Хозяйка таверны: спасти семью
Шрифт:
Да, я почти сказала это. Но потом решила не уподобляться этой мастерице сквернословия и остановилась.
– Всего доброго! – процедила с каменным выражение лица, развернулась... наткнулась на багрового от ярости Лео.
Он стоял посреди дороги, но был достаточно близко, чтобы всё услышать. И злился он, естественно, не на меня, а на нашего главного врага.
– Нет, Лео… – прохрипела я, вдруг потеряв владение голосом. – Не надо…
Ведь я прочла во взгляде брата абсолютную решимость прямо сейчас задушить мерзкого насильника…
К счастью, я метнулась нему быстрее, чем он ушел. Схватив
– Лео, не спеши, прошу тебя! Мы отомстим ему, я обещаю! Мы что-нибудь придумаем. Вместе! Хорошо смеется тот, кто смеется последним. И войну нужно вести на холодную голову!
Парень был разрываем изнутри ещё несколько мгновений, но, видя мое умоляющее выражение глаз, немного смягчился. Я воодушевленно добавила:
– Мы будем умнее! Грубой силой их всех не победить…
И Лео сдался. Кивнул и посмотрел на меня с такой жалостью, словно готов был обнять прямо здесь и прямо сейчас, чтобы спрятать в объятьях от всего этого жестокого мира и всех видов зла…
Глава 9. Непонятная посетительница...
Лео был благоразумен и приобнял очень целомудренно. Взял из рук корзину и повел обратно в нашу таверну, однако, не успели мы ступить на порог, как рядом с шумом остановилась карета. Богатая карета с гербом в виде какой-то незнакомой мне птицы, и я изумленно уставилась на девушку, которая поспешно вышла из неё.
О-о, да это же самая настоящая аристократка! Я ошеломлённо рассматривала точеную фигуру, закутанную в шикарное темно-лиловое платье и в темный плащ, подбитый белым мехом.
Незнакомка была очень красивой. Ее волосы ярко-каштанового оттенка поблёскивали при солнечном свете яркими бликами янтаря. Миловидная, неожиданно мягко улыбающаяся – она произвела на меня неизгладимое впечатление.
– Простите... – вежливо произнесла девушка, делая к нам шаг вперед. – Я случайно оказалась рядом и заметила… г-м-м.. неприглядную ситуацию, произошедшую с вами, но… меня весьма интересует ваш товар…
Она указала на корзинку, которую держал Лео, а мои брови поползли вверх от изумления.
Аристократке нужна моя пицца? Вот так, сходу – без рекламы и без демонстрации??? Что-то слишком хорошо всё складывается. Так не бывает...
Меж тем, девушка продолжила мило улыбаться, так что Лео поспешил отпустить меня и несмело направился к ней, держа корзину на вытянутой руке.
Он тоже был несколько обескуражен. Похоже, с подобным никогда раньше не сталкивался и едва мог поверить в то, что незнакомка говорит серьезно.
Однако, когда парень собрался продемонстрировать девушке наш товар, развернув его, она тут же запротестовала.
– О-о! Запах вашей выпечки уже отсюда просто умопомрачителен! — произнесла она весело. – Так что я просто... куплю это всё!
Лицо Лео вытянулось.
Моё тоже.
– Пять солидов… - проговорил парень смущенно, а незнакомка быстро сняла с пояса кошель и вытащила из него... одну серебряную монету, которая, насколько я знала, тянула на десять солидов минимум.
– Сдачи не надо! – проговорила
она задорно. – Это доплата за корзину. Кучер!С козел тотчас же спрыгнул сухопарый немолодой мужчина, который ловко подцепил корзину руками и утащил ее к себе.
– Спасибо! Хорошего дня... – ангельским голосом пропела незнакомка и упорхнула обратно в карету.
Когда топот копыт стих вдалеке, я сделало к Лео пару шагов.
– Что это было? – прошептала я, искренне полагая, что могу просто спать сейчас и видеть фантастический сон.
– Не знаю, - ответил парень, оборачиваясь. – Такое в моей жизни происходит впервые…
Он был задумчив и весьма сосредоточен. На меня взглянул лишь мельком и снова погрузился в себя.
Дурное предчувствие кольнуло в самой глубине сердца. Несмотря на чудесное разрешение моего эксперимента с продажей пиццы, произошедшее оставило в душе очевидно нехороший осадок.
А может это я из-за гадких слухов так себя чувствую?
***
Когда я вошла в холл, то обомлела. Картины Лерии в новых рамах уже висели на стенах, и это было потрясающе! Атмосфера помещения сразу же отчетливо поменялась, заиграла новыми красками, наполнилась уютом и чем-то теплым….
Не знаю, что произошло дальше, но кажется душа Лерии тоже что-то ощутила через нашу незримую связь, потому что меня наполнило ощущение боли, тоски и какого-то восторга одновременно…
Перед глазами вспыхнули чужие воспоминания, и вот я вижу немолодую светловолосую женщину в простом ситцевом платье и с кухонным передником на тонкой талии. Она смотрит на меня устало и с легким недовольством.
– Лера, мы не можем повесить твои работы в таверне… – говорит она с легким нетерпением. – Они прекрасны, но… люд у нас простой и к такому не привык. Тебе бы вышивать для богатых домов. Там такое ценят. А здешних подобное только отпугнёт…
И стало так досадно-досадно, словно у меня отняли что-то очень драгоценное, но при этом на глаза навернулись слёзы от осознания, что эта женщина уже никогда не пожурит меня…
– Лерочка! Ну что же ты?
Меня обняли крепко-крепко и прижали к горячей мужской груди. Я вцепилась в Лео так крепко, что едва не порвала ему рубаху. Слезы душили как никогда, а я вдруг поняла, что с каждым днём всё сильнее становлюсь ею – той самой девчонкой, немного избалованной, но чуткой и доброй – которая беззаветно любила родителей и обожала только одно занятие на свете – вышивать.
А теперь у неё нет ни того, ни другого...
Наперевес боли, в груди начала подниматься отчаянная злость. Нет, даже ненависть – клокочущая, требовательная и жаждущая отмщения. Если бы не этот нелюдь Крэйг, сейчас Лерия была бы жива. Да и кто сказал, что пропажа родителей – это не его рук дело???
– Малышка, не плачь…
Лео был так нежен, и я в этот момент отчетливо поняла, что в прошлом он не был таким. Он изменился ровно с того момента, как Лерия попала в беду. Кажется, его сердце расплавилось, как снег в ладонях, и стало похоже на горячий воск.
Раньше они с сестрой часто спорили, постоянно соревновались друг с другом. Лео даже ревновал родителей к ней, считая, что его любят меньше. Об этом мне докладывала память бывшей хозяйки тела, и я всё яснее начинала понимать, что Лео тоже очень раним.