Хост пожарче

– Не веришь? А я ведь не вру! Только не с самим сыном Ивана IV Грозного, а с его современным преемником. Знаешь, он в точности продолжает дело своего великого отца! Так же врет, так же искусно кипит красноречием и так же позорно оказывается пустышкой…

– Тебя Дима бросил, да?

– Да он со мной и не встречался… Все, что было, – это всего лишь игра…

– Ну-ну, не переживай, просто не на того ты ставки сделала, я же говорила тебе, что надо Вову выбирать! Он порядочный, отзывчивый, да и ты ему понравилась!

– Ох, Люба, давай без этого.

– Ну, ничего, Новокузнецк – город маленький, может, хоть в столице кого-нибудь найдешь.

– Люба, ты чего!?В какой еще столице?

– Нет, ну если хочешь, можешь и в Колчаковской – в Омске, но я думаю, тебе сейчас нужно что-то поприятнее холодной Сибири.

– Ты к чему клонишь?

– Держи, – улыбнувшись, Люба достала из кармана домашнего халата красивый розовый конверт.

– Что это?

– Это мой тебе подарок. Собирайся. Завтра уже будешь в Москве.

– Люба, ты чего! Ты совсем что ли сбрендила! У меня же работа, ты, да и вообще тридцать три – это не такой большой праздник, чтобы дарить такие подарки!

– Без него ты погибнешь. Тебе нужно развеяться.

– Без кого без него?

– Езжай.

– Люба, ты чего-то не договариваешь.

– А ты вообще не живешь – это страшнее.

Гневной тирадой, ярыми причитаниями и оглушающими своей дикой свирепостью возгласами встретила Анна Ивановна мое сообщение об увольнении. Зачем я увольнялась, ведь подаренная мне поездка сковывала в кандалы приключений все-навсего семь дней? Пожалуй, ответа на этот вопрос я не знала и сама. В этот момент я не руководствовалась трезвым умом, не слушалась опьянённого сердца, нет, я просто делала все так, как мне этого хотелось, а хотелось мне одного – отдохнуть. Причем не от работы, не от любви, а от жизни. Звучит ужасно, я бы даже сказала недостойно, но это желание, а их мы не в силах контролировать…

– Утро доброе, – уже на выходе схватила меня за руку моя молоденькая сменщица.

– И тебе, Настя, – я наградила девушку скромной улыбкой.

– Как Ваши дела?

– Вполне хорошо, как твои? Как продажи?

– Мои нормально, а у продаж не очень… Ксюша, я бы хотела извиниться за тот раз, – пряча глаза, прошептала молоденькая девочка.

– Настя, все хорошо, я не злюсь.

– Правда? А я так волновалась! Тогда наговорила Вам всякой ереси, а потом целый день ходила потерянной, раздраженной, мне было так стыдно…

– Все нормально.

– Спасибо Вам за Вашу доброту, – с этими словами она кинулась на мою шею, как обычно кидаются девочки ее возраста в объятия любимых матерей.

– Я надеюсь, это работа подарит тебе только радость, – я погладила девушку по волосам.

– А, знаете, я влюбилась, – разоткровенничалась со мной девушка.

– Правда?

– Ахах, он тоже любит так переспрашивать, – разлилась веселым смехом моя девочка. – Он, кстати, скоро придет, хотите я вас познакомлю?

– Нас?.. Но зачем?

– А вы не хотите? Я могу не знакомить, просто я бы хотела полностью открыться ему – впустить в свой мир, в свою душу, наградить его созерцанием моей жизни, кстати, а вот и он.

Неторопливо поворачивая голову и ожидая увидеть того самого счастливого влюбленного мальчонку, я оглянулась, но вместо нарисованного фантазиями образа светловолосого принца со школьным рюкзаком за плечами я увидела… Диму.

– Любимый! Привет, я так рада тебя видеть, ты даже представить не можешь, каково мое счастье! – послышался жизнерадостный крик девушки.

А у меня сердце забилось чаще, ох, Дима, что ты со мной делаешь?!

– Настя, а кто это? – перешел к атаке гитарист.

– Где? А, это Ксюша, помнишь, я обещала тебя с ней познакомить? Она наипрекраснейший человек, мы работаем вместе, и я искренне благодарю судьбу, что она украсила мой скромный жизненный путь таким светлым добром, коим является Ксения Валерьевна.

– Привет, – сухо вознаградил меня своим вниманием Король Вселенной.

– Рада познакомиться, – еле сдерживая слезы, я промчалась мимо счастливой пары и выбежала из салона.

– Ксюша! – уже на выходе задержала меня мужская рука.

– Я не хотела бы портить вашу идиллию.

– Зайка, ты все не так поняла.

– Дим, ты собрался оправдываться? Если да, ты делаешь этим только хуже! Я согласилась тебя понять, прошу и ты войди в мое положение и просто оставь меня.

– Но я… Мне совестно.

– А мне противно! Что из этого страшнее?

– Малыш, извини меня.

– У старенького крокодильчика слишком маленькое сердце, чтобы уметь прощать, – этой аллегорией, построенной на метафоре вырванной из контекста Диминого объяснения с друзьями, я поставила точку в разговоре и побежала по направлению к остановке.

– Позволь хоть до дома тебя довезти, – окликнул обладатель зеленой машины.

– Давай, – не знаю почему, но я согласилась.

Теплый салон ласкал нежными воспоминаниями, а нарочито твердое Димино спокойствие дарило возможность думать, что между нами вновь все хорошо, но, не желая поддаваться лживым мечтаниям, я попросила водителя в лице бывшего возлюбленного включить музыку погромче.

– Приехали, – улыбнулся мой бывший кавалер.

– Да. Пока, – оотчеканила я.

– Постой, Ксюша, разреши поцеловать тебя в последний раз?

– Дима, не разрешу.

– А если я встану на колени.

– Ты идиот! Причем настолько морально опустившийся, что, даже разговаривая с тобой, мне становится мерзко.

– А так?

Я уже вышла из машины, но мужской оклик заставил меня обернуться. Я увидела своего гитариста, тоже покинувшего салон спорткара и стоявшего на коленях всего лишь в метре от моих ног. Не желая долго размышлять над происходящим, я просто подошла к нему, а дальше меня не стало – в игру вновь включилось желание. Желание, которое моими губами целовало музыканта, которое моими словами говорило, что он самый лучший и которое, кажется, вновь почувствовало влюбленность.

– Спасибо за поцелуй, – поблагодарила я.

– Мне? Дурочка, это тебе спасибо, – ты меня осчастливила.

– Я? А как же Настя?

– А Настя молоденькая – у нее есть грудь, имеется задница, но отсутствуют мозги – идеальная девушка для украшения ночей.

– Не говори так. Это низко!

– Знаю, но это правда.

– Дим, а можно вопрос?

– Конечно, зайчонок.

– Это к ней ты поехал после нашего… ну… ну, после того случая ночью?

– Ксюш, я могу не отвечать?