Хозяйка города Роз

Она поджимает губы:

— Не нужно на мне жениться. Никому. Я уже большая. Сама справлюсь. Не хочу никого благодарить следующие десять лет.

— Эля, дай мне пять минут. Только пять, — прошу её, оттесняя к кровати. Ей деваться некуда, поэтому девушка садится. Я становлюсь перед ней на колени, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Эля, не давай ему и пяти минут, — брюзжит Марк. — Следующие пять лет опять из детских какашек не вылезешь.

— Пять минут, — соглашается она. — По старой памяти.

У-у-у… мелкая засранка… Понимаю, что признаваться в любви не стоит. Займёт больше времени, да и не поверит она сегодня.

— Эльф, давай начнём всё сначала, — прошу я. — Выходи за меня замуж. Не потому, что ты беременна, что у нас есть Артём, что Костю убили, что Марек дышит в затылок. Даже не потому, что я был твоим первым. Всё началось не со смерти Евы, а гораздо раньше. Я не могу сказать тебе точную дату. Я сам её не знаю. Тогда, на последний день рождения Евы, ты спала со мной в кровати, потому что твои родители закрыли двери в дом. Пока мы вчетвером ели торт и ждали рассвет, твой отец с моей мамой отмечали праздник в кухне водкой. Я видел, как он уходил и сказал, чтобы тебя не ждали. Что Марек уйдёт, а ты останешься ночевать с Евой. Конечно, я знал, что Марк никуда не уйдёт, и ты ляжешь в моей комнате. Я хотел этого. Хотел, чтобы ты провела со мной остаток ночи. В моих руках. В моей кровати. Без секса. Без поцелуев. Просто была рядом. Хотел прижиматься к твоей спине, обнимать тебя, пока ты спишь. Такая вот у меня любовь. Но она всё ещё есть. Всегда была. Всегда будет. Я не обещаю всю оставшуюся жизнь осыпать тебя розами. Ты и сама знаешь, что я умею их только срывать и растаптывать. Я такой, какой есть и другим мне уже не стать. Но нужен ли тебе другой? Мы были хорошими соседями, страстными любовниками. Это никуда не ушло. Давай попробуем двигаться дальше. Позволь мне стать отцом и мужем. Ты всегда верила в меня. Поверь ещё раз. Ну, кто ещё, как не ты?!

Следующие пять минут она молчит.

— Я верю в тебя, Артур. Тогда, десять лет назад, если бы ты позвал меня за собой, я бы согласилась с тобой уехать. Хоть на край света. Где ты — там был бы и мой город. Я недавно сказала тебе это. Даже не я, а та девочка, что провожала тебя на вокзале. Когда сегодня мне сказали, что я беременна, я осознала, что давно перестала быть той девочкой. Я не уеду из города, не сбегу, не брошу. Там осталась не только Ева и розы, но и Костя и наша с тобой любовь, о которой ты сейчас говоришь. Всё, что сейчас есть во мне, всё неотрывно связано с моим городом. Я хочу и дальше оставаться в нём, а не оказаться за его воротами. А ты вернулся, чтобы снова уехать. Я верю в тебя настолько, что не смею удерживать.

— Я не уеду, Эльф, — прижимаюсь к её руке губами. — Наверное, ты права. Там, где ты — будет и мой город. А это лишнее…

Придерживаю рукой её ладонь и стягиваю с безымянного пальчика правой руки обручальное кольцо. Давно хотел это сделать. С самой нашей первой встречи на кладбище. Стягивается туго, прижилось за десять лет. Краем глаз замечаю, что Добровольский куда-то уходит. Всё же решил дать нам пять минут наедине. Но, когда ненавистное, хотя и ни в чём не повинное кольцо покидает любимый пальчик, друг возвращается. Садится рядом со мной, возле её ног. Открывает бархатный футлярчик и протягивает его Элине. Новые обручальные кольца. Марк берёт то, которое значительно меньше по размеру. Широкий, но гладкий золотой ободок и надевает девушке на палец. Кольцо Кости было с какими-то финтифлюшками, а новое — нежно обнимает её пальчик, красиво светясь золотым глянцем.

— Моё предложение тоже в силе. А кольца купил сегодня утром. Знал, что они тебе понравятся. Твоё в любом случае останется тебе, а второе надень кому захочешь, даже, если это не кто-то из нас двоих.

— За себя говори, — толкаю Марка локтем в бок. — Не будешь не ты, не кто-то другой.

Но руку тянуть не смею. Эля назло возьмёт ладонь Марка.

Сидим возле её ног, смотрим, но не торопим. И она не торопится, хотя я почему-то уверен, что своё решение она приняла значительно раньше. Сейчас закроет коробочку с оставшимся кольцом и выставит нас из комнаты. Мелкая любимая засранка. В тюрьме подраться ни с кем не пришлось. А с Марком, чувствую, сегодня подерёмся по-настоящему. Ничего. Он в бессрочном отпуске, мне тоже в офис не нужно, можно с фингалами хоть месяц ходить.

— Так спать хочется, — зевает девушка. — Когда Артёмом была беременна, первые три месяца буквально на ходу спала. Сяду на практике в теплице и сплю, уткнувшись лбом в кадку с растениями.

— Это нормально. У большинства беременных так бывает. Особенно на раннем сроке, — говорит Марк. — Приляжь. Никуда торопиться не нужно.

Он первым встаёт и расстилает кровать. На Эле брюки и маечка. Не самая удобная одежда для сна. Достаю из её наполовину собранного чемодана короткую свободную ночную рубашку. Она послушно поднимает руки, и я снимаю майку, щёлкаю застёжкой лифчика, затем надеваю рубашку. Эля сама расстёгивает брюки, и я стягиваю их по её ногам. Аккуратно вешаю одежду и раздеваюсь до боксеров, ложась с ней рядом. Марк тоже снимает брюки с рубашкой и ложится с обратной стороны. Мне, конечно, это не нравится, но я молчу. Коробочка с оставшимся кольцом всё ещё зажата в руках девушки.

Эля поворачивается на бок, прижимается лицом к моей груди, а попой к бёдрам Марка. Недобро смотрю на друга. Мысленно сообщаю ему, что в последний раз его яйца находятся так близко от тела моей жены. Добровольский правильно читает мой взгляд и показывает мне средний палец. Жест также общеизвестен и понятен с первого раза.

Элина шевелится, и коробочка выскальзывает из её пальцев. Девушка действительно уже успела задремать.

— Эль, давай я её пока на столик поставлю, — предлагаю ей.

— Да, конечно, — соглашается она. — Артур, а ты будешь носить обручальное кольцо? Или сразу после Загса снимешь?

Да я не то что кольцо, хомут на шее каждый день носить согласен, если ей захочется. Вслух, правда не говорю. Элина, скорее всего, требовать подобного не станет, а Марк вполне может к вечеру с какого-нибудь колхозного рынка полный комплект упряжи приволочь.

— А ты хочешь? — уточняю.

— Хочу. Чтобы всякие Миланы, Алёны, Алины и все остальные на тебя с разбегу не прыгали.

— Кольцо не спасёт, кастрировать надо, — вставляет свои «пять копеек» лучший друг. — Это надёжнее.

— Давай начнём с кольца, — решает Элина, открывает коробочку и достаёт украшение.

Я чувствую, как перестаёт биться собственное сердце. Даже дыхание перехватывает. Если сейчас она повернётся к Марку… Пусть она своей попой ещё неделю к нему прижимается, только бы не повернулась! На месяц согласен!

Эльф аккуратно зажимает широкий ободок в пальчиках и тянется к моей руке. Я быстро подставляю нужный палец, а Марку, за её спиной, показываю средний. Возвращаю ответку. Хотя друг с размером угадал. Кольцо село идеально, не жмёт.

— Эльф, ты сказала мне «да»?

— Нет, примерить решила, — никак не угомонится Добровольский.

Она всё же поворачивается к нему:

— Марк, когда ты будешь жениться, мы тебе кольца откупим. Заранее не получится, размера твоей невесты не знаем.

— Почему, знаем, — возражает Элине Марк. — Но я подожду, пока вы разведётесь. Куплю ещё дороже.

Сукин сын! Глажу девушку по плечам напоминая о себе:

— Эльф, ты мне «да» не сказала. И не поцеловала. Я всё же тебе предложение сделал. Первый раз в жизни, между прочим.

— Ой, забыли на камеру снять. Для истории, — ёрничает Марек.

— Да, Артур, — отвечает мелкая засранка и целует … Добровольского. — Марк, ты же не обиделся? Тебя я тоже люблю, но его…

— …больше, — подсказываю я.

— …по-другому, — заканчивает Эля. — Марек — ты самый лучший мужчина в моей жизни, самый достойный, самый невероятный. Я хочу, чтобы ты таким и остался. Я не смогу тебя потерять. Не представляю, как буду жить без тебя, поэтому, в Загс лучше с Артуром.

Теперь он целует её. Не в щёчку, а в губы, засовывая в неё свой язык. В мою почти жену. Сдерживаюсь от совета куда сунуть ему свой язык, так как понимаю, что в неё он тут же с радостью и туда засунет. С моего, получается, разрешения. А она точно согласилась за меня замуж идти, а не за него? Может, я что-то перепутал?