Хозяин порталов (Спираль Миров-2)

– Простите, но ему это зачем?

– По долгу службы.

Чем дальше шёл разговор, тем больше Пётр Михайлович

запутывался в определении психотипа. Лицо женщины не

выражало ничего. Светлые глаза, настолько светлые, что зрачка

практически не было видно, смотрели с безмятежностью

маленького ребёнка. Непринуждённая поза, нога закинута на ногу,

изящные руки лежат на колене, перекрывая друг друга; тонкие

пальцы заканчиваются окрашенными в чёрный цвет ухоженными

ногтями, более похожими на остро заточенные когти.

– А кем он служит, если не секрет?

– Никем. Он просто помогает попавшим в неприятную

ситуацию. По велению сердца, так сказать.

– Вы тоже служите «никем»? – решил пошутить

Копытин и тут же внутренне дрогнул, когда услышал ответ.

– Как раз наоборот. Я руководитель

контрразведывательного подразделения, майор.

В голове заметалась мысль – неужели ошибся? Но

зачем НКВД такие хитромудрые шаги? Где смысл? И главное – ради

чего?

– Моё звание и служебная деятельность не имеет

никакого отношения к силовым ведомствам Советского Союза…

Всё-таки иностранная разведка. Выходит пять

пациентов на самом деле агенты? Бред. Полный, абсолютный бред.

– …а также к ведомствам каких-либо других государств

этого мира.

Ерунда какая-то. Если есть контрразведка, значит

должно быть и государство или наоборот. Стоп, Пётр Михайлович,

не спеши, какая-то шероховатость в последней фразе…прокрутить

сначала до конца…Вот оно, несоответствие – «…государств этого

мира».

– Анастасия, - начал он осторожно, - вы не могли бы

объяснить подробнее, что имели ввиду под термином «этот мир»?

Я не совсем понял...

– А что тут непонятного, доктор?
– из подпола

показалась голова Сергея, а затем его руки стали выкладывать на

пол колбаски в промасленной бумаге, банку огурцов, баночку

грибов и мешочек с картошкой.
– Моя жена работает на

правительство России.

– Советской?

– Наш герб — двухглавый орёл.

– Так вы эммигранты, - Копытов почувствовал

некоторое облегчение.

– Опять не угадали. Наша страна как простиралась от

границ с Европой до Японии, так и продолжает простираться.

– Господа, вы меня окончательно запутали. Той страны

больше не существует.

– Россия была, есть и всегда будет, - Сергей

назидательно поднял палец вверх.

Со стороны улицы послышался звук подъезжающей

машины и тут же стих. Громко захлопали двери, раздалась команда

никуда не отлучаться.

– Быстро в подпол, ГБ приехала, - сдавленно

прошептал Копытов и суетливо поправил коврик, как только гости

закрыли за собой крышку.

В дом решительно вошёл человек в синей форме и

тремя «шпалами» в петлицах. За ним, с винтовками в руках,

проследовали два красноармейца. Они тут же прошлись по

комнатам и даже заглянули под кровать.

– Никого нет, товарищ капитан, - доложил один из них.

– Свободны. Ждать у машины. Товарищ Копытов?

– Да, это я. Простите, чем могу...

– Сегодня посетители были?

– К нам каждый день...

– Меня интересует только сегодня. Двое. Мужчина и

женщина. Светловолосые, высокого роста.

– Да, приходили такие после полудня.

– Кого спрашивали?

– Юхтина Алексея...

– Больше никого?

– Нет.

– Что говорили?

– Интересовались здоровьем, просили о встрече.

– Кто вам дал право устраивать им свидание?
– капитан

вперил злой взгляд в лицо доктора.

– Они представились родственниками. И у меня нет

приказа о запрете.

– С этой минуты есть, товарищ Копытов. О чём

говорили?

– О рыбалке. Можете спросить у санитара…

– Уже спросили. Давно ушли?

– Часа три назад. А что, собственно говоря, случилось?

– В своё время узнаете, если в чём-то замешаны, - он

криво усмехнулся и вышел, не попрощавшись.

Пётр Михайлович выглянул в окно, убедился, что

машина отъезжает и шумно выдохнул — сердце дико колотилось от

резкого впрыска адреналина в кровь. Гости вылезли из убежища и,

как ни в чём не бывало, взялись за продукты.

– Вас не волнует приезд сотрудников

гозбезопасности?
– Коростина несколько удивило такое

непрошибаемое спокойствие.

– В некоторой степени, - Анастасия хрустнула

малосольным огурчиком.

– Нескромный вопрос — за что вас ищут?

– Пошумели немного в одном месте. Но мы не

специально, так получилось, - она подцепила когтем ещё один.
–

Какая вкуснятина.

– Господин психиатр, мы ещё долго будем смотреть на

холодный примус? Вы на чём собираетесь жарить картошку?
–

Сергей аккуратно разложил очищенные овощи.

– На жиру. С маслом уже давно проблемы, - доктор

подозрительно осмотрел стол в поисках ножа и картофельных

очисток.

– А вы какое предпочитали? Подсолнечное,

горчичное, оливковое или из сливок?

– Крестьянское.

– Такое подойдёт?
– о столешницу стукнул твёрдый

брусок в бледно-жёлтой бумаге.

Пётр Михайлович осторожно развернул упаковку,

отломил кусочек и с наслаждением покатал во рту:

– Как в старые добрые времена. Привкус немного

другой, но в общем просто великолепно.

Примус немедленно раскочегарили, водрузили

большую чугунную сковороду и зашипело, зашкворчало, разнося по

комнате вкусный запах еды. Из навесного шкафчика появилась

бутылка тёмного стекла с головкой, залитой сургучом. Её окружили