Хорошая примета

Я тоже покинула поле ожесточенных сражений, облокотилась на ограждение и быстро нашла в черно-белой толпе желтые глаза, хотя планировала посмотреть куда-нибудь в другую сторону! Точно “довыпендриваюсь”, потом как влюблюсь с дуру в не пойми кого…

Но чем этот плох?

Тихомир активно разминался в окружении товарищей по команде, и совсем не выглядел, как «перекати-поле». Пусть не богатырь, но человек наверняка хороший. Подумаешь, суеверный, может ему так жить проще, на неуверенного в себе он точно не похож. Я бы даже сказала наоборот. Пришел, команды раздал, кеды забрал, ушел. Разве тюфяк так сможет?

Данияр перехватил мой взгляд и киношно прошелся по его маршруту до самой головы Тихомира. Я сразу нахмурилась и отрицательно замотала головой, но он уже хлопнул товарища по спине, и теперь указывал носом в мою сторону. Предатель!

Ну и ладно…

Я девочка, а он сегодня мой Иван-царевич и волк в одном лице, хочу и смотрю! Это ж надо, не дал спикировать лицом в снег с такой высоты, все равно, что жизнь спас. А еще дорогу показал. Имею полное право влюбляться хоть с первого взгляда, и никто меня не осудит. В любом случае, я ж не собираюсь ему письма писать или увиваться хвостом, у нас и возможности такой не будет.

Тихомир сощурился, скользнул взглядом до ограды и вопросительно задрал брови. Все за обувь переживает.

Я снова высунула между прутьев носок валенка, на что он поджал губы и удовлетворительно кивнул, и вроде бы отлично “поговорили”, но отворачиваться Тихомир не стал, и замер столбом посреди разминки, сложив руки на груди.

Ну ладно… Мы вроде как даже знакомы. Хоть и не знакомились.

Я приложила руку к своему плечу и дернула головой, в ответ он крутанул локтем и показал “класс”, после чего стукнул себя пальцем по носу и сощурился.

Ну ничего, и это пройдет, — пожала я плечами и улыбнулась.

Тренер молотов вернулся со “стратегической” папкой в руках и позвал всех строиться, наши олухи быстро забили на вышивальщиц и поползли “разминаться” поближе к их стройным рядам. Это подумать только, один наш Степаныч с заправленными в валенки спортивками и их команда консультантов в фирменных одеждах. Казалось бы, такая разница, а счет равный. Потому что не важно оно все, и тут, и там, одни и те же люди с клюшками и безудержным рвением к победе. Все, как в любви.

— Мила, ты че там делаешь?

Вадим ушел, и делать сразу нечего стало…

— Воздухом дышу.

Тихомир встал в строй в самом конце, обернулся, закрыл глаза и лениво крутанул головой нечто в стиле “достали эти разборы, я и так молодец”. Суеверия вообще-то к дисциплине приучают, а тут почти что хулиган!

Ольга свесилась с ограждения и закрыла мне обзор:

— А…

— Милослава, а че происходит?

— Разговариваем мы, — буркнула я. — А на что похоже? Уйди, — легонько толкнула я ее в плечо.

— Ты не забыла, случаем, за кого мы болеем?..

Вот пристала! Нет бы радовалась, что претенденток на сердце ее супергероя нет, откуда этот патриотизм проснулся? Некоторые девчонки из группы, оказывается, вообще были уверены, что у меня если не муж, то жених точно есть, отсюда все эти “Миле пофиг, давайте ей всех женатых отдадим!”

Парни вокруг не вьются, мама сваха, вот пасьянс и сложился совсем не в ту степь.

— Не забыла я.

Вецка подперла меня с другой стороны:

— Ты смотри, Мила, аккуратнее, может это все неспроста. Сорочники привороты еще на вступительных экзаменах сдают.

Теперь я ощущала на себе еще с десяток сочувствующих глаз.

— Да отстаньте вы, — спокойно сказала Есения. — Пусть милуются, вам-то что.

Ольга обернулась на старосту:

— Здрасте приплыли! Мы, вообще-то, тут за победой.

— И чем Милослава нашей победе помешает, интересно?

— Ну она за соперников болеет, так-то не правильно…

Вот умеет же бесить! Нашла себе фаворита, теперь будет выделываться перед ним, что есть мочи.

— Ольга, парень меня сегодня очень выручил, предлагаешь на него, как на врага смотреть? — старалась я говорить спокойно, ведь спектакль уже вышел далеко за пределы наших пары рядов. — С чего ты взяла, что я за них болею?.. Тихомир же не вся команда!

— Всего лишь одна пятая! — проорали нам со скамейки черно-белых.

— Да хоть два и три четверти! — ответил им чернобровый. — Пусть только хвост тут свой покажет!

Девчонки ошарашенно на меня уставились, а Лучи разделились на два лагеря: кто-то ржал, а кто-то Вадим. Вот теперь хуже точно некуда!

Я накинула капюшон, вернулась на свое место и прикусила язык. За кого хочу за того и болею, можно подумать остальных победа в игре интересует больше семейного счастья!

Весь день наперекосяк. Можно было и мимо ушей пропустить, вот Белогор, например, хоть и капитан, а взгляда порицающего себе не позволил. Потому что он как раз уверенный в себе мужик, и ему хоть с группой поддержки, хоть без нее, все победа светит!

Ольга села рядом и качнула меня, утыкаясь плечом:

— Ладно тебе, не дуйся.

— Они все еще ржут?.. — ворчала я, боясь носа показать.

— Ну да. Извини. Чет меня приложило. Я и не думала, что такая азартная! — захихикала княжна.

— А я и не думала, что мне теперь нельзя на парней смотреть, если они не в красно-желтом!

— Ой все. Я же извинилась!

Мы замолкли, но смешки вокруг и не думали утихать. Ольга заерзала. Вот вечно с ней так! Сначала делает, потом думает, и что самое страшное, свято верит, что “извини” у нас лекарство от всех болезней. Если уж так приглянулся ей этот придурок чернобровый, может мне попроситься у Еськи в пару к кому-нибудь другому? Подумаешь, ну нашьет она ему квадратных солнц, зато от души!

Ольга опять толкнула меня в плечо.

— Отстань.

И что смешного?!

По соседству кто-то кашлянул. Я приподняла голову и увидела на месте рыжей шубы черные штаны и пару знакомых коленей.

Он как сюда залез?!

«Неприступная скала» и «вся внимание» во мне яростно сражались за пальму первенства, отчего голова постоянно дергалась, хорошо хоть в эту трубу капюшона еще три таких влезет, и вряд ли это было заметно.

— Щас будет истерика, — тихо сказала я, вглядываясь между прутьями, где на трибуну еще никто не таращился.

— Он всегда такой, не обращай внимания, — шепнул Тихомир.

Ольга встала аккурат перед нами и повернулась лицом к арене. Уже лучше, чем «извини»!

Тихомир пригнулся, ткнул пальцем мне на руку и раскрыл ладонь.

Я всмотрелась. Кроме путеводной нитки, которая уже намоталась кольцом, в руках у меня ничего не было. Неужели ее хочет?

Я оттопырила палец, и раскрытая ладошка качнулась. Ну ладно, леденцов у меня все равно нет, а это всего лишь заговоренная на счастливый путь нитка из заговоренной на любовь ленты, ерунда какая… Такая ерунда, что увидь сейчас кто-нибудь, как я ее разматываю, вышвырнут отсюда и никакие волки не спасут.