собак. Пит проглотил таблетку аспирина и запил остатками «Шенли». Псы залаяли. Поднялся шум.

Пит закрыл глаза. Поворочал шеей, пытаясь унять головную боль — ч-черт!

Он почуял запах дыма. Он открыл глаза. Из вентиляционного отверстия сочился дым. Летели хлопья пепла.

Арден.

Уорд обрабатывал Джека в одиночестве. И Пит знал почему. Делай, что мы тебе говорим, делай, что я тебе скажу, никому о НЕЙ не рассказывай. Он сжег бумаги Джека. Сжег упоминания об Арден КАКОЙ?

Джек кричал. Тявкали псы. Из вентиляции сочился дым.

Дверь резко отворилась. Оттуда вырвался клуб дыма. Вылетели хлопья сырого пепла. Кто-то открыл кран. Кто-то закричал.

Вышел Уорд. Чулок, привязанный к его дубинке, порвался. Из него сыпалась дробь. По рукояти стекала кровь. Он спотыкался. Он тер глаза. Он наступил на свои очки.

Вышел и сказал: «Он это сделает».

10. (Даллас, 24 ноября 1963 года)

Похмелье.

Свет резал глаза. Шум работающего телевизора причинял боль. Немного помог «Алка-Зельцер».

Уэйн задремал и вспомнил вчерашнее.

Он выплеснул спиртное из бокала. Заряд бурбона ослепил Мура. Пит стал между ними. Пит рассмеялся, мать его.

Уэйн смотрел телевизор. Завтрак в номер запаздывал — как и всегда в этом отеле. Показывали какого-то копа. Коп говорил: скоро мы будем его перевозить. А пока освободите-ка дорогу.

Уиллис Боден так и не позвонил. Зато позвонил Бадди Фрич. У Бадди была новая информация. Бадди говорил с пограничной службой. Уэнделл Дерфи: все еще в бегах.

Уэйн сообщил свой план: у меня есть машина, я еду в Мак-Аллен и налаживаю контакт с тамошними пограничными постами.

Фрич сказал: «Тогда возьми с собой Мура. Если накроешь ниггера, лучше, если на твоей стороне будет техасский коп».

Уэйн заспорил. Уэйн едва не признался: мой план — чистейшей воды надувательство. Фрич сказал: «Убей его. Заработай эти чертовы деньги».

Фрич победил. Уэйн проиграл. Он медлил. Он смотрел телевизор. Он не стал звонить Муру.

Уэйн прихлебывал «Алка-Зельцер». Уэйн смотрел на копов в стетсоновских шляпах. Изображение на экране было нечетким.

Он шлепнул по ящику. Он защелкал кнопками. Картинка вроде устаканилась.

Вышел Освальд. На Освальде были наручники. Его сопровождали двое полицейских. Они прошли по коридору подвального этажа. Ответили на вопросы нескольких журналистов. Быстренько расчистили проход.

Выскочил какой-то человек. В темном костюме и фетровой шляпе. С вытянутой вперед правой рукой. Он подошел. Он прицелился. И выстрелил — практически в упор.

Уэйн заморгал. Уэйн увидел это — о, ч-черт!

Освальд согнулся вдвое. Освальд охнул.

Возня. Потасовка. Стрелявший — на полу. Ничком. Обезоруженный. Схваченный.

Погодите-ка. Я его, кажется…

Фигура. Профиль. Темные глаза. Животик.

Уэйн схватил телевизор. Уэйн потряс его. Картинка наконец приобрела четкость.

Камера задергалась, запрыгала и поехала вниз.

Толпа все росла. Кто-то закричал: «Джек!»

О нет. Говнюк Джек Руби — дешевый стрип-клуб, кучки собачьего дерьма и…