ХомоПоинт

В голосе Митника скользнула нотка злорадства и уверенности.

Профессор поднялся с кресла. Поправил свой измятый и давно не белый халат и подошёл к холодильной камере с прозрачными дверцами. Взгляд его был устремлён на четыре больших пузырька с прозрачной жидкостью. Каждый пузырёк был подписан римскими цифрами от одного до четырёх по порядку.

– В одной из этих склянок препарат, который не позволит вам превращать новорожденных в монстров. Надо только время и добровольцев для тестов. Разработки слишком «сырые». Нужны тесты! Много тестов! Чёрт! Где мне взять столько тестируемых женщин! Да ещё и беременных!

Профессор не заметил, как с шёпота докатился до крика.

– Неее помооошеет.

– Что?

Митник отвернулся от холодильника и направился к клетке.

– Тебе-то почём знать, чучело?

– Ты зааперт кааак и яяя.

– Ошибаешься, это ты заперт. А я могу выйти в любой момент.

– Нееее выйтии. Мы Эммы.

Фредерик указал когтистой лапой в сторону небольшой комнаты, где был стационарный пункт охраны, с мониторами для просмотра трансляций с наружных камер наблюдения.

Митник понял, к чему клонит бывший Хомосапиенс Фредерик Эммус. Он каким-то непостижимым образом собрал сотни монстров на территории снаружи. Сюда им, конечно, не проникнуть, но и выйти незамеченным, точно не получиться.

– Хм. Эммы. Это доктор Розенталь научил тебя так называть серых выродков?

Митник указал на коморку с мониторами у себя за спиной большим пальцем. Монстр промолчал в знак согласия.

Профессор вспомнил неприятную ему личность доктора Розенталя. Громадное гориллоподобное тело учёного сейчас лежало в холодильнике глубокой заморозки, с пулевым отверстием во лбу, закатанными вверх голубыми глазами и забрызганной кровью огненно-рыжей шевелюрой. Когда началась паника в лаборатории, Розенталь был ликвидирован одним из первых.

В памяти профессора всплыли события ликвидации лаборатории и всех причастных к проекту. Почему не убили его и Эммуса? Наверное, везение. События тогда развивались стремительно, молниеносно. Офицеры стреляли в учёных и тут же падали замертво сами. Майор, который должен был ликвидировать Митника, застрелился сам. А Митник не умер. Он видел сотни трупов военных наверху через камеры наблюдения. Видел группу ликвидации, возможно из «привитых» ранее, которая добивала мёртвых, которых атаковали после свои же и подожгли бронемашину ликвидаторов, она долго догорала в ограждении, запутавшись в проволоке. Жуткий дурдом здесь творился. Но профессор остался жив и Эммус остался жив. И Митник даже попробовал отослать сообщение в Кремль, что проект «Эммус» работает и работа над препаратами практически закончена. Дошло сообщение или нет, он не знал. Работал. И ждал. Чего? На это у него не было ответов. Травкину в письме он не сообщил, куда его забирают. Офицер, приехавший за ним, мало того, что стоял над душой, так ещё и два раза заставил переписывать послание, чтобы ничего не выдавало военной тайны.

– Эх, Травкин. Где же ты?
– еле слышно спросил Митник, - ты же умница Максим, ты должен всё понять. Была бы хоть какая-то связь.

Профессор вышел в комнату охраны, где горели мониторы транслируя онлайн события сверху.

Митник прикрыл за собой дверь, уселся в кресло охраны. Он поочерёдно всматривался в мониторы, оценивая обстановку.. Вся территория уже давно освещалась.

– В ваших рядах прибывает и прибывает, - профессор смотрел на серые толпы монстров слоняющихся по территории базы.

– Как ты их созываешь? И главное зачем?

Вопросы возникали в голове Митника с невероятной быстротой, они рождались и вставали в бесконечную очередь за ответами, которых пока не было. Идея покинуть лабораторию живым становилась всё призрачней.

Никто не приходит, ни армия, ни ополчение, ни росгвардия. Никого. А вот Серых всё больше. Да ещё Эммус меняет не только внешний вид, но и сознание. Для чего? Совершенствуется? Приспосабливается? Адаптируется? Насколько далеко может зайти развитие? На каком уровне остановится? Остановится ли? Эммы захватят города? Или останутся жить вне населённых пунктов? Научаться пользоваться нашими достижениями или разработают свои? Чем будут питаться?

– Чёрт, чёрт, чёрт! Люди во что вы превратились!
– выкрикнул в отчаянье профессор.

Стоянка президента у Берегового 17

Семён проспал весь день. Сон был таким глубоким, что проснувшись, казак не сразу сообразил, где он. Во сне ему виделась прежняя жизнь в станице, где всё было мирно, упорядочено и сытно. Сознание не хотело возвращаться в действительную реальность. Что-то подсказывало Семёну, что это не конец человечества, он почему-то наверняка знал, что будет жить, и ясно понимал, что жизнь эта будет похожа на кошмар. Что-то внутри сжалось в комок, защемило, стало бесконечно тоскливо. Он всё бы отдал, чтобы этот кошмар прекратился, и всё стало бы как прежде. Пусть с продажными политиками, чиновничьим воровством и полицейским беспределом. Вся несправедливость которую он так ненавидел в прошлом, сейчас казалась ему детской шалостью.

– Проснулся, - в дверном поёме машины, в которой спал казак, сияло злобной улыбкой лицо Колодина.

– Проснулся, - угрюмо буркнул Семён, - есть что новое?

– Вроде как нет, - продолжал майор улыбаясь, - мир по прежнему в заднем проходе. Там Верховный всех собирает. Последние детали, наверное, хочет уточнить.

Леонид Леонидович собрал всех около у командного теперь «УАЗа». Он долго молчал, разглядывал солдат, казаков и тех мужчин, которые пошли с ним добровольно.

– Я долго думал и вот к чему пришёл, - спокойно сказал он, - сомневаюсь, способны ли мы пробиться в лабораторию через массу этих монстров. Есть ли смысл так рисковать? Что если в лаборатории никто не уцелел. Возможно, и сама лаборатория не уцелела. Имею ли я право рисковать вашими жизнями. Сами понимаете, силы у нас не великие, можем и не сдюжить.

– Сдюжим, если надо, - выкрикнул из толпы Семён, - поздно сдавать назад.

Казак вышел из толпы вперёд, немного нахмурился и продолжил, повернувшись ко всем:

– Поздно и некуда. Не найдём правду сейчас, будем жить в норах и бояться. Это вопрос нашего выживания. Или мы или они.

Президент улыбнулся такой поддержке.

– Мне нравится ваш настрой, - указал он на казака, - вы, наверное, правы. Что ж если все готовы, сегодня сделаем последнюю детальную разведку на местности. Ошибаться нам никак нельзя. Завтра отдохнём и следующую ночь будем прорваться

– Малой куда-то пропал, - неожиданно выкрикнул рослый худой мужик из группы казаков.

– Какой малой?
– не понял президент.

– Да тот, шо с вами прибыл. На восьмёрке.

– Славик что ли?
– уточнил Леонид Леонидович.-

Ну, да. Вроде Славик, - казак чуть замялся, - он рацию взял и поехал. Сказал, там дорога вроде есть, если вокруг ехать. Хотел узнать куда она, - худой махнул рукой в сторону военного городка.

– Сказал, туда и обратно и до си его нет. Автомат взял и рацию, - ещё раз уточнил казак.

– Может, уехал обратно, в станицу?
– предположил Семён.

– Тут это, - немного смущённо продолжил загорелый казак, - Архип хлопок слышал. Говорит вроде как одиночный из калаша. Далеко.

Долговязый снова указал рукой в сторону, куда предположительно уехал Славик.

– Я сперва думал, что может Малой, что ли пальнул. Или послышалось. Будить никого не стал. Ночь сами знаете у всех какая была. Думал, сейчас он там покружится да и приедет. А его так и нету. Может с ним случилось чего?