Хозяева руин

– Яна, ты здесь?

Ответа не было.

Швед разжал руки, и Алекс спрыгнул. Когда он протиснулся в дыру, в подвал хлынул поток света, и тут же пропал – его заслонил Швед, протягивающий автомат:

– Держи!

С оружием Алекс почувствовал себя увереннее. Он отступил с освещенного участка и огляделся – помещение, в которое он проник, было приземистым, меньше двух метров высотой, какой-то промежуточный этаж. Похоже, он совсем не использовался. Во всяком случае, здесь не было ничего, кроме отростков дерева-мутанта, змеящихся во всех направлениях. Ствол, перерубленный Шведом, валялся под проломом, вывернув под углом горизонтальные ветки, которые раньше опирались на бетонный пол. Насколько Алекс мог разглядеть, этот центральный побег проник сюда снизу, сквозь перекрытие.

Издалека донесся скрежет и легкий мерный стук. Алекс, пригнувшись, двинулся туда, откуда он шел. Вскоре он оказался в кромешной темноте и теперь едва двигался, делая крошечные шажки. Уперся в стену и двинулся вдоль нее, отыскивая проход. Где-то он должен быть! Яна куда-то пропала, и краевцы здесь бродят. Левой рукой он касался влажной холодной стены, пальцы скользили по бетону, правая лежала на автомате. А где-то далеко впереди кто-то продолжал все так же мерно и размеренно стучать.

Вот ладонь провалилась в пустоту, Алекс нащупал проем, скользнул в него, увидел впереди зеленоватое свечение… и едва не подпрыгнул от неожиданности, когда чужие пальцы крепко вцепились в его рукав и потянули в соседнюю комнату.

– Тихо! Не топай! – прошептала Яна. – Краевцев спугнешь!

Алекс не знал, что сказать, но говорить ничего и не требовалось – Яна медленно, но целеустремленно увлекала его в темноту. Они пересекли еще одно помещение, совсем небольшое, и Алекс разглядел, что зеленоватый свет струится сквозь прямоугольный проем. Здесь звук раздавался отчетливей и резче. У двери Алекс высвободил рукав из пальцев девушки и выглянул – дальше располагалась площадка, с которой вверх вела лестница. Повсюду изгибались корни, бетон скрывался под наслоениями мха и плесени.

Зеленый свет испускала какая-то небольшая штуковина, лежащая в углу на куске бетона. У подножия лестницы весь пол был усеян обломками ступеней, а остатки лестничного проема густо переплели древесные корни. Корни пробились из-под ступеней, взломав их, торчали из стен, свешивались с наклонного перекрытия. Корневища топорщились мягкими отростками, из-за этого казались волосатыми.

Их было так много, что свет сверху сюда не проникал, вот краевцы и решили использовать зеленовато светящуюся штуковину. То ли растение, то ли артефакт. Ничего подобного Алекс раньше не встречал.

Оба бойца, оставленные Сивином стеречь спуск, стояли здесь же и, задрав головы, прислушивались к стуку, который раздавался совсем рядом – похоже, над самой лестницей. Это отвлекло охранников, потому они и прозевали момент, когда в подвал спустился Алекс.

– Не стихает, – заметил краевец.

– Странное дело, – отозвался другой. – Пойду, погляжу, что там стучит.

И медленно протиснулся между корнями, опутавшими вход на изломанную лестницу. Алекс напрягся, готовясь напасть на того, что остался на месте. Пока боец один, можно его обезвредить. К тому же краевец прислушивался к звукам на лестнице и назад не глядел. Единственное, что осложняло дело – площадка перед лестницей была слишком просторной. Три длинных шага, не меньше. Пока Алекс их сделает, противник услышит и обернется.

Ну… сейчас!.. Но броситься к краевцу он не успел. Стук на лестнице стих, и Алекс был уверен, что не слышит больше ни звука. Что произошло на лестнице, он не понял, но что-то большое и темное влетело на площадку, обрывая корни, завесившие подъем. Влетело и разделилось на части – одна безвольно повалилась на пол, другая метнулась к бойцу Края, который стоял рядом со входом на лестницу и прислушивался. Все произошло настолько неожиданно, что Алекс замешкался. Краевец тоже не успел поднять автомат. Упавшее тело оказалось парнем, ушедшим по лестнице, а влетевший в зеленый свет вслед за ним боролся с краевцем. Охранник пытался направить на противника автомат, тот задирал ствол вражеского оружия к потолку.

Алекс, наконец, пришел в себя и бросился к дерущимся. Он успел пробежать эти самые три шага, и тут краевец отлетел, оставив автомат в руках пришельца. При этом он зацепил Алекса, едва не сбив его с ног. Из-за этого толчка Алекс потерял какую-то долю секунды. Миг – и дуло автомата глядит в его сторону, а над ним – зеленое в свете неизвестного артефакта лицо Щелокова. Ничего сделать Алекс не успевал и отпрянул в сторону с линии огня. Грохнул выстрел. Краевец, отброшенный капитаном, не глядя на Алекса, оттолкнулся от пола и прыгнул к Щелокову, тот вновь отбросил его ударом приклада. Вернее, попытался отбросить, приступ кашля заставил его вздрогнуть, и краевец снова вцепился в свое оружие. Щелоков отчаянно кашлял и брызгал слюной в лицо противнику, тот рычал сквозь стиснутые зубы. Видно, он не ждал, что в подвале окажется кто-то, кроме Сивина и других соклановцев. Алекс шагнул к ним, но с лестницы в свалку влетел еще один человек.

Длинный прыжок с лестницы Швед завершил на спине Щелокова, врезавшись в нее обеими ногами. Этот мощный удар отшвырнул борющихся в угол. Двое противников упали на зеленый артефакт, сразу стало темно. Потом последовала яркая вспышка, и Алекс ослеп. Он попятился, наткнулся спиной на мягкое – и это мягкое взвизгнуло голосом Яны. В углу, куда отлетели борющиеся за автомат краевец и Щелоков, что-то обвалилось с тяжелым грохотом, пол вздрогнул, сверху, с потолка, посыпались сырые липкие ошметки…

Алекс зажмурился, потом открыл глаза – зрение еще не восстановилось полностью, но он разглядел спичку, горящую в руке Шведа. В углу зияла яма, в которой раскачивались гибкие корни, вылезшие из-под пола. Похоже, точно такие же, как те, что оплели лестницу. И ни звука оттуда не доносилось.

– Артефакт разрядился, – заявил в темноте Швед. – Сильная штука, пол пробила, и эти двое туда рухнули.

Он поднес догорающую спичу в дыре в полу и осторожно заглянул.

– Не видно ничего, только эта растительность.

– Швед, ты как сюда попал? – спросила Яна из-за спины Алекса.

– Ногами пришел, – невозмутимо ответил отшельник. – Слышу, что-то стучит. Мерно так, ровно… У вас внизу тихо, я и пошел глянуть, что там такое колотит. Вижу, Щавель притаился над лестницей и куском бетона постукивает по стене. Я сперва удивился, а потом вижу – из норы парень лезет, краевец. Любопытный, значит, был. Щелоков его быстро уделал и вниз поволок. Я, конечно, следом. Остальные армейцы там лежат, снаружи, не шевелятся, а этот оклемался. Крепкий оказался. Вот какая штука.

Спичка погасла.

– Что это рвануло? – спросил Алекс, он все еще плохо видел и тер глаза. – Яркая вспышка получилась.

– А Лес его знает.

– Вроде артефакт какой-то, – вставила Яна. – Краевцы для освещения использовали. Но мне другое интересно: долго мы будем здесь топтаться?

– Артефакт, я тоже так думаю, – подтвердил Швед. – И мы не здесь топчемся, а отсюда. Я, во всяком случае.

Алекс, вытирая слезящиеся глаза, пошел за Шведом. Сперва ориентиром служила освещенная комната с проломом в потолке – та, через которую спустились они с Яной. Из нее вели три коридора. Во всех трех был непроглядный мрак, и Швед задумался, какое направление выбрать. Насколько позволял разглядеть скудный свет из дыры сверху, все три выглядели одинаково. Сквозь раскрошенный бетон стен торчали корни, с потолка свешивались бороды мха. Под ногами мягко пружинили гниющие растительные ошметки непонятно какого происхождения. Не ветки и не листья – здесь, в темноте, все было белесым, бесцветным и мягким.