Хозяйка кофейной плантации

— Я не видела никаких индейцев, да и зачем я им нужна.

Фернандо многозначительно хмыкает, а я закатываю глаза, переводя взгляд от крупа лошади вверх, и натыкаюсь на то, что заставляет кровь бежать быстрее.

Глава 23

Глазам не верю. Я привязала лошадь к кофейному дереву и не заметила этого, так была увлечена находкой алмазов.

Мне обязательно нужно исследовать этот участок, вдруг это дерево не одно. Ещё раз убеждаюсь, что прав был Егорушкин, когда говорил, что я ничего не знаю о Бразилии. Пожалуйста, прошу Мигеля привезти мне кофе, а он уже здесь растёт.

Неужели им уже и торгуют? Ещё один пунктик спросить дона Смита. Может быть, лучше расспросить его вообще о том, чем торгует Бразилия с Европой.

Что-то мне кажется, что наша информация может не совпадать.

— Хозяйка, — дотрагивается до плеча Фернандо, и я вздрагиваю от неожиданности.

— Ты меня напугал.

— Прошу прощения, — вежливо говорит управляющий, — Хозяйка, я спрашиваю у вас, помните ли вы в каком месте понесла лошадь?

Помню ли я, где понесла Орхидея? Наверно помню.

— Не уверена, что скажу, но должна узнать это место, — отвечаю я.

Фернандо подходит так близко, что мне становится неудобно. Я отступаю на шаг.

— Хозяйка, прошу вас, — шепчет управляющий, — не говорите дону Мигелю, что я оставил вас одну на дороге.

Я ожидала от него всего чего угодно, но только не этой просьбы. Такой надменный тип и вдруг униженно просит не рассказывать хозяину о его промашке.

— Дон Мигель мне шею свернёт, — проникновенно говорит он, — поверьте, он крут на расправу. Я понимаю, что это моя ошибка. Но, клянусь вам, я не думал, что здесь может угрожать опасность.

Он не думал, так я тоже не думала, что лошадь понесёт.

— Не бойтесь, я не скажу мужу, что вы мне подобрали неподходящую лошадь, — успокаиваю его я.

— Вы не понимаете, дона Тори, дело не в лошади, а в том, что ей причинили боль и она понесла, — волнуясь говорит Фернандо, — если бы кобыла была с норовом, то вы могли погибнуть.

Да я и так могла погибнуть. Абсолютно не умею ездить верхом.

— Вот вам веская причина, Фернандо приобрести двуколку, — не преминула я вставить свою просьбу. — И как можно скорее.

— Нет уж, хозяйка, если собираетесь выезжать и дальше, то только в паланкине, — упрямо твердит своё управляющий. — Подберу вам надёжных рабов, которые и охраной в случае чего выступят.

— Нет, рабы меня носить не будут, — жёстко заявляю я.

— Лошади ненадёжны, — продолжает убеждать меня Фернандо, — посмотрите сами. Один укол и она уже несёт, не разбирая дороги. Какая гарантия, что и в двуколке она взбесится от боли.

Резон в его словах есть. Но только я не могу преодолеть в себе неприязнь к рабству. Тем более, к такому его проявлению.

— Двуколки ненадёжны, — продолжает Фернандо, — часто переворачиваются. Я не хочу, чтобы вы сломали себе шею.

— Хорошо, — вынужденно соглашаюсь я, — Твоя взяла. Но с одним условием.

Сейчас управляющий готов пообещать мне почти всё, и я воспользуюсь предоставленным шансом.

— Скажи мне, много ли таких деревьев ты видел? — Спрашиваю я, показывая на кофейное дерево.

Несмотря на то что я нашла алмазы и ещё можно постараться поискать другие драгоценные камни, идею о кофейной плантации я не оставляю.

В наше время Бразилия — основной поставщик двадцати процентов арабики и восьмидесяти процентов робусты на мировой рынок.

Малый процент выращивания арабики при её более высокой цене, если мне не изменяет память, а при ударе головой всё может быть, заключается в том, что этот сорт более капризен. Но зато его вкус более глубок и можно «играть» обжарками или помолом, добиваясь разных оттенков конечного напитка.

Робуста отвечает скорее за крепость напитка, чем за вкус. При разведении этот вид неприхотлив и стоит меньше, чем арабика.

Считается, что кофейные деревья надо выращивать на горных склонах. А здесь, как, впрочем, и по всей Бразилии только небольшие возвышенности.

Вот мне и интересно, сколько деревьев здесь.

— Немало вроде бы, — отвечает Фернандо. — А почему вас это так интересует?

— Мне нужно, чтобы ты подобрал мне десяток рабов посообразительнее, — не отвечаю на его вопрос я, а наоборот задаю фронт работы. — Можно даже детей от семи лет.

— Когда они вам нужны? — Интересуется управляющий. — Я ещё плохо знаю работников, поэтому нужно время.

У меня же всё зудит, как хочется организовать работу. Я придумала сорвать несколько веток кофе и показать их детворе, разослав по всей плантации.

Пускай ищут деревья. Я организую сбор урожая, сейчас как раз подходящее время.

Затем я начну выращивать саженцы кофейных деревьев, в то же время собирая урожай с тех деревьев, которые уже есть на фазенде.

Кофе выращенное на равнинах отличается более мягким вкусом. Это, и будет нашей изюминкой. Наш кофе не сравнится с азиатским, в нём нет яркой кислоты. Он будет вполне конкурентноспособным.

Бразилия обладает тремя ключевыми отличиями от других стран, которые производят кофе. С одной стороны, это объясняет распространённость бразильского кофе в мире, а с другой — накладывает серьёзные ограничения на производство спешелти кофе.

— Нам с вами надо бы объехать те земли, которые не принадлежат моему мужу, — взволнованно сообщаю я Фернандо, — и как можно скорее.

Мне не терпится посмотреть, на какой урожай я могу рассчитывать. Дело нельзя откладывать в долгий ящик. Сейчас июнь, а кофе нужно собирать в солнечное время года. Уборка урожая с середины весны до начала октября. Поэтому зёрна и деревья на плантациях не гниют.

— Нужно подготовить сушильни, — распоряжаюсь я. — Во дворе необходимо сколотить столы. Отдайте необходимые распоряжения плотникам. Я вам покажу, что мне нужно.

Я хочу, чтобы к сбору урожая у меня было всё готово. После сбора и первой очистки часть кофе сушат на открытом воздухе в течение двух недель. Их постоянно перемешивают, чтобы зёрна румянились равномерно.

Первая очистка должна быть фильтрованной водой, сложный и дорогой метод очистки, поэтому такой кофе ценится ещё выше. Вряд ли, конечно, в семнадцатом веке понимают разницу, но всё же я хочу попробовать сделать именно такую очистку. Нужно подумать, чем заменить фильтрованную воду.