Хорошая девочка
Шрифт:
– Чуйка сработала.
– Ой ли, Лариса Геннадьевна…
– Хорошо-хорошо, не чуйка. Скорее, логика. Ты у нас теперь девочка свободная, красивая. Надо начинать жить.
Ксения ожидала, что свекровь добавит «с чистого листа», но она поставила точку там, где та требовалась. Идеальнее не придумаешь.
Юра закончил пристегивать Ваню и выпрямился.
– В какой школе учишься? – строго спросил он.
Ну начинается. Все ему скажи и доложи.
– Неподалеку от дома, – попыталась отмахнуться от него Ксения. Чего-чего, а вмешательства бывшего мужа в
– Сейчас туговато со сдачей вождения. Я поспособствую.
Еще бы!..
Ксения сделала вид, что переставляет сумки в багажнике. Кто ее дернул за язык с этим вождением? Молчала бы и молчала.
– Юр, мне кажется, у нас Ксения сама справится. Девочка умненькая, не стоит в ней сомневаться.
А вот тут самообладание умненькой Ксении подвело. На глазах выступили слезы, горло свело. Она быстро-быстро заморгала. Кажется, она очень сильно недооценивала Ларису Геннадьевну.
– Мам…
– Что «мам»?
– Не стоит вмешиваться.
– Вот! И я о том же, сын! Не стоит вмешиваться.
Ксении захотелось расцеловать Ларису Геннадьевну. Распрямившись, она посмотрела на женщину. Она улыбнулась ей и подмигнула.
– Ксюша, ты, главное, не позволяй ему, – кивок в сторону сына, – вмешиваться в свою жизнь. Ишь, привык командовать.
Она вроде бы и говорила шутливо, но, как известно, в каждой шутке…
Они распрощались, Ксения крепко обняла свекровь.
– Приезжайте почаще. Хорошо?
– Хорошо.
– Я, конечно, не смею надеяться, – она продолжила в том же духе, – но если вдруг у вас не будет планов на новогодние праздники – велком ко мне!
Планов на праздники у Ксении не было, но она скорее откусит себе язык, чем признается в этом при Хованском.
Маринка звала к себе. Еще предлагала встретить праздничную ночь в каком-то пафосном месте. Ксения отмахивалась. У нее сынишка, куда она. Ни за что в жизни она не оставит его с другими людьми! Да она изведется вся. Нет-нет, даже не обсуждалось!
А вот встретить Новый год за городом… Где много-много снега и тишины – это неплохая мысль. Надо будет позвонить Ларисе Геннадьевне и все уточнить, обговорить.
Юра вел машину аккуратно, соблюдая все возможные и невозможные правила дорожного движения. В салоне играла тихая музыка.
– Значит, пошла учиться?
Подавив довольную улыбку, Ксения кивнула.
– Угу.
Она знала, что он спросит. Не мог не спросить.
– И как тебе?
– Нравится.
– Ксюх…
Он намеренно сделал паузу.
– Что? – не выдержала она. Любопытство – та еще зараза.
– Я же тебе предлагал пойти учиться вождению.
– Да, я помню.
– Ты отказалась. Сказала, что боишься водить.
– Надо же… Ты помнишь.
– А почему я не должен помнить? – раздраженно фыркнул он.
Почему-почему… По кочану.
Она не ответила, отвернулась к окну. Некогда ей тогда было. С кем она оставила бы Ванечку? С няньками? В таком нежном возрасте? Ну нет. И плюс грудное вскармливание. Она искренне восхищалась женщинами, которые могли кормить ребенка и заниматься работой.
Ей же постоянно не хватало времени именно для общения с сыном. Ей было мало. Хотелось еще и еще. Не упустить момент, запечатлеть его в памяти и в телефоне.– Я тоже подавлял?
Услышав от Юрия этот вопрос, она несильно вздрогнула и обернулась.
Юра тоже смотрел на нее.
Взгляд серьезный, требовательный.
Такой родной.
– Почему ты решил, что подавлял?
– Логично же.
– Женская логика от мужской отличается.
– Ксения Викторовна, когда ты так ловко научилась уходить от ответов?
– Юридическое образование плюс общение с некоторыми людьми позволили мне… Ай!
Она не договорила, потому что Юра выбросил руку в ее сторону, быстро притянул к себе и поцеловал, успев воспользоваться ее растерянностью. Она ахнула ему в губы. Он и этим воспользовался, толкнувшись языком внутрь.
– Юр!.. Дорога!..
– Я смотрю на нее. Мы одни на трассе.
Сердце сделало кульбит. Хованский и порывистость? Это что-то новое.
Кожу приятно закололо, грудь потяжелела. Тело помнило, как ему было хорошо прошлым вечером и ночью. Между ног до сих пор приятно тянуло.
Она слукавила, когда сказала, что Юра ее не порвал. Немного все-таки пережестил, но она ни за что в жизни ему в этом не признается.
Потому что ей безумно понравилось.
У подъезда намело. Жители побросали машины кто как мог.
– Начинается веселый сезон.
– Купишь машину – подумай о паркинге. Не дело кружить вокруг подъездов.
Юра вышел первым и аккуратно достал спящего Ванечку. При виде отца и сына у Ксении дрогнули ноги. Все-таки как же это правильно – когда дети вместе с родителями.
– Я могу сама, – начала Ксения и осеклась, натолкнувшись на предупреждающий взгляд бывшего мужа.
– Конечно, можешь, – буркнул он, вынимая спящего Ванечку. – Иди дверь открывай.
– А сумки? Давай я…
– Ксения.
Когда он называл ее полным именем, да еще таким суровым тоном, лучше не спорить. Она пожала плечами. Ну и ладно. Поспешила к двери, приложила ключ. Они вошли в подъезд и так же с лифтом и квартирой.
Но и тогда Юра не передал тяжелого в зимней одежде сына ей.
Наоборот, с поражающей ловкостью скинул ботинки и прошел в спальню сына.
Ксения поспешила за ними, раздеваясь на ходу. И вроде бы все правильно… И вроде бы все как надо Юра делал… А откуда у нее паника?
Застыв в дверном проеме и не зная, куда деть руки от нервозности, Ксения наблюдала, как Юра укладывает сына в кроватку и осторожно, максимально бережливо, стараясь его не разбудить, начинает раздевать. Сапожки, комбинезон, шапочка.
Из груди Ксении вырвался воздух. Что-то не то происходит. Не то, и все тут.
Она втянула в себя губы. Надо выруливать из ситуации, пока та их не затянула.
Юра распрямился, удостоверился, что сын спит, и обернулся к ней.
Ксения интуитивно бедра вместе свела. А когда Юра двинулся в ее сторону, постаралась себя убедить, что ей жарко в верхней одежде.