Хозяин таёжного неба

– Видал?
– оглянулся Бочага на Берегошу.
– Наш человек со всех сторон. Светлый, ровно водица ключевая. А давай-кось, Стеславушка, мы тебе ещё рыбки уловим. Для дракона. Драконы - они рыбку оченно жалуют.

И оба тотчас же вошли в воду и опять неуловимо растворились в тугих речных струях. "Вот бы и мне так научиться, - позавидовал Стёпка.
– Захотел от кого-нибудь спрятаться, вошёл в любую лужу или ручей - и исчез. А потом раз - и вот он я!"

Вернулись мужики буквально через минуту. Тайменей притащили просто великанских, в самый раз для дракона. Дрэга, учуяв угощение, открыл один глаз, посмотрел на прыгающий по траве улов и оживился. Когда он доел третью рыбину и жадно уставился на последнюю, Бочага с Берегошей, сияя, притащили ещё двух, а потом ещё. Дракон по-быстрому поджаривал рыбу и с аппетитом её уничтожал.

Стёпка, воспользовавшись минутной заминкой, уволок у него из-под носа одного уже поджаренного тайменя и положил в сторонке:

– Мы тоже рыбки хотим.

Дрэга не обиделся, тем более что мужики тут же восполнили ущерб.

Гоблин спал довольно долго, почти до вечера. Уже и речник с родничником распрощались и канули (буквально!) в воду, уже и Дрэга, отяжелевший от обжорства, тяжело взлетел и унёсся за реку (в Великую Весь, подумалось, за границу), уже и Стёпка не раз прогулялся по берегу в ту и в эту сторону, собирая сухие сучья для костра, а Смакла и не думал просыпаться.

Наконец, когда солнце уже почти скрылось за лесом, гоблин зашевелился, завздыхал, вылез из-под плаща, сел и уставился сонным взглядом на костёр. Некоторое время он, видимо, мучительно соображал, где он и что с ним, потом вспомнил и испуганно вскинул глаза на Степана. Тот улыбнулся счастливой улыбкой, подмигнул.

– Проснулся, кандальник? Есть хочешь?

– Очень, - хрипло сказал Смакла.

– Рыбу будешь?

– Буду. А есть?

– Есть. И много. Бочага с племянником угостили.

– Это тот родничник, которого ты из клети вызволил?

– Ага.

– А где зверь страшный, который за нами полз? Или мне помстилось?

– Дракон-то? Улетел куда-то. Да ты не волнуйся, он скоро вернётся.

Смакла поёжился.

– А на кой он тебе, Стеслав? Этакий-то огроменный.

Стёпка улыбнулся. Гоблин, оглушённый внезапным освобождением из неволи, узнать в драконе старого приятеля Дрэгу, понятное дело, не успел.

– Он меня охраняет. Знаешь, как его весские маги боятся. Ого! Если бы не он, они бы тебя просто так не отпустили.

Рыба, пропечённая драконьим магическим жаром, была и в самом деле очень вкусна, оставалось только посолить. Вместо хлеба сошли уже слегка подсохшие шаньги. Брусничная вода в бутыли не кончалась. Костёр весело потрескивал, искры уносились в темнеющее небо. От реки слегка тянуло холодом. В камышах плескались окуни. Смакла ел осторожно, боялся наедаться после длительного голодания. Весичи, как выяснилось, кормили кандальников через раз и чем попало. В основном чёрствым хлебом и водой.

Им многое нужно было друг другу рассказать и о многом переговорить, но поскольку гоблин ещё не пришёл в себя, Степан решил отложить все расспросы и рассказы на завтра. Наевшись, Смакла опять наладился спать и уже не видел, пронесшуюся над рекой огромную тень и грузно приземлившегося рядом с костром дракона.

На тайгу опустилась ночь. Демон сидел у костра и что-то негромко втолковывал лежащему напротив крылатому чуду с изумрудными глазами. Но "ничего дракон не отвечал, только тихо крыльями качал".

* * *

Поверить в то, что вот это огромный бронированный зверь, размером с четырёх хороших быков, тот самый маленький ласковый дракончик Дрэга, гоблин не мог. Он был уверен, что Стёпка его обманывает. Он был уверен, что это шутка. Он ходил вокруг спящего дракона и боялся к нему прикоснуться. Осматривал его со всех сторон и не решался лишний раз выдохнуть. Кончилось тем, что Дрэга проснулся и, подкараулив момент, лизнул гоблина в щёку. Тот взвизгнул, чуть было не отпрыгнул, но сдержался и несмело протянул руку:

– Дрэга? Помнишь меня?

Дракон с готовностью ринулся к гоблину обниматься и на радостях едва его не задавил. Пришлось Степану сначала спасать гоблина, а затем спасаться самому. Расшалившийся дракон нагло игнорировал приказы и делал вид, что не слышит возмущённых воплей. Кое-как отбившись от драконьего языка, Стёпка привёл себя в порядок и озаботился разжиганием давно прогоревшего костра. А Смакла совершил небольшой подвиг - отважно погладил драконий бок. Минут десять спустя он уже хозяйски ощупывал и обстукивал блаженно щурящегося Дрэгу, примерно так, как на ярмарке придирчивый покупатель осматривает и оценивает приглянувшегося ему коня. Он пытался отыскать зазоры в чешуе, заставлял дракона расправлять крылья, выпускать на всю длину когти, открывать пасть и даже - измерял шагами хвост (а в гоблинах дракон гораздо длиннее!). Можно было подумать, что он всю жизнь только тем и занимался, что обихаживал огромных летающих драконов. Вот что значит таёжная закваска. Не успел свыкнуться с превращением дракончика в чудовище, а уже прикидывает, как его можно использовать в народном хозяйстве. Пахать, например, или дрова из леса вывозить.

Смакла же, услышав, что на драконе ещё и летать можно, первым делом сурово насупил чёрные брови:

– Ну и где тебя тады носило, Стеслав? Почто ты сразу за мной не явился? Меня весичи тут мало голодом не заморили, я себе ноги до мозолей по камням стоптал, а ты... Чево ты так долго попусту по улусу шлялся?

Стёпке стало смешно.

– Да, - сказал он.
– А ты ничуть не изменился. Всё тот же младший слуга. Здорово.

Он и вправду был рад. Потому что вчера всерьёз боялся, что испытания сломали гоблина, и он уже никогда не будет прежним. Оказалось - ничего подобного.

Смакла ещё немного похмурился, затем улыбнулся и низко, как Боченя, поклонился до земли:

– Спасибо тебе, Стеслав, за избавление. Век не забуду. Должник я теперь твой.

– Да ладно, - сказал Стёпка.
– Мог бы и не кланяться. А я и вправду рад, что нашёл тебя. Знаешь, как трудно было. Весичи нарочно тебя так далеко увели. Хотели меня в Весь заманить. Я тебе лучше сейчас всё по порядку расскажу.

И он рассказал. Обо всём, начиная с той ночи, когда Смаклу похитили. Гоблин слушал, открыв рот и растопырив уши. Стёпка и сам удивлялся, вспоминая все свои приключения. Ведь и вправду, вон сколько всего с ним произошло, словно не несколько дней промелькнуло, а целый год.

– ...ну а потом я за тобой и полетел. Понял? А ты - где шлялся?

Самому Смакле рассказывать было особенно нечего. Очнулся он в Проторе, в тот же день его увезли в Усть-Лишай, долго держали в подвале, в какой-то темнице, потом маги настойчиво расспрашивали его о демоне, и Смакла рассказал всё, что знал, но магам этого было мало, правда, пытать гоблина они не стали, а просто отдали его в кандальный обоз. И всю неделю Смакла брёл в конце обоза вслед за убийцами и татями и боялся, что однажды ночью они его придушат. Ни за что, просто так. К счастью, маги зачаровали всех преступников, и душегубы не помышляли ни о чём, кроме еды и воды. И Смакла уже всерьёз распрощался с прежней жизнью, смирился с тем, что не увидит больше свою семью и сгинет в страшных каменоломнях. В то, что демон его спасёт, он уже не верил, слишком много времени прошло и слишком далеко его увели. Оказалось, он ошибся. Спасибо тебе, ещё раз, Стеслав. А что мы теперь делать будем?

– Что делать будем?
– Стёпка вздохнул.
– А теперь мы, наверное, вернёмся в Летописный замок.

– На кой нам в замок-то, чего мы там потеряли?
– удивился гоблин.

– То и потеряли. Я точно знаю, что у элль-фингов Ванеса моего нет. Получается, что Серафиан мне соврал. Вот мы и спросим его, где Ванес и как его найти.

– Почто же он тогда нас из замка в этакую даль отправил?

– И об этом мы у него тоже спросим. Обо всём спросим.

– Долго до замка-то добираться.