Хозяйка магического экспресса

— Но у тебя же полная тарелка, — удивляется малышка, явно не понимая, почему папа так напрягся.

— А Агата ещё ничего не ела. Рози, пожалуйста.

— Ну ладно, — разочарованно тянет малышка, но послушно убегает к Мири, которая по-прежнему стоит у костра, руководя процессом готовки.

Я развеиваю скачущих лис и захлопываю планшет. И перевожу взгляд на Фаста. Смотрю испытывающе, даже с лёгкой ехидцей. Маркус в ответ лишь бровь приподнимает, хотя я вижу, как нервно он сглатывает.

— Что?

— Это я у тебя хотела спросить "Что?". Зачем Рози отослал? Мне показалось, она говорила что-то весьма интересное.

— Будто ты и сама это не знаешь, — Фаст усиленно делает вид, что у костра происходит что-то очень важное.

— Как тебе сказать, — изображая задумчивость, проговариваю я. — Скорее, предполагаю, но это не одно и тоже. Хотелось бы услышать от тебя.

— Сразу после тебя, — раздражённо брякает Маркус и переводит тему. — Так что было в шахтах?

Меня откровенно задевает это нежелание Маркуса признаться в своих чувствах. Что выглядит вдвойне странным, учитывая то, с какой настойчивостью он на них намекает. И словами, и поведением. Опять играет? Ждёт, чтобы я вновь раскрылась, а он отмахнётся от меня — ведь ничего не обещал и ни в чём не заверял?

— Откровенность на откровенность, Фаст, — поджимаю я губы, не желая разговаривать о призрачных лисах.

Просто потому что не хочу пускать его в эту часть своей жизни. Раз он не может быть со мной честным до конца, то и я не обязана.

— Агата, — смягчившись, начинает Фаст, но в этот момент с громким стуком распахивается дверь дальнего вагона. Его мы выделили Рикарду и жандармам.

На пороге показывает Редмор и ещё несколько мужчин. Они яростно о чём-то спорят с Ремером, вышедшем следом. Все трое подчинённых командора отчаянно жестикулируют, что-то то ли требуют, то ли обвиняют. Остальные жерди оставляют свои тарелки и подтягиваются на место скандала.

— Что происходит? — в недоумении смотрю я на Маркуса, будто бы тот может быть в курсе.

В ответ Фаст лишь пожимает плечами, но я вижу, как всё в нём напрягается. Он готов в случае неожиданности броситься на защиту и меня, и застывшей рядом с Мири Розмари.

Рикард же странным образом не реагирует на слова своих подчинённых. Выслушивает их с отстранённым видом, даже с какой-то леностью во взгляде. До нас долетают лишь обрывки фраз, из которых я теперь точно могу сказать — Редмор и часть отряда чем-то недовольна.

Апогеем спора становится резкий, как падение гильотины, ответ Рикарда и последующее срывание служебных нашивок с кителей Редмора и двоих мужчин. Ещё двое жандармов точно так же отрывают эмблемы со своих курток и встают за огненным магом.

—… свободны, — бросает Ремер и вновь скрывается в вагоне. А его бывшие подчинённые устремляются в мою сторону.

— Агата, — Фаст тут же сжимает мою ладонь. — Что бы они сейчас ни говорили, помни — это жерди. Этот скандал может быть постановкой для всех нас.

Я не успеваю ему ответить, бывшие охотники приближаются к нам вплотную.

— Гратта Хардисс, — вперёд выступает Редмор. — От лица нашей небольшой группы я хотел бы принести вам извинения. Мы много плохого сделали за время службы, но просто потому, что понятия не имели, кто такие Скользящие на самом деле. Сегодня многое для нас открылось с другой стороны. Мы понимаем, что не имеем ни малейшего права просить принять нас в свою команду, но всё же. Позвольте нам если не вступить в вашу семью, то хотя бы помогать до тех пор, пока не доберёмся до цивилизации.

К такому я была не готова, и лишь годы работы с людьми помогают удержать лицо и не выдать своего недоумения.

— Я подумаю, — другого ответа у меня сейчас нет. — Вы можете занять другой вагон, если не хотите соседствовать с бывшим командиром. А о приёме на службу поговорим завтра.

— Благодарим, гратта, — пятёрка бывших жердей отвешивает мне короткий поклон и устремляются обратно, к костру. Правда, присаживаются уже отдельно от своих бывших товарищей.

— Вот и закончилось перемирие, — с грустью тяну я, замечая, как резко сменилась атмосфера в лагере. — Теперь ещё и за этими глаз да глаз.

— Почему ты сразу им не отказала? — со смесью недовольства и удивления спрашивает Фаст. — Отшила бы сразу и дело с концом.

— Я не привыкла разбрасываться ценным человеческим ресурсом. А жерди — это опытные бойцы, мне такие пригодятся — от их бывших коллег скрываться, да и от пиратов отбиваться.

— Всё время забываю, насколько ты педантичная зануда, — ухмыляется Маркус, а я, подыгрывая ему, важно киваю и отпиваю из кружки. — Но я всё равно буду следить за этой сладкой пятёркой. Не верю я жердям.

— Как и я, — пожимаю плечами, — но выбора особого нет. Мы тут заперты. И пока Освальд не починит магдвигатель — будем изображать дружный коллектив.

Маркус согласно кивает, подсаживается ближе и, не спрашивая моего разрешения, заключает в объятия.

— Я испугался, что больше не увижу тебя, — шепчет он мне в макушку, а я замираю.

Чувствую, как сердце забилось взволнованной птицей. То ли на волю просится, то ли боится, что вновь останется в одиночестве.

— Я тоже, — рвано выдохнув, признаюсь я.

Чувствую, как он склоняет голову набок, заглядывая мне в лицо. Но вся моя смелость, кажется, испарилась вместе со сказанными словами. Спасает меня несущаяся к нам на всех парах Рози.

— Папа, а запусти фейерверки!!! — она плюхается рядом, демонстрируя измазанную шоколадом мордашку.

Неизменная сумочка на боку топорщится, и в приоткрытый клапан я вижу фирменные кексы Мири.

— Рози, тебе больше не нужно набирать еды впрок, — ласково улыбаюсь я ей, подзывая подобраться ближе.

Достаю платок и принимаюсь стирать сладкие улики с её щёк. Девочка в ответ умильно щурится, но не уворачивается.

— Мири говорит, что самое важное в приключениях — это сытый желудок и хороший запас про-ви-а-нта! Вот! Я и о вас позаботилась! — она достаёт по кексу и протягивает нам с Маркусом. — Только вы быстро не уминайте, я сегодня вам больше не дам. Надо экономить!

Фаст разражается смехом, умудряется слегка поперхнуться:

— Всего пара дней с тобой и Мирандой, и Рози по практичности меня переплюнет!