Хозяйка магического экспресса

— Я не убивал Скользящих, — возражает Маркус, притягивая к себе.

— Так и он тоже, — приподнимаю бровь.

— Но ловил. А что с ними делают в казематах Жандармерии — никто не знает, — гнёт свою линию Маркус.

И тут мне крыть нечем. Как бы мне не хотелось хоть немного обелить репутацию Рикарда, закрыть глаза на его проступки — действия и их последствия — непростительны.

— Мы сходим за козочкой, хорошо? — между нами вклинивается Рози.

— Агата, канал готов, — тут же докладывает Освальд, и малышку я отпускаю молчаливым кивком.

В конце концов, до нашего отсека всего пара шагов, что с ней может случиться?

— Рози, одна нога тут, другая там, — напутствует Маркус. — Мы тут пока попытаемся провести бравых пограничников.

Девочка заговорщицки хихикает и в сопровождении Кропалька выходит из кабины.

— Надо было тебе всё-таки пойти с ней, — в сомнении гляжу ей вслед.

Странная тревога селится внутри меня. Зудит на самом краю сознания. Я уже собираюсь последовать за девочкой, но Маркус ловит меня за руку:

— С ней Кропалёк и вся сила Межмирья, а тебе предстоит объясниться с целой заставой, какого чёрта ты тут забыла.

Будто бы в подтверждение его слов, из динамика под потолком раздаётся недовольный мужской рык:

— Неизвестный экспресс, назовитесь! На каком основании приближаетесь к форпосту?

Выдыхаю и подхожу к пульту управления. Моя обеспокоенность никуда не уходит, но Фаст прав — решаем проблемы по мере их поступления.

— Доброго времени суток, — я щёлкаю тумблёром и стараюсь говорить максимально вежливо. — Говорит Агата Хардисс, хозяйка магэкспресса "Торопыга". Просим прощения, у нас проблемы с топливом. Запрашиваем стоянку для пополнения запасов армелита.

— Мы вам не торговый мир, — рявкает в ответ невидимый вояка, — в доступе отказано. Смените курс.

— Но… — я в растерянности оглядываюсь на Освальда и Маркуса.

— Никаких "но". Это закрытая для путешествий гражданских экспрессов зона. Проваливайте.

Маркус резко поднимает палец вверх, привлекая внимание. Несколько раз щёлкает себя по горлу, прочищает его, и только после этого подходит к тумблёру связи.

— Говорит командор Рикард Ремер, — произносит Маркус голосом Рикарда. Вокруг его шеи вспыхивают отблески иллюзорной магии. — Приказываю допустить экспресс "Торопыга".

— Командор? — интонация в голосе проверяющего резко меняется на подобострастную. — Конечно-конечно, сию минуту!

По ту сторону динамика раздаётся шебуршание, потом кто-то выкрикивает "Проверка пройдена, это Ремер!" и связь обрубается.

— Смотри-ка, сработало, — удивляется Освальд, когда марево вокруг Трекотона теряет свою насыщенность, а "Торопыга" приступает к пробитию грани миров.

— Часто ты так голосом баловался? — спрашиваю Маркуса, наблюдая за переходом.

— Было дело. Это трудная иллюзия, тем более копировать удаётся только тех, до кого я дотрагивался, — проговаривает Маркус, обнимая меня сзади и утыкаясь носом в изгиб шеи. — Кто по-твоему просил Мири побаловать тебя дополнительной порцией любимых коричных плюшек?

— Руперт? — в голове мелькает воспоминание, как неприступная Миранда ни с того ни с сего приносила мне булочки.

Хорошее было время.

— Да-да, именно дядюшка Руперт, — мягко смеётся Фаст, щекоча мои волосы над ухом.

И это было бы очень милым, если бы не тягостное напряжение, что будто разлито в воздухе. Оно не даёт мне насладиться моментом, почувствовать тепло в руках Маркуса. Мне постоянно кажется, что я что-то упускаю.

— Прибыли! — слова Освальда возвращают нас с Маркусом в суровые реалии.

"Торопыга" медленно останавливается у платформы, а Вальд, осматривая схему рудохранилища, озадаченно проговаривает:

— Какие нетерпеливые у нас пассажиры, уже ушли.

— Жандармы? — уточняет Маркус, явно встревожившись.

Его тревога окончательно спускает мою панику с тормозов. Я оглядываюсь, понимая, что Рози так и не вернулась в кабину. Нехорошее чувство растёт, наполняя голову колокольным набатом. Заставляет сердце бесноваться в груди, истошно крича "Опоздала!".

Не сказав и слова, бросаюсь в вагон. До последнего надеясь, что моё предчувствие — лишь следствие расшатанных нервов.

Но в нашем с Рози отсеке девочки нет. Как нет и Кропалька. Все вещи на месте и следов борьбы не видно. Но тогда где малышка?

— Агата, что? — за моей спиной возникает Маркус и через плечо заглядывает в отсек. — Где Рози?

— Тот же вопрос, — отвечаю я, до побелевших костяшек вцепившись в косяк.

— Может, тоже вышла? — предполагает Маркус. — Сколько раз говорил, не выскакивать без меня на платформу!

Я оглядываюсь на Фаста. Он старается не подавать виду, скорее всего, чтобы не нагнетать ужаса ещё больше. Но я вижу — он сам напуган отсутствием девочки.

— Проверим остальные отсеки, вдруг Кропа опять решил подкрепиться, — предлагаю я, слабо веря в это. Фуршунь, после щедрости Рози, ещё не скоро на руду посмотрит.

Маркус кивает, и мы методично, под крики "Рози! Кропа!", осматриваем остальные отсеки.

Пусто.

Только в последнем отсеке, где ночевала команда Ремера, мы обнаруживаем разбросанные матрасы и подушки с одеялами. Явно уходили в спешке.

— Да где же она? — спрашивает Маркус, запустив руки в волосы. Уже не скрывая своего страха.

Я оглядываюсь в тщетной надежде увидеть потеряшку. В конце коридора, на полу тамбура вижу брошенную козочку. И в моей голове взрывается сигнал тревоги.

— Маркус! Игрушка! Рози не оставила бы козочку по доброй воле! — я бросаюсь на выход.

Выпрыгиваю на платформу и бешено кручу головой в поисках предателя Ремера. Подумать только, человек чести! Подонок!

Гнев питает меня, наполняет таким небывалым потоком силы — что, кажется, я могу раскроить этот мир одним щелчком пальца.

Маркус молча встаёт рядом, и, так же, как и я, сосредоточенно выискивает в толпе рабочих и вояк наших бывших попутчиков.

Рядом со мной из межпространства выскакивает Кропалек и, истерично вереща, тычет лапками в сторону выхода с платформы. Рикард поднимается по ступеням, неся Рози. Малышка без сознания, и только за это мне хочется лично придушить командора. Но для этого придётся преодолеть заслон жандармов, что окружают его со всех сторон и постоянно оглядываются в ожидании нападения.