Хозяйка Изумрудного города

Ее изысканно-простыми нарядами восторгались, шептались о ее драгоценностях и задавались вопросом, сколько же она получает. Телебоссы, не рассчитывавшие на подобный феноменальный успех «Прямого разговора», радостно потирали руки, считая прибыль. Десять секунд рекламы в промежутке между частями ток-шоу Изабеллы стоили триста тысяч реалов. Она превратилась в законодательницу телевизионной моды, во всеобщую любимицу. Мужчины мечтали о ней, женщины копировали ее стиль. Скоро в парикмахерских посыпались заявки «подстричь, как Беллу».

О ней ходило множество слухов, в особенности о ее необычайном сочетании светлых волос, смуглой кожи и голубых глаз. Периодически кто-то заявлял, что Изабелла Баррейро не так давно промышляла проституцией, но этому не верили. Как может Белла, эта орхидея, быть замешана в такие непотребства? На Изабелле делали большие деньги, и тот, кому это было выгодно, был нем, как рыба.

Популярность Изабеллы выросла после того, как она занялась расследованием шумных политических дел. Как-то раз она представила убедительные доказательства того, что один вроде бы солидный финансовый фонд на самом деле намеревается обмануть вкладчиков. Она утаила то, каким способом получила информацию — через постель. Изабелла не оставила прежние привычки, покупая эксклюзивные новости при помощи собственного тела. В другой раз она раскрыла смрадную тайну элитного пансиона для благородных девиц во втором по величине городе Коста-Бьянки Барра-Гуартиба. В прямом эфире она поведала шокирующую правду — девушек на самом деле используют как проституток, заставляя их обслуживать отцов города. Она опять же не сказала, что сама продалась, чтобы получить эту информацию от Карла Мейзингера, который желал таким образом убрать с дороги конкурентов по обучению элитных путан. Наконец, когда ей удалось дознаться, что полиция Эльпараисо скрывает, что в столице действует маньяк-педофил, в результате чего глава полиции города подал в отставку, а вместе с ним ушли еще и семь его заместителей, Изабеллу стали бояться.

Она превратилась в мощное оружие, которое могло в любой момент повернуться против любого. Боссы канала «Ли-1» не допускали, чтобы ее передачи повредили их интересам, Изабелле это не нравилось. Она чувствовала обожание публики, это горячило ее кровь и затуманивало сознание. Ее любят, на нее равняются, ей шлют письма… О, как же долго она шла к этому!

И все же Изабелла ощущала, что ей хочется большего. Она была так близка к власти, что порой задумывалась — если политики в Коста-Бьянке такие лжецы и коррупционеры, то чем хуже она? Почему она, Изабелла Баррейро, не сможет попасть наверх? На самый верх?

Но, будучи трезвомыслящей, хотя и не интеллектуалкой, Изабелла понимала — ее мечты, скорее всего, таковыми и останутся, если не произойдет чуда. Она решила подождать — не исключено, что когда-нибудь она сумеет вскарабкаться наверх…

Популярность ее ток-шоу возрастала, телезрители не мыслили вечер без Изабеллы Баррейро. О ее феномене судачили, удивляясь, как это ей удалось стать суперзвездой Коста-Бьянки. Изабеллу приглашали на светские рауты, где она встречалась со своими бывшими любовниками. Но статус у нее был совершенно иной. Изабелла Баррейро, богатая и самоуверенная, превратилась в идола. Ее фотографии регулярно появлялись в газетах и журналах, у нее брали интервью, задаваясь вопросом: каково чувствовать себя знаменитой?

— Приятно, — честно отвечала она. — И очень ответственно…

Телевизионные боссы были довольны. Она вызывала подлинный интерес у жителей страны, отвлекая их от насущных проблем — перманентной политической нестабильности, огромной безработицы, вечного финансового кризиса. Ток-шоу «Прямой разговор» превратилось в отдушину для людских жалоб. К Изабелле взывали, к ней обращались за помощью, на нее возлагали надежды. Она с удивлением и некоторым страхом обнаружила, что к ней зачастую апеллируют как к последней инстанции.

Письма из провинции, написанные на плохой бумаге корявым почерком с множеством ошибок, повествовали о тяжелой судьбе простых коста-бьянкцев. Впрочем, телевизионное начальство не позволяло Изабелле чересчур увлекаться критикой существующего режима. Так, немного, и то лишь тогда, когда это санкционировалось из президентского дворца. Учитывая, что военные хунты сменяли одна другую, приказания зачастую были противоречивы. Изабелла пыталась выбить большую свободу действия для себя, но у нее не получалось. Ей с улыбкой намекали, что не стоит суетиться, иначе…

— Иначе, синьора Баррейро, вы сами понимаете, ток-шоу «Прямой разговор» может исчезнуть из сетки вещания. Не сразу, конечно, для начала мы задвинем его далеко за полночь, когда ваши поклонники, встающие часов в пять, чтобы отправиться на завод или плантации, уже спят. Мы много потеряем, нас будут критиковать, но что поделаешь — телевидение всегда является мишенью для критики. О вас постепенно забудут, вы исчезнете из памяти людей. И все — вашей блистательной карьере придет конец. Поэтому советуем вам выполнять то, что от вас требуется. Никакого ток-шоу на следующей неделе, посвященного вредным выбросам химического концерна в провинции Санта-Тереза. Вы же понимаете, кому принадлежит этот концерн — сеньору Коваччо. Он вкладывает столько денег в наш канал…

Теодор Коваччо, который являлся владельцем крупного пакета акций канала «Ли-1», резко выступал против кандидатуры Изабеллы Баррейро, однако, не обладая, как он к этому привык, правом единственного голоса, он остался в меньшинстве. Изабелла знала — Теодор не мог простить ей то, что она ушла от него самовольно.

Ей пришлось подчиняться существовавшим правилам. Жизнь на телевидении оказалась полна интриг, зависти и скрытой борьбы. Изабелла, обретшая популярность, подвергалась нападкам со стороны коллег. Ее прошлое тяготело над ней. Разоблачительные статьи о том, что Изабелла Баррейро когда-то продавала себя за очень большие деньги влиятельным господам, вызывали всеобщий ажиотаж. Вокруг Изабеллы ходило столько слухов, легенд и домыслов, что никто не знал, чему же верить. Изабелла, чтобы сбить с толку, сама про себя распускала сплетни.

То о ней писали как о бывшей проститутке, то как о любовнице бывшего президента, то как о преступнице, отсидевшей несколько лет в тюрьме. Изабелла плевала на такие россказни. В многочисленных письмах, которые приходили на адрес «Ли-1», ей признавались в любви, проклинали, предлагали руку и сердце или обещали убить.

Апофеозом ее карьеры стало происшествие, которое произошло в государственной тюрьме Леблон. По скудным сведениям, распространяемым подконтрольными президенту Суаресу средствами информации, в отдаленной провинции, где располагалась тюрьма для особо опасных преступников, были зарегистрированы волнения. Впрочем, как с постными минами успокаивали телезрителей говорящие головы — дикторы, правительственные войска держат ситуацию под контролем.

Так продолжалось около двух недель, пока, наконец, канал «Ли-1», владельцы которого находились в оппозиции президенту и правительству, не выдал сенсационный репортаж. Из него следовало, что тюрьма Леблон уже пять дней пребывает в руках восставших заключенных. Они убили нескольких надзирателей, сумели открыть камеры и захватить оружие. Правительственные войска, стянутые к тюрьме, расположенной в джунглях, не могли урегулировать обстановку. Президент, об этом было сообщено особо, раздумывает над тем, чтобы штурмовать тюрьму элитными отрядами специального назначения, а если это не возымеет положительного эффекта, то и вовсе разбомбить ее при помощи авиации или применить отравляющий газ.

Президентский дворец немедленно опроверг это сообщение, заявив, что, несмотря на то что ситуация в тюрьме Леблон и на самом деле «несколько внушает опасения», никто и никогда не возьмет на себя ответственности и не отдаст приказ уничтожить несколько тысяч человек, пускай они и являются закоренелыми преступниками, осужденными к длительным срокам заключения.

— Президент и его продажная администрация, как всегда, лгут, — сообщил главный продюсер «Ли-1» на экстренном заседании, где присутствовали ведущие журналисты страны. — Мы это прекрасно знаем, однако нам закрыт доступ к тюрьме. Там работают только два государственных телеканала, которые затем редактируют пленку и транслируют умиротворяющие кадры. В тюрьме убито по крайней мере десять надзирателей, директор и его заместители находятся в руках бунтовщиков, и об их судьбе нет точных сведений. Военные уже пытались штурмом взять Леблон, их попытка провалилась, в результате было убито никак не менее пятидесяти заключенных. Я предлагаю раскрутить этот скандал.