ХомоПоинт

– Это что ещё за турист?
– Парфён указал рукой на пешехода.

Судя по походке, путник был сильно измотан, сказывалась жара и голод. Ноги бедолаги заплетались, и он с трудом удерживал равновесие, чтобы не упасть. Несколько раз его тело неожиданно оказывалось на середине дороги, но словно очнувшись человек, снова сходил на обочину упорно глядя только вперёд.

Подъехав ближе, Шама сбросил скорость, чтобы не сбить бродягу и посигналил. Человек был в военной форме офицера. На звуки клаксона никак не отреагировал, даже бровью не повёл.

– Да этот же полковник! – заявил Парфён, разглядев знаки отличия на пешеходе, - спецназ!

«Луноход» обогнал полковника спецназа по встречной полосе, чтобы избежать случайного столкновения.

– А ну ка останови, - приказал танкист и похлопал по плечу Шаму.

«ЛуАЗ» пропылил по обочине, замедляя ход и остановился. Мотор машины нервно квакнул и затих. Летний зной, который на ходу хоть немного разбавлялся ветром, заполнил кабину.

Парфён вышел первым и прямиком направился в сторону полковника. Но метрах в десяти остановился, внимательно разглядывая офицера. Военный был достаточно молод, по прикидкам танкиста не старше сорока лет, что вызвало некоторые сомнения в подлинности его звания. Белобрысые волосы, взъерошенные от пыли и пота стояли торчком. Жиденькая, светлая борода сбилась в комья от застрявших в ней колючек репейника и грязи. Спецназовец брёл, выпучив безумные глаза куда-то вдаль, не замечая на своём пути Парфёна. Лицо, шея и открытые участки рук, сильно обгорели на солнце и покрылись волдырями, губы пересохли и потрескались. Из кобуры на поясе торчала рукоять пистолета. Одежда, форменные брюки и рубашка с коротким рукавом были сильно истрепаны и грязны. Пыль и грязь так обильно покрыли его одежду, что различить её темно-оливковый цвет было практически невозможно. На правой штанине в районе колена зияла громадная дыра, скорее всего от падения на асфальт, о чём свидетельствовало и само разбитое колено с запекшейся на нём кровью.

– Странный он какой-то, - заметил Шама, подойдя к Парфёну со спины, - зомбак что ли?

В ответ танкист только фыркнул:

– Вот жешь блин, понасмотрелись всяких киношек, какой он тебе зомбак. Да он живее живых, хотя ты прав, немного странноват.

Малёшин снял с предохранителя автомат и передернул затвор. Спецназовец никак не отреагировал, он продолжал приближаться молча и безучастно ко всему происходящему вокруг.

– Товарищ полковник, куда путь держите? Где остальные?
– крикнул Парфён, повернув ствол автомата в сторону пешехода.

Тот продолжал волочить свои ноги, прямо на них не отвечая и не делая никаких движений. Неожиданно спецназовский полковник улыбнулся. Почти поравнявшись с танкистом и Шамой, он вытянул к ним руку ладонью вниз, с растопыренными в стороны пальцами.

– Эй, эй! Дружище, ты чего это удумал?
– танкист отскочил в сторону, шлёпнув по руке спецназовца стволом автомата. Шама прыгнул в другую сторону, зато на метр дальше, чем Парфён.

Танкист немного опешил, когда полковник с улыбающейся рожей повернулся в его сторону и ускорил шаг.

Это не нравилось Парфёну, перепугало его. Малёшин разглядел кисть, потянувшуюся к его горлу. Грязные тонкие пальцы как высохшие ветки деревьев тряслись и неумолимо приближались. Только у деревьев не бывает толстых когтей, похожих на кошачьи, а у этих «веток» такие были. Полковник раскрыл рот и зашипел как змея. Парфён успел разглядеть на распухших дёснах острые клыки белые как снег, тонкие и острые. Малёшин хотел бежать, но не мог! Он не мог даже пошевелиться! По скованным мышцам текла не кровь, а горячий свинец, причиняя венам и жилам невыносимую боль. Дыхание перехватило, грудь спёрло, словно её стянули стальным канатом. Всё исчезло, померкло. Парфён ничего не видел кроме когтей и клыков, приближающихся к его горлу. Шипение полковника превратилось в адский шорох сыпучего песка в голове. Танкиста заполнило ощущение, что мозг высох за доли секунды, превратив сознание и все воспоминания в бездушный песок, который теперь с противным оглушающим шорохом ссыпался в черную воронку неминуемой смерти.

Хлопок выстрела прозвучал где-то очень далеко, уже совсем из другой жизни. Звук молнией пронёсся в голове, отзывался многократным гулким эхом. Перед глазами Парфёна вспыхнуло красное облако на фоне голубого неба. Кровавая дымка вылетела из башки офицера спецподразделений. Тело урода крутануло вокруг собственной оси, и он рухнул на землю, взмахнув на прощание когтистой культей. Танкист повалился на спину в противоположную сторону.

Прежняя жизнь возвращалась в сознание Малёшина не спеша. По бездонному синему небу плыли безмятежные облака, которым было совершенно всё равно, что происходит там внизу. Жирная муха прожужжала над лицом и улетела. Антонина всё ещё смотрела в снайперский прицел. А Егор со всех ног бежал на помощь своему товарищу. Парфён сделал голубоокий вздох, как будто только что вынырнул со страшной глубины. Хоть сознание возвращалось, оно не давало никаких ответов о том, что, чёрт возьми, произошло. Егор поднял танкиста за подмышки и оттянул от мёртвого тела спецназовца подальше. Усадил на землю, сам присел на корточки рядом.

– Что это за хрень была?
– прохрипел Парфён, постепенно возвращаясь к жизни.

– Да мы толком ничего не поняли, - затараторил Егор, - всё так быстро произошло. Он плёлся, плёлся, потом бах! Одно мгновенье и он уже у твоего горла, готовый разорвать его зубами. Ты как?

Егор слегка пошлепал товарища по щекам. Парфён отмахнулся.

– Да всё, всё. Я в порядке. Они поднялись на ноги.

– Киношки говоришь?
– возбуждено спросил Шама.

На его лице читался страх и изумление одновременно. Они подошли к телу полковника. Тот лежал на животе, вытянув руку вперёд, как-то неестественно вывернув, то, что осталось от белобрысой головы.

– Тонька ему полбашки снесла, - заметил Егор, осторожно переворачивая ногой труп на спину.

– Не трогай ты его, - шепнул Парфён.

– Не думаю, что он ещё опасен,- Егор пнул тело сильнее.

Трупак перевернулся, как тряпичная кукла. Левой стороны лица практически не было, пуля превратила его в кровавое месиво, в затылочной части было только небольшое входное отверстие. Всё трое с интересом разглядывали мёртвое тело. Егор даже присел.

– С виду человек как человек, только когти и клыки, как у хищного зверя, - анализировал Мельников.

Шама поражённый событием, молча разглядывал субстанцию из мозгов, остатков кожи косточек черепа и крови вместо лица полковника.

– Да он же улыбался когда шёл к нам, - медленно выговорил шаман, - типа «не бойся меня, я мирный».

Парфён разглядел кисть мертвеца с кривыми острыми когтями, только сейчас он понял, то, что он принял за грязь, была на самом деле запекшаяся кровь и кусочки плоти.

– Вот уродина, - еле выговорил танкист.

– Ты чего не стрелял то, Рембо?
– усмехнулся Егор глядя на Парфёна, - субординацию побоялся нарушить?

– Сам не знаю, - пробубнил танкист, - он меня заколдовал как-то.

– Заколдовал!
– захохотал Егор в голос, задрав голову к небу.

– Да иди ты.

Парфён поднял свой «АК» с земли.

– Я тебе верю, - прошептал Шаман в поддержку танкиста, но тот уже не слышал его.

Малёшин медленно тащился к «ЛуАЗу», усердно потирая ладонью лоб.

Глава 10

Часть 1

Береговое 17. Секретная лаборатория

Митник уселся в кресло и набил трубку табаком. Неспешно с удовольствием раскурил её.

– Неее дыыымии - словно пенопластом по стеклу пронёсся звук по лаборатории.

Старый профессор повернул почти облысевшую голову в сторону клетки с массивными прутьями.

– Тебя это раздражает? Что именно дым или табак?

Громадный почти под три метра монстр, cкожей словно до зеркального блеска отполированный металл, пристально смотрел на него чёрными как смоль глазами.