Хозяйка города Роз

Эля тяжело вздыхает, прерывает поцелуй и поворачивается ко мне лицом.

— Я посплю, хорошо? — шепчет нам обоим и упирается лбом в мою грудь. Офигеть! Она меня, что, в Загсе целовать собралась? Определённо, такая её реакция на моё предложение руки и сердца мне не нравится.

— А меня ты поцеловать не хочешь? — всё же спрашиваю у неё.

— Хочу. Проснусь. Приму душ, почищу зубы и поцелую.

— В одну памятную ночь ты чистить зубы через каждые пять минут не бегала, — не сдерживаюсь я от резкости.

— Тогда ты почти мужем не был. Всего лишь вторым любовником, — зевая, выдаёт она.

Нормальное начало семейной жизни.

— Не будет у тебя больше любовников, — сразу предупреждаю я. — Бывший любовник, тебя это тоже касается.

— На то и любовник, чтобы муж не знал, — отзывается Добровольский. — Дай Эле поспать. А то отправлю в другую спальню.

— Марк, ты …. Да ты… — замолкаю, потому что Эльф зажимает руками свои маленькие ушки.

Определённо не правильное начало. Может, потому что мы в чужом городе?

Но заснуть, как у Эли, у меня не получается. Перехожу на шёпот:

— Марк, а до какого месяца при беременности сексом заниматься можно?

— Тебе — уже нельзя. Иногда женщины уже при беременности беременели ещё раз. Такие случаи известны. Поэтому держи свой член подальше, — советует друг.

— Это, наверное, от женщины зависит, а не от мужчины, — не соглашаюсь я.

— Не сунул бы мужчина и от женщины ничего бы не зависело, — хмыкает Марк. — Сроки половой жизни определяет врач в каждом конкретном случае. Кто-то и до самых родов сексом занимается, а кому-то и с первого месяца противопоказано. На данный момент у Элины запрета нет.

— Марк, ты представляешь, у меня будет ребёнок!

— У тебя уже есть ребёнок!

— Я помню, конечно. Но здесь всё сначала, — устраиваю голову Эли удобнее на своей груди. Она чуть шевелится, меняя положение тела и прижимается ко мне ладошками. Не выдерживаю, целую приоткрытые губы.

— Артур, — шепчет мне в рот. Не путает с Марком. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, Эльф. Всегда любил, всегда буду любить.

Когда она вновь засыпает, начинаю доставать друга. Мне по-прежнему не спится:

— Марк, крёстным ещё раз будешь?

— Буду и свидетелем буду. И любовником, если она позовёт, — обещает, не меняя интонации.

— Она не позовёт, Марк. Я уверен. И у меня больше никого не будет. Я никогда так не поступлю с ней.

— Поживём, увидим, — философски отвечает Марек. — Любая твоя ошибка — это шанс для меня.

— Ты не любишь её так, как люблю я. Как ты любил Еву.

— Так не люблю, — соглашается товарищ. Мне кажется, что он что-то хочет добавить, но не делает этого. Я продолжаю:

— Марк, наверное, не стоит проводить роспись в Загсе? Эле там не нравится. Давай отреставрируем старую беседку в парке. Как думаешь, новые городские власти разрешат?

— Разрешат. У города никогда нет лишних денег. Кто откажется от халявы. Благоустроим ещё что-нибудь, чтобы точно разрешили. Ты же не планируешь роспись на следующей неделе?

— Нет. По Косте ещё сорок дней не прошло. Нужно проявить уважение. Но и затягивать не стоит. Не хочу, чтобы весь город на Элин живот пялился.

— Посмотреть на вас, точнее на нас, многие придут, — смеётся Марк. — Наверное, ещё не на одной свадьбе свидетель не будет таким популярным. Кстати, знаешь за что меня официально сняли?

— Нет. Я, кроме Антона, вчера и сегодня ни с кем не общался.

— За туалетную бумагу. Так и написали, что были допущены многочисленные случаи нарушения обеспечения санузлов всем необходимым. Мне не раз делали замечания, а я на них не реагировал. Проявил злостную халатность. Даже на момент убийства Кости в санузле платной палаты не было туалетной бумаги. Если бы она была, Костю, получается не убили бы, — рассказывает Марк.

— Я уверен, что Димон здесь не при чём. Попрошу Михаила, чтобы провёл своё расследование. Что-то говорит мне о том, что наша полиция, не смотря на общественный резонанс, спустит всё на тормозах. Город ещё долго будет помнить, про наш тройной секс с Элей, а не про убийство Кости.

— Я тоже в этом уверен, — соглашается Добровольский. — Кто-то решил пойти не против Кости, а против нас.

— Мы выстояли, Марек?

— Выстояли, — он встаёт и поправляет на Эле одеяло. Доходит до двери, но оборачивается. — Тур, любовь — это ещё не всё. Делай её счастливой. Каждый день. Это сложнее всего. Тогда вы тоже выстоите.

Глава 55. Элина. Десять лет спустя

Сегодня пятница. Десятое апреля. Мой день рождения. Мне исполнилось тридцать восемь. С самого утра в здании городского исполнительного комитета повышенное оживление. Сегодня главы всех городских заводов, предприятий и фирм разных форм собственности спешат предстать перед моими очами. Букеты (почти все, естественно, из роз) заняли не только мой кабинет, но и зал для совещаний и кабинеты других сотрудников. Только на моём рабочем столе пока пусто, потому что я жду одного особенного гостя. Сам день рождения я буду отмечать в воскресенье, двенадцатого числа, но не в нашем коттедже в Фариново, где мы постоянно живём с Артуром и нашей девятилетней дочкой Настей, Анастасией, чьё имя означает «воскрешение», а в казино. Конечно, так её назвал отец, который с самого начала не сомневался, что родится именно девочка. Наш сын Артём учится в институте в столице на том же факультете, где учился Артур. Как и отец, он не может жить без компьютеров. Но Артур очень мало времени уделяет своей международной компании, где по-прежнему числится в совладельцах. Скорее, он помогает решать те вопросы, которые ещё не может решить Артём. Большую часть своего времени мой муж уделяет управлению казино.

После снятия с должности заведующего всем городским больничным корпусом, Марк Аристархович так и не вернулся в город. Остался в столице и занялся преподавательской и научной деятельностью. Теперь он носит гордое звание доктора медицинских наук и ещё кого-то там и преподаёт в самом известном столичном вузе, параллельно пишет научные работы, ездит на международные конференции и семинары. Всё это ему очень нравится, хотя и отнимает много времени. Поэтому мы видимся нечасто. Иногда раз в два — три месяца, иногда — раз в полгода. Но Марк очень близок с Артёмом и настоял, чтобы тот жил в его большой двухуровневой квартире в столице всё время учёбы.

Добровольский до сих пор не женат. И, насколько мне известно, его квартиру посещают лишь девушки Артёма, а не его собственные. Я, конечно, понимаю, что монашеский образ жизни он не ведёт. Но, как когда-то Артур, предпочитает одноразовые встречи в своих поездках за границу. Конечно, подробностей у самого Марка я не уточняю. Он больше не моё сладенькое. Свою квартиру в Сити мужчина продал. Как и Артур. Сделав ремонт, он не прожил там ни дня. А моя мама предпочла остаться в той квартире, в которой мы жили с Костей. Для неё он стал мучеником. Артура, как и прежде, мама не любит, даже не пришла на нашу свадьбу.