Холодный март 14-го

Пока я крутил головой, из-за поворота показался танк Т-72, над башней которого развевался штурмовой флаг 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии. Машина качнулась, притормозила, фыркнула, выплюнув в весенний воздух сизый дым, люк башни поднялся и за ним показалось лицо совсем молодого танкиста.

– Здорово, славяне!
– радостным фальцетом перебил он рокот танкового движка, - до Харькова еще далеко?

– Да вот он, считай за поворотом, - махнул я рукой на юг, - какими судьбами?

– Северным ветром занесло!
– засмеялся танкист, подмигнул и помахал нам, исчезая в чреве боевой машины.

Танк сорвался с места в карьер, гусеницы провернулись на маслянистом асфальте, лязгнули и потащили “тэшку” в сторону Пятихаток.

Невесомая рука Доли опустилась мне на плечо.

– Нам пора, - тихо прошептала она.

***

Пора… пора… пора…

– Вставайте! Пора! Да вставайте же вы, наконец, подъезжаем уже, - донесся до меня совсем другой голос.

Я подпрыгнул, ошалело осмотрелся вокруг, смутно узнавая интерьер купе, в которое садился в Ростове, и вылупился на проводницу, нетерпеливо тормошившую меня за плечо. Видимо, выражение моего лица настолько её удивило, что она снизошла и более мягко повторила:

– Пора вставать. Казанский вокзал. Через минуту прибываем, а вас никак не добудиться…

– Спасибо, - пробормотал я, судорожно приводя себя в порядок.
– А где девушка, которая ехала вместе со мной?

– Так она еще затемно сошла. Её сестра встречала.

– Темненькая такая?

– Ну вот, всё помните, а чего тогда спрашиваете?

Действительно, что это я… Ну, устал, вырубился, проспал почти 16 часов… Приснится же такое…

Встав на ноги, я неловко покачнулся. Ловя движение поезда на стрелке, ухватился за полку, стараясь удержать равновесие, и застыл, глядя на аккуратную повязку на своём запястье, поверх которой завораживающе поблескивал хорошо знакомый браслет смарт-часов…