Хозяйка магического экспресса

Я резко открываю глаза и первое, что вижу, – светлую головку Розмари. Девочка свернулась калачиком под моим боком, а между нами таким же образом устроился Кропалёк. В руках у малышки вижу золоторогую козочку. Игрушка вся в копоти, местами надорвана, но радует уже то, что Рози её не потеряла. Хоть какая-то радость для малышки.

Меня разместили в том, что когда-то было моим купе. Сейчас же вагон накренён на одну сторону, а стена, в которой когда-то размещалась дверь, и вовсе отсутствует. Прореха завешена тяжёлой портьерой, которая то и дело колышется от лёгкого морского бриза. Крыша над нами – в многочисленных пробоях, в которые проникают наглые солнечные лучи.

Я осторожно отодвигаюсь от сладкой парочки, фуршунь поднимает голову и глядит на меня сонными глазками. Прижав палец к губам, я призываю его продолжить сон. Умный зверёк кивает, но, прежде чем вернуться к просмотру сновидений, посылает мне волну тревоги и обеспокоенности. Малыш искренне переживает за моё состояние.

Вместо ответа я с улыбкой склоняюсь к нему и ласково прохожусь по спинке. Хочу поделиться с ним силой, но понимаю: не слышу её в себе. Будто бы и не было скользящей магии во мне никогда. Лишь сосущая пустота в том месте, где раньше ощущалось тепло силы.

Я чувствую, как бледнею, как холодеют руки, но усилием воли отгоняю плохие мысли. Это просто истощение, магия вернётся. Пока у меня есть ещё дела, требующие неотложного внимания.

С этими мыслями, больше похожими на мантры убеждения, я двигаюсь к выходу. Попутно отмечаю, что, пока я пребывала в сонном беспамятстве, меня переодели в тёплое шерстяное платье. Оставалось надеяться, что это всё-таки делала Мири, а не Маркус. С него станется.

Криво улыбаясь своим размышлениям, я наконец-то выбираюсь из вагона.

– Доброе утро, ранняя пташка. – Голос Маркуса, наполненный утренней хрипотцой, раздаётся сбоку. – Как самочувствие?

– Скажем так, теперь я знаю, как чувствуют себя лимоны, выжатые в лимонад, – отвечаю я, крутя головой во все стороны и не понимая, за что хвататься в первую очередь.

«Торопыга» потерпел крушение на каком-то удивительном пляже. Песок здесь мягко переливается от жёлтого к зелёному, от синего к фиолетовому. Береговая линия упирается в густой лес, полностью заросший кустарниками. Да так, что просветов практически не видно.

Но если в местной флоре я не вижу сейчас особой проблемы, то состояние поезда не просто удручает – оно погружает в панику. Все оставшиеся вагоны разбросаны то тут, то там. И все они в разной степени сохранности. Самыми целыми остались только два вагона – столовая и тягач. Последнее, несомненно, обнадёживает, но тут же я вижу полностью разрушенный склад армелита. И это означает только одно: мы застряли в этом мире. Надолго или навсегда – зависит от скорости восстановления моей магии. Или везения в поисках руды.

– Боги всех миров, Агата, ты хоть иногда перестаёшь думать о проблемах? – Маркус, до этого сидящий у входа в купе, поднимается и подаётся ко мне. – Ты чудом выжила, спасла всех нас. Давай хотя бы этому порадуемся?

Он осторожно, явно следя за реакцией, заключает моё лицо в ладони и мягко поглаживает скулы.

– Хотела бы я быть такой же беззаботной, как и ты. – Я позволяю себе принять эту маленькую ласку, утыкаюсь носом в ладонь. – Но я по-прежнему хозяйка этой маленькой банды. А значит, обязана о них позаботиться.

– Позволь тогда мне позаботиться о тебе? – Маркус наклоняет голову и с мягким вопросом во взгляде смотрит мне в глаза.

Секунду я смотрю на него с привычной мне холодностью и даже отторжением. Но понимаю, что время для обид прошло. Мы встряли, и отказываться от чужой помощи и заботы с моей стороны непростительная глупость. А потому лишь киваю и отвожу взгляд, вновь осматривая место падения. А в мыслях делаю себе зарубку: главное – не допустить, чтобы эта мимолётная слабость вновь открыла Маркусу дорогу в моё сердце. Забота заботой, но влюбляться и повторять старые ошибки больше нельзя.

– Маркус, что произошло, пока меня не было? – спрашиваю я, двигаясь вдоль того, что ещё вчера было моим экспрессом.

– Что конкретно произошло, мы сами не знаем. – Он пристраивается рядом, предусмотрительно поддерживая меня за локоть, когда песок под моими балетками осыпается и я слегка теряю равновесие. – Просто мы в один миг выпрыгнули из Межмирья и зависли над этим пляжем. А потом на него же и рухнули. Как видишь, часть вагонов разорвало «Хищником», а часть пострадала во время переброски. Освальд, после того как я нашёл тебя и поиски прекратились, тут же принялся за обследование состава. Думаю, к вечеру у тебя будет отчёт.

– А команда? – Хоть состояние «Торопыги» не менее важно для меня, но своими ребятами я дорожу больше.

– Все живы, есть небольшие травмы и незначительные ранения, но ничего такого, с чем не могла бы справиться ваша Хельга.

Невольная улыбка касается моих губ: наша младшая кухарка давно демонстрирует способности к медицине, и в моих планах было отправить девушку на курсы бытового лекаря. Но каждый раз не хватало либо денег, либо времени. Получается, что Хельга познаёт эту науку, так сказать, в бою.

– А Розмари? Как она? – Незаметно для самих себя мы обходим наш импровизированный лагерь и замираем у кромки леса. – Знаешь, кажется, это она помогла мне. Я чувствовала присутствие чужой силы, которая подпитала меня во время прыжка.

Маркус бросает на меня странный взгляд. Я впервые не могу прочесть его эмоции. Какая-то смесь насторожённости и желания разобраться в этой загадке.

– Не знаю, правда это или нет, – наконец-то говорит он, – но Рози не приходила в себя, пока я не принёс в лагерь тебя. А потом они вместе с Кропальком заявили, что будут спать рядом с тобой. Точнее, это Рози заявила и сказала, что Кропа её полностью поддерживает.

– Надо же, как они спелись, – хихикаю я.

– Не то слово! – возмущается Маркус. – Хорошо, что Миранда хотя бы убедила Рози поужинать! И то они уничтожили свои порции, так и не отходя от тебя.

Мужчина недовольно сопит, всем своим видом показывая, как его задевает такое непослушание со стороны приёмной дочки.

– Маркус, ты что, ревнуешь? – Внезапное озарение настигает меня. – Потому что Рози успела привязаться ко мне и Кропе?

– Не говори ерунды! – На секунду лицо Маркуса удивлённо вытягивается, показывая, что я попала в цель, но потом он вновь становится серьёзным. – Какой план, гратта Хардисс? Уверен, ты уже знаешь, что мы будем делать.