Хозяин жизни

Он видит мою агонию, но не дает мне передохнуть. Поднимается с кровати, подтягивает за ноги к краю, по-хозяйски разворачивает и ставит на колени. Я, хихикнув, выпячиваю попку и тут же получаю острый шлепок по заднице. Закусываю губы от удовольствия, потому что он смачивает слюной пальцы и настырно водит ими по моим влажным складочкам, любуется, дразнит, возбуждает снова.

Я уже ничего не соображаю, еще горю и трепещу внутри, но мне мало… Один ласковый круг, еще один, его пальцы умело сбивают мой предыдущий оргазм, рождая новое желания, новую жажду соития. И вот я сама насаживаюсь на его средний палец, грязно двигаясь ему навстречу.

Не выдерживая моих крутящих движений задницей, он меняет палец на член, начиная таранить до самого основания. Я поворачиваю голову, и мы снова целуемся. Наш безумный секс сносит крышу нам обоим. «Хозяин жизни» сжимает мои бедра до боли, он нащупывает мою грудь, трет соски, с силой тянет, и каждый раз, когда я оборачиваюсь, мы грубо целуемся, кусая губы друг друга.

Я не могу понять, это длится второй оргазм, накрывший меня совсем неожиданно и выкручивающий все мои конечности. Или тягуче приближается третий, выворачивая наружу тайные желания. Мне никогда не было так хорошо. Мне кажется, я и вовсе не жила до этого дня.

Я хочу его еще, еще, еще еще… миллион раз. Я согласна на все, только бы с ним, только бы чувствовать его горячую кожу, ощущать каменное тело. Только бы кусать жадные губы. Этот мужчина толкает меня за грань, в какой-то иной мир. Падаю в бездну ощущений и получаю особый кайф, когда он стонет громче, резко выходит и изливается мне на спину, при этом, наклонившись, покрывает поцелуями мою шею и плечи. Мое тело больше не выдерживает напряжения этого дня. И после безумной гонки алкоголя и сумасшедшего секса, я проваливаюсь в глубокий сон.

Глава 38

Утром, открыв глаза, я слепну от яркого солнечного света. Голова раскалывается от невыносимой боли, даже просто оторвать ее от подушки, уже подвиг. Придерживая волосяной кочан руками, заставляю себя сеть и осмотреться. Рядом со мной пусто, но постель смята, а значит, я спала не одна.

Судя по тянущей боли между ног и синяках на бедрах, наше чудесное слияние не приснилось мне. Я действительно в доме «хозяина жизни» и у нас с ним был потрясающе горячий секс.

Интересно, с каких это пор я стала любить «пожестче»? Помню, еще совсем недавно втирала Артуру, что нам нужны предварительные игры. О боже, Артур?! Так и хочется узнать, как он себя чувствует. Мы долгое время были близкими людьми, и я переживаю за него, но я ни капли не хочу возвращаться к нему, как к мужчине. Это другое, скорее дружеское, родное.

Глубоко вздыхаю, вспоминая, что это комната и я в ней — это ненадолго. Артур навсегда останется его сыном. Этого изменить нельзя. Как же все сложно. Я все еще жена Артура, хотя мы расстались и нужно лишь подать заявление. Но ведь и Дусманис остается мужчиной Азалии. Вчера мы просто еще один раз изменили своим партнерам. Вот и все.

Со стоном падаю на подушку, обнаруживая стакан с водой и таблетку на тумбочке. Приподнимаюсь. Не задумываясь, проглатываю и аккуратно ложусь обратно, падать слишком головокружительно. Не хватало еще снова начать блевать.

В то время, пока я лежу и жду начала действия лекарства, одна мысль не дает мне покоя. Нам стоит предохраняться, вчера мы трахались без защиты — это плохо. Но вот что странно, мысль залететь от Дусманиса совсем не пугает меня, наоборот, приятным теплом скользит по телу, согревая. Кажется, я начинаю понимать маму Артура.

Какое-то время я дремлю. Постепенно голову отпускает. По тишине в комнате, я понимаю — Дусманиса нет в спальне и ванной, наверное, он спустился вниз. Я открываю шкаф. Разглядываю аккуратно сложенные вещи. Здесь нет полноценного гардероба. На полках лежат комплекты трусов, носков и маек. Но я не решаюсь взять что-то из его вещей. Вдруг такая вольность не понравится Дусманису.

Выйти в висящем в ванной мужском халате стыдно. Я принимаю душ и натягиваю свое мятое платье. В коридоре тихо и никого нет. Не хотелось бы столкнуться с прислугой. Осторожно спускаюсь вниз, слышу его голос и вжикающий звук работающего миксера.

— Нормально все будет, — заметив меня Дусманис, тут же заканчивает разговор, — потом перезвоню.

Осматривает меня с ног до головы.

— Привет, — краснею я под его внимательным взглядом.

В ванной я высушила волосы феном, вроде бы неплохо, но на лице нет ни капли косметики. Из-за состоявшегося только что телефонного разговора и резкого его окончания, меня душит очередной приступ ревности. Это звонила Азалия? Он будет со мной, потом поедет к ней? Душа снова уходит в пятки от страха и зыбкости собственного положения. Спросить о звонке я не решаюсь, вдруг мои слова выведет его из себя, и он попросит меня уехать? А я так хочу украсть еще немного этого счастья. Просто быть рядом с ним. Интересно, как долго я смогу продержаться на подобной философии, зная о другой женщине?

Дусманис берет в руки стакан и идет ко мне.

— Самочувствие как? Держи, — протягивает он мне емкость с зеленой жижей, — мой фирменный коктейль от похмелья. Отлично помогает.

Я послушно пью, стараясь наслаждаться горько-кислым вкусом, а Дусманис меня с интересом разглядывает. Затем снова достает телефон.

— Олег, дуй в магазин и купи женских шмоток. Спортивки какие-то, джинсы, майки, бельё.

Коктейль застревает у меня в горле. А Дусманис смеётся, услышав ответ этого Олега.

— Да мне плевать, что ты не разбираешься, я тоже не разбираюсь. У мамки спросишь по телефону. Всё, давай, через час жду. Размер какой у тебя? — это уже мне.

— Сорок четыре. Рост сто семьдесят.

Он повторяет и кладет трубку.

А я просто задыхаюсь от радости. Дусманис не хочет меня отпускать? Или ему стыдно отправить девушку домой в очень мятом платье? Что за бред, Маша? Ругаю саму себя. Какая ему разница, как ты будешь выглядеть в такси?

Он все еще разглядывает меня.

— Или ты хочешь уехать, Маш?

Я? Уехать? Слишком резко качаю головой в знак отрицания. Это заставляет Дусманиса улыбнуться.

— Завтрак не предлагаю, думаю, есть тебе пока не хочется. Пойдём, устрою небольшую экскурсию по дому.

Комнат в доме оказывается очень много, почти сразу начинаю путаться, не понимая на каком мы вообще этаже. Показывая помещения, Дусманис держится немного вдалеке, стараясь не подходить ко мне ближе. Я очень хочу верить в проявление заботы с его стороны. Мужчина контролирует себя, подозревая мое плохое самочувствие после вчерашнего.